Я знаю, что о кончине Александра написано ещё много другого. Рассказывают, что Антипатр прислал Александру яд, и он от этого яда и умер; яд же для Антипатра изготовил Аристотель, который стал бояться Александра, узнав о судьбе Каллисфена, а привёз его Касандр, брат Антипатра. Некоторые даже пишут, что он привёз его в копыте мула. (2) Дал же этот яд Иоллай, младший брат Касандра: Иоллай был царским виночерпием, и Александр незадолго до своей кончины как-то его обидел. Другие добавляют, что участвовал в этом и Медий, друг Иоллая, пригласивший Александра к себе на пирушку. Александр, выпив килик, почувствовал острые боли и вследствие этих болей и ушёл с пира. (3) Кто-то не постыдился написать, что Александр, почувствовав близкий конец, ушёл с намерением броситься в Евфрат: исчезнув таким образом из среды людей, он утвердил бы в потомках веру в то, что, произойдя от бога, он и отошёл к богам. Жена его, Роксана, увидела, что он уходит, и удержала его; Александр же со стоном сказал, что она отняла от него непреходящую славу: стать богом. Я записал это скорее для того, чтобы показать, что я осведомлён в этих толках, а не из доверия к ним.

Александр скончался в 114 олимпиаду при Гегесии, архонте афинском[160]. Жил он 32 года и 8 месяцев, как говорит Аристобул; царствовал же 12 лет и 8 месяцев. Был он очень красив, очень деятелен, стремителен и ловок; по характеру своему очень мужествен и честолюбив; великий любитель опасности и усерднейший почитатель богов. (2) Физическими усладами он почти пренебрегал; что же касается душевных, то желание похвалы было у него ненасытное. Он обладал исключительной способностью в обстоятельствах тёмных увидеть то, что нужно: с редкой удачливостью заключал по имеющимся данным о том, какой исход вероятен; прекрасно знал, как построить, вооружить и снабдить всем необходимым войско. Как никто умел он поднять дух у солдат, обнадёжить их, уничтожить страх перед опасностью собственным бесстрашием. (3) С решимостью непоколебимой действовал он в тех случаях, когда действовать приходилось на глазах у всех; ему не было равного в умении обойти врага и предупредить его действия раньше, чем мог возникнуть страх перед ним. Он нерушимо соблюдал договоры и соглашения; его невозможно было провести и обмануть. На деньги для собственных удовольствий был он очень скуп; щедрой рукой сыпал благодеяния.

Если Александр и совершал проступки по вспыльчивости или во гневе, если он и зашёл слишком далеко в своём восхищении варварскими обычаями, то я этому не придаю большого значения. К снисхождению склоняют и его молодость, и его постоянное счастье, и то обстоятельство, что его окружали люди, которые стремились только угодить ему, а не направить к лучшему; такие есть и всегда, к несчастью, будут в свите царей. Но я знаю, что из древних царей раскаивался в своих проступках один Александр — по благородству своей души. (2) Большинство же, даже сознавая свой проступок, оправдывают его как нечто прекрасное, думая таким образом прикрыть свою вину. Они ошибаются. Единственное исправление вины, по-моему, заключается в том, что виновный признает её за собой и явно раскаивается в ней; тогда и обиженным обида их не кажется такой тяжкой. Если сделавший злое признает, что дело его нехорошо, то остаётся добрая надежда на будущее: если он сокрушается о прошлых проступках, то он не допустит впредь подобной вины. (3) А если он возводил свой род к богам, то это не кажется мне большим проступком: возможно, что этой выдумкой он хотел возвысить себя в глазах подданных. Я, во всяком случае, считаю, что он был не менее знаменитым царём, чем Минос, Эакил и Радаманф, чей род древние возводили к Зевсу, не вменяя им этого в дерзость и самомнение. То же можно сказать о Фесее, сыне Посидона, или об Ионе, сыне Аполлона[161]. (4) И персидскую одежду он надел, по-моему, обдуманно: ради варваров, чтобы явиться для них не вовсе чуждым царём, и ради македонцев — для умаления македонской резкости и заносчивости. Для того же, думается мне, он и зачислил в их ряды персов «носителей айвы», а в агему людей, равных её членам по достоинству. И частые пирушки устраивал он, по словам Аристобула, не ради вина — Александр пил мало — а из расположения к друзьям.

Тот, кто бранит Александра, пусть не только бранит достойное брани, но охватит все его деяния и даст себе отчёт в том, кто он сам и в какой доле живёт. Он, ничтожное существо, утруждённое ничтожными делами, с которыми, однако, он не в силах справиться, он бранит царя, ставшего таким великим, взошедшего на вершину человеческого счастья, бесспорно повелителя обоих материков, наполнившего мир славой своего имени. (2) Я думаю, что в то время не было ни народа, ни города, ни человека, до которого не дошло бы имя Александра. И я полагаю, что не без божественной воли родился этот человек, подобного которому не было. На это, говорят, указывали и предсказания при смерти Александра, и разные видения, и различные сны, которые видели люди; почести, воздаваемые ему до сих пор людьми; память, которую он оставил о себе как о существе высшем; предсказания, которые и теперь, столько времени спустя, даются, из уважения к нему, македонскому народу. (3) Я сам в этой работе с порицанием отозвался о некоторых поступках Александра, но я не стыжусь того, что отношусь к Александру с восхищением. А дела его я бранил потому, что люблю правду, и потому, что хочу принести пользу людям: поэтому не без божьего изволения и взялся я за эту работу.

Абастаны — независимое индийское племя; место, где оно обитало, неизвестно.

Абдера — город во Фракии при устье реки Неста; основан клазоменцами, почему и назван «эллинским городом».

Абидос — город на Геллеспонте (теперь Дарданеллы) в том месте, где пролив этот наиболее суживается; наискось на фракийском берегу лежит Сест.

автариаты — иллирийское племя, жившее в горах Далматии.

агриане — фракийско-македонское племя, жившее по реке Стримону (теперь Струма) между горами Гем и Родоны; славились как искусные стрелки из лука; упоминаются неоднократно.

адраисты — независимое индийское племя, жившее за Гидраотом.

Акесин — река в Пенджабе (теперь Чинаб).

албаны — жители Албании (теперь Дагестан).

Алийская долина — плодородная долина в Киликии между реками Пирам и Сар.

Алинды — укреплённое место в Карии.

Аманикские ворота — см. Киликийские Ворота.

Амафунт — город на южном берегу Кипра; известен культом Афродиты.

Амбракил — город в Эпире.

амфилохи — жители Амфилохии, северо-восточной части Амбракии.

Амфиполь — город в Македонии, недалеко от устья Стримона.

Андака — область в Индии, расположение неизвестно.

Антиливан — горная цепь в Финикии, идущая параллельно Ливану.

Анфемунт — город в Македонии.

Анхиал — город в Киликии.

Аорн — общее наименование горных неприступных крепостей в Бактрии и Индии.

Аполлония — город в Македонии.

Арабий — река в Гадросии.

арабиты — независимое индийское племя.

Арад — город на острове того же имени, находившемся у берегов Финикии (самый малый из Барейновых островов).