– Легче сказать, чем сделать, – высказал мнение Юрген, сопроводив его ещё одной очередью по металлическому чудовищу. Его попадания выбили несколько искр, но даже не замедлили врага. – Лазразряды его не берут.

– А это возьмёт, – сказал я, надеясь, что прав, и хватая ближайший плазмомёт из той партии, что Форшпунг показывал там. Сам техножрец был уже на полпути к лестнице, развив впечатляющую скорость, благодаря аугметическим ногам, неустанно работавшими под развевающейся рясой. Его подручные разбежались и попрятались среди ящиков и грузовых контейнеров, но учитывая, какой след разрушений оставлял за собой безумный автоматон, я сомневался, что такая стратегия выживания окажется успешной. Мои впечатления подтвердились миг спустя, когда громкий удар и сдавленный крик раздался где-то очень близко от меня.

– Как скажете, сэр, – ответил Юрген, убрав лазган на плечо и тоже хватая плазмомёт. Он включил орудие и прицелился с раздражённым и дурнопахнущим выдохом. – Но я предпочитаю мельту.

– Ты не знал, что она понадобиться, – сказал я, поднимая своё орудие и с опаской нашаривая руну включения. Громада ящиков разлетелась в стороны, открыв нашим взглядам цель, и мы нажали на спуск почти одновременно. Два хищных луча солнечной плазмы пронеслись в воздухе и ударили автоматон в грудь – к моему невыразимому ужасу, нисколько ему не повредив.

– Репульсорная сеть ещё включена, – в моей комм-бусине зажужжал голос Форшпунга. – Она может поглотить огромное количество энергии.

– Тогда как вывести её из строя? – спросил я, бросаясь назад от громадины, что неостановимо продвигалась вперёд. Моя кожа чесалась от выхлопа плазмомёта, будто я обгорел на солнце, но по крайней мере, мы были живы.

– Никак, – педантично ответил Форшпунг, – поскольку такие устройства не могут держать строй сами по себе^[x9]. Но продолжительный обстрел может перегрузить сеть, что позволит повредить сам автоматон.

– Прекрасно, – сказал я. Продолжительный обстрел – это именно то, что заставит наше оружие перегреться и взорваться у нас в руках. Но другого плана у меня не было. А потом я заметил кое-что, от чего кровь застыла у меня в жилах. – У него огнемёт на плече? – я начал оглядываться в поисках какого-нибудь относительно огнеупорного укрытия, но таковых рядом не оказалось. Не говоря уж о том, что вся идея огнемёта – это выкуривать таких умников из укрытий.

– Не совсем, – ответил Форшпунг, – но у этого оружия схожий принцип. Впрочем, пока кастелян подчиняется протоколу «Покоритель», он не может стрелять из него, – такие новости не слишком успокаивали, ведь автоматону вполне хватало своих кулачищ, но иначе было бы хуже.

– Бегите к лестнице, сэр, – с мрачной решительностью предложил Юрген. – Я его задержу.

– Я не сомневаюсь в этом, – ответил я, вынужден признать, преодолевая искушение воспользоваться таким предложением. Но если я побегу, то не покрою даже половины расстояния до спасения, как эта громада раздавит моего помощника, а потом снесёт меня, как грызуна грузовиком. – Давай послушаем совет магоса. Стреляем вместе.

В этот раз выхлоп от плазмомёта уже не напоминал солнечный ожог – я как будто сунул голову в открытую духовку^[38]. Автоматон замер на миг, а потом двинулся дальше, раздавив ящик, из которого мы достали оружие. Вокруг его ног рассыпалось пугающее количество искр и забегали электрические разряды.

– Давай за те ящики! – приказал я, когда в моей голове сложилась отчаянная идея. – И стреляй ему по ногам!

– Я этого крайне не рекомендую, – вступил Форшпунг, – поскольку плазменные реакторы повреждённых образчиков склонны к…

– Огонь! – заорал я, когда Юрген оказался в одном укрытии со мной, а воздух ощутимо сгустился. Вспышка обожгла мою кожу, яркий плазменный поток почти ослепил, а взрыв, что мог бы обогнусь весь мир, поднял нас в воздух и швырнул прочь. Я рухнул на негостеприимный камнебетон и перекатился, моё громоздкое оружие улетело один Император знает куда, но скучать по нему я не стану. Кое-как поднявшись на ноги, я схватился за меч и лазпистолет, которые были сейчас бесполезны, и только потом оглянулся в ту сторону, где должен быть враг.

– Мы справились? – Юрген с трудом поднялся на ноги. Он выглядел ещё более потрёпанным, чем обычно, что не так уж просто, если подумать.

– Я думаю, да, – ответил я. Одну, показавшуюся вечной секунду автоматон держался на ногах, но потом рухнул, загремев, как самая большая в галактике консервная банка. Я повернулся в Форшпунгу, что ещё был на полпути к лестнице. Как мало я не мог прочитать на его лице, но разобрал ошеломлённое потрясение. – Полагаю, я смогу доложить, что ваше оружие достаточно эффективно.

ГЛАВА 7

– Итак, куда теперь? – спросил я, когда двери лифта с визгом закрылись, отрезав нас от суеты, которую устроили бригада рабочих и запоздало прибывший отряд скитариев, как будто разочарованный тем, что пострелять больше не в кого. Судя по размерам лифта, он применялся для того, чтобы возить крупные сыпучие грузы, так что даже с частью свиты Форшпунга было не тесно, а те его подпевалы, что ещё не присоединились к нам, скорее всего, уже не присоединятся никогда.

– К посадочным площадкам, – ответил магос с оттенком слабого удивления. – Хотя если вы предпочитаете приостановить вашу инспекцию в свете недавнего инцидента, это приемлемо. Я слышал, что неаугментированным требуется время, чтобы справиться с воздействием неожиданных и травмирующих событий.

– Многим – да, – дипломатично отозвался я, – но мы с Юргеном привыкли к подобному, – хотя я делал всё, чтобы не иметь возможности выработать такую привычку. – Нам не нужен отдых, – кроме того, если автоматон был намеренно выпущен убить нас, я не хотел отдавать инициативу в руках врагов.

– Почему к площадкам? – спросил Юрген.

– Там ждёт аэромобиль, что будет предоставлен комиссару на время его визита, – Форшпунг повернулся ко мне. – Наши мануфакторумы рассеяны по местности, так что мы сочли необходимым предоставить вам собственный транспорт.

Двери лифта открылись, возвращая нас в уже знакомый зал. Форшпунг повёл нас вперёд. Техножрецы и ремесленники сновали вокруