— Во-первых, нам сейчас предстоит весьма длительная и кропотливая работа. Вы не сможете стоять всё время, пока мы будем ею заниматься. — Терпеливо начал объяснять Игнат. — А, во-вторых, когда вы надо мной вот так нависаете, то я начинаю нервничать. А когда я нервничаю, то пытаюсь избавиться от причины моей нервозности. В нашем случае подобный исход может не понравиться Евгению Фёдоровичу, и он меня накажет. Мы же не можем допустить, чтобы меня наказали из-за такой мелочи, не так ли? — Спросил Игнат и улыбнулся.

— Ик, — Жуков икнул и опустился в кресло, словно кукла, которой ниточки перерезали.

— Отлично, — Игнат вытащил из папки бумаги. — Так что конкретно вам непонятно? — повторил он свой предыдущий вопрос.

— Как его сиятельство выкупил право наследования? — Жуков снова вытер лоб.

— Вам нужно детальное описание процесса? — Игнат удивлённо приподнял брови. — Хм. Значит, дело обстояло следующим образом: барон Куницын сидел за столом, и мы с ним сверяли список наследуемых вещей и примерную оценочную стоимость. Евгений Фёдорович в это время выписывал чек на оговорённую заранее сумму. После этого я составил договор, и стороны подписали его. Вот так это произошло.

— А вы вообще имели право составлять этот документ? — Жуков окинул взглядом сидящего напротив мужчину, который не слишком был похож на юриста.

— Разумеется, — Игнат прищурился. — Евгений Фёдорович предупредил, что, скорее всего, вы зададите этот вопрос, чтобы попытаться оспорить правомерность сделки. — И он взял один из листов и положил её перед Жуковым. — Копия моей лицензии юриста, оформленная после окончания обучения. Заверенная имперской канцелярией.

— А…

— Копия завещания, заверенная имперской канцелярией. Договор о купле-продаже права на наследство, согласно этому завещанию, заверенный имперской канцелярией. Копия выписки из банка, об успешном получении бароном Куницыным оговорённых средств, и мой любимый момент, — Игнат положил перед адвокатом последнюю бумагу, — Копия отказа барона Куницына от претензий, если размер наследства окажется в итоге больше, чем сумма сделки.

— Почему вы думаете, что итоговая сумма окажется выше, чем заявленная стоимость? — промямлил Жуков.

— Депозитная ячейка, — любезно пояснил Игнат. — Ни мы, ни барон Куницын не знаем, что в ней находится.

— Да, ячейка, — Жуков смотрел на стопку бумаг, лихорадочно соображая, что же делать. В отличие от барончика, сидящий в кресле граф выглядел ничуть не хуже столичных хлыщей и даже в чём-то их превосходил. Одна пилка чего стоила. Бодаться с графской семьёй не хотелось. К тому же он не знал границ их влияния, да и возможностей не представлял себе.

— Полагаю, все формальности соблюдены? — Игнат кивнул на стопку бумаг. — Вы готовы приступить к оформлению всех полагающихся документов?

— Послушайте, господин…

— ПроРысев, — подсказал Игнат.

— Господин ПроРысев, полагаю, барон Куницын сказал вам: перед тем, как его сиятельство подписал бумаги, что за наследство предстоит побороться, — Жуков принял решение. Он не знал Рысева, скорее всего, граф из той же Сибири, что и Куницын. Просто учится в столичном учебном заведении и успел нахвататься столичных привычек у своих однокурсников. А значит, можно было попробовать пободаться. — Я как раз сегодня собираюсь предоставить бумаги с претензиями в суд.

— Барон Куницын нам сказал об этих затруднениях, — кивнул юрист, больше похожий на пирата. — И мы…

— Игнат, — негромко прервал его граф. ПроРысев тут же отодвинулся вместе со стулом в сторону, чтобы предоставить Евгению полноценный обзор. Граф тем временем поднял пилку и продемонстрировал её Жукову. На Дроздова он не смотрел. Создавалось впечатление, что его вообще не интересует сидящий рядом с адвокатом барон. — Мне однажды сказали, что этой пилкой можно убить человека восемью разными способами. Я нашёл все эти способы и даже придумал ещё один. Вы, случайно, не подскажете мне десятый способ? Люблю красивые числа, знаете ли. — И он так улыбнулся, что Жуков отпрянул от стола. В глазах графа при этом снова сверкнули жёлтые искры.

— Зачем вы мне это говорите? Вы мне угрожаете, ваше сиятельство? — Жуков сглотнул.

