(7) Сатибарзан узнал, что Александр близко; испугавшись его стремительного продвижения, он бежал с несколькими всадниками-ариями, но большинство воинов покинуло его во время этого бегства, так как им тоже стало известно, что подходит Александр. Александр, разузнав, кто принимал участие в этом восстании и теперь покинул свои селения, разослал за ними во все стороны стремительную погоню; одних он казнил, других обратил в рабство. Сатрапом ариев он назначил Арсака перса. (8) Сам он с войском, которое оставил с Кратером и которое теперь прибыло, пошёл в землю зарангов и достиг того места, где находился дворец их царей. Барсаент, управлявший тогда этой страной, один из убийц Дария, узнав о появлении Александра, бежал к индам, живущим за рекой Индом. Инды поймали его и отослали к Александру, который казнил его за измену Дарию.

Тут Александр узнал о заговоре Филоты, сына Пармениона. Птолемей и Аристобул рассказывают, что об этом ему доносили и раньше, ещё в Египте, но Александр ничему не поверил: старинная дружба, почёт, оказываемый им Пармениону, отцу Филоты, доверие к самому Филоте — всё делало донос не заслуживающим доверия. (2) Птолемей, сын Лага, рассказывает, что Филоту ввели в собрание македонцев; Александр горячо его обвинял, Филота защищался. Выступили люди, раскрывшие этот заговор; они ещё привели явные улики, изобличавшие Филоту и его единомышленников, но больше всего изобличило его собственное признание в том, что он знал о готовящемся против Александра заговоре и не сказал о нём ни слова, хотя по два раза на дню бывал у Александра в палатке. (3) Филоту и других участников этого заговора македонцы поразили дротиками; что касается Пармениона, то Полидамант, один из «друзей», отправлен был с письмом от Александра к стратегам Мидии Клеандру, Ситалку и Мениду: к ним переходило начальство над войском, которым командовал Парменион. (4) Они же и убили Пармениона, может быть, потому, что Александр считал невероятным, чтобы Парменион не принимал участия в замыслах сына, а может быть, потому, что если он в нём и не участвовал, то теперь, после гибели сына, страшно было бы оставлять его в живых: слишком высоко ценил его не только Александр, но и всё войско, не только македонское, но и чужеземное; часто в очередь и без очереди командовал он ими по приказу Александра и к общему удовольствию.

Рассказывают, что тогда же привлечены были к суду Аминта, сын Андромена, Полемон, Аттал и Симмия, братья Аминты, как участиики заговора против Александра: они были близкими друзьями Филоты. (2) Обвинение казалось толпе тем справедливее, что Полемон, один из братьев Аминты, после ареста Филоты перебежал к врагам. Аминта же с остальными братьями явился на суд, энергично защищался перед македонцами, и обвинение с него было снято. Оправданный, он тут же обратился к собранию с просьбой разрешить ему отправиться за братом и привести его к Александру. (3) Македонцы позволили. Аминта ушёл в тот же день и привёл Полемона. Это сняло с него уже всякое подозрение. Вскоре, однако, осаждая какое-то селение, он был ранен стрелой и скончался от раны, так что оправдание не принесло ему ничего, кроме доброго имени.

(4) Александр поставил над «друзьями» двух гиппархов: Гефестиона, сына Аминтора, и Клита, сына Дропида, и разделил полк «друзей» на две части: он не хотел вручить командование такой большой конницей, — тем более, что по своему значению и качествам она занимала в конном войске первое место, — одному человеку, хотя бы и самому близкому. Он пришёл к народу, который в древности звался ариаспами, а потом был переименован в эвергетов, потому что они содействовали Киру, сыну Камбиза, в его походе на скифов[100]. (5) Александр с уважением отнёсся к тем, чьи предки помогли Киру. Убедившись, что их общественная жизнь вовсе непохожа на жизнь других местных варваров, что и они блюдут справедливость наравне с лучшими людьми Эллады, он оставил им их независимость и прибавил им соседней земли, сколько они захотят, — хотели же они немного, да и попросили не сами. Здесь он принёс жертву Аполлону; заподозрив Деметрия, одного из телохранителей, в причастии к заговору Филоты, он арестовал его, и назначил телохранителем вместо Деметрия Птолемея, сына Лага.

Покончив с этим, он пошёл в Бактрию на Бесса, подчинив себе по пути дрангов и гадросов. Подчинил он и арахотов; сатрапом же у них поставил Менона. Он дошёл до земли индов, живущих по соседству с арахотами. Войско истомилось, проходя по этим землям: лежал глубокий снег и не хватало еды. (2) Узнав, что арии опять восстали, так как к ним явился Сатибарзан с конницей в 2000 человек, полученной от Бесса, он послал против них перса Артабаза, а из «друзей» Эригия и Карана. Фратаферну, сатрапу парфиев, он приказал вместе с ними ударить на ариев. (3) Произошла жестокая битва между отрядами Эригия и Карана и войском Сатибарзана; варвары отступили не раньше, чем пал вместе с Эригием Сатибарзан, поражённый в лицо копьём Эригия. Тут они кинулись бежать сломя голову.

(4) Александр подошёл к горе Кавказ, где основал город и назвал его Александрией. Принеся там жертву богам, каким у него было положено, он перевалил через гору Кавказ; сатрапом в этой стране он назначил Проекса перса и оставил «надзирателем»[101] Нилоксена, сына Сатира, одного из «друзей», с войском.

(5) Гора Кавказ, по словам Аристобула, выше всех гор в Азии; значительная часть её, по крайней мере в этом месте, лишена растительности. Простирается эта гора на большое расстояние, так что Тавр, который отделяет Киликию от Памфилии, считается отрогами Кавказа, так же как и другие высокие горы, отходящие от Кавказа и носящие у разных народов разные названия. (6) На этом Кавказе, по словам Аристобула, растут только теребинты и сильфий[102]. Тем не менее людей здесь много; они держат множество овец и скота. Овцы очень любят сильфий: если овца издали зачует сильфий, она бежит к нему, откусывает цветок, вырывает корень и съедает его. (7) Поэтому в Кирене отары отгоняют как можно дальше от мест, где у них растёт сильфий. Некоторые даже огораживают такие места, чтобы овцы, если они даже и подойдут вплотную, не могли туда проникнуть: сильфий в Кирене очень ценится.

(8) При Бессе находились: персы, принимавшие участие в аресте Дария, около 7000 бактрийцев и дай, народ, живущий за Танаисом. Он опустошил земли у подножья Кавказа; пустыня, в которую он превратил область, лежавшую между ним и Александром, должна была, по его расчётам, удержать Александра от продвижения вперёд. (9) Александр, однако, продвигался, правда с трудом, потому что лежал глубокий снег и не хватало самого необходимого, но тем не менее, он шёл вперёд. Бесс, когда ему сообщили, что Александр уже близко, переправился через реку Окс; суда, на которых они переправились, сжёг и ушёл в согдийскую землю, в Навтаки. (10) За ним последовали Спитамен, Оксиарт с согдийскими всадниками и даи с Танаиса. Бактрийские всадники, узнав, что Бесс решил бежать, разошлись в разные стороны к себе по домам.

Александр прибыл в Драпсак, дал войску отдохнуть и повёл его на Аорн и Бактры: это самые большие города в бактрийской земле. Взял он их с ходу; в Аорне в кремле оставил гарнизон под начальством Архелая, Андроклова сына, одного из «друзей». Над остальными бактрийцами, которые сдались почти без сопротивления, он поставил сатрапом перса Артабаза.