— Нет, что вы, — Евгений в очередной раз улыбнулся. — Я пытаюсь поддержать светский разговор. Например, я не очень люблю охоту. Это пыльно, грязно… Вы представляете охоту на тварей при прорыве, а я в белом? Жуть просто, — он махнул рукой. — А ведь там, где я живу, без этого не обойтись, к сожалению. Но, к моему счастью, я учусь в Академии изящных искусств и могу позволить себе некоторые отступления от общепринятых правил. — Услышав про Академию изящных искусств, Дроздов с Жуковым переглянулись и улыбнулись почти с облегчением. — Но так получилось, что моя супруга охоту обожает. И мне приходится иногда её сопровождать. В конце концов, я мужчина, — Рысев сунул пилку в карман и сложил кисти рук домиком.

— Конечно, правда, костюм, наверное, жалко, — усмехнулся Дроздов.

— Вы даже не представляете насколько. — Рысев закатил глаза. — Предпоследняя наша охота закончилась тем, что мы с Машей не смогли добежать до форта быстрее чёрного дракона. Пришлось принять бой. Это животное мне порвало куртку. Очередную. Они вообще у меня почему-то не задерживаются. А уж пальто пачками улетают. Я даже приказал шить их мне с запасом. — Он снова смотрел на Жукова. — К чему это я? Ах да, в тот предпоследний раз дракону слегка не повезло. Мне, можно сказать, тоже. Куртка восстановлению не подлежала. Представляете, какой у меня стресс был?

— Ик, — Жуков потянулся за стаканом с водой. Вроде бы молодой художник не должен был внушать страх, но графу это почему-то удавалось.

— Так вот, стресс у меня продолжался ровно до той минуты, пока не пришёл мой скупщик, Савелий Павлов, может быть, вы его знаете. Он упал в обморок, представляете? Я думал вначале, что свалился он от ужаса, глядя на то безобразие, что от моей куртки осталось, но нет. Оказывается, Сава представил, сколько получит комиссионных за проданного чёрного дракона, особенно, учитывая тот факт, что шкура была почти нетронутая. За исключением дыры в башке.

— Зачем вы это нам рассказываете, ваше сиятельство? — прошептал Жуков, поставив стакан на стол.

— Я это рассказываю вам за тем, чтобы вы поняли, — Евгений перестал ёрничать и теперь говорил жёстко, откровенно давя на собеседника. — У меня достаточно денег, чтобы нанять всю коллегию адвокатов Москвы и бросить их в бесконечные тяжбы. Это кроме того, что у моего клана глава жив и здоров, хвала Рыси, и у меня есть время, чтобы посвятить его вам, приобретая опыт судебных тяжб. Как я уже сказал, Академия изящных искусств с пониманием относится к нахождению своими студентами вдохновения. А у вас хватит средств, а самое главное — времени, чтобы вытянуть эту битву? Учитывая, что все судебные издержки платит проигравшая сторона. — Он насмешливо посмотрел на Дроздова. — И да, вот теперь я вам угрожаю.

Он замолчал, и в кабинете воцарилось молчание. Жуков принялся перебирать бумаги, предоставленные Игнатом. На Дроздова ушлый адвокат не поднимал взгляда. Наконец, он сложил бумаги в кучку, тяжело вздохнул и повернулся к Дроздову.

— Извини, Макар, но, сам понимаешь… — после этого повернулся к юристу Рысева. Все нюансы придётся обсуждать с ним. Граф вряд ли будет вникать в тонкости вступления в наследство. — Господин ПроРысев, думаю, мы можем начать процедуру, учитывая все обстоятельства. Но вы должны понимать, что это небыстрый процесс. Дай боги, к Новому году управимся, чтобы уже в Новый год вступить без разных долгов, особенно налогового бремя.

— Замечательно, — Игнат широко улыбнулся. И вытащил из папки объёмную пачку бумаг. — Я чем-то задним чуял, что вы поймёте всё правильно, и даже приготовил кое-какие бумаги.

— Я это так не оставлю, — барон Дроздов начал подниматься из-за стола с перекошенным лицом. — Слышите? Я это просто так не оставлю!

— Не так быстро, Макар Сергеевич, — протянул Рысев, снова доставая свою пилку и проводя ею по ногтю, добиваясь, чтобы тот стал идеальной формы. — Я, естественно, не буду здесь сидеть и скучать, пока Игнат работает. Поэтому перед своим отбытием хочу обговорить некоторые моменты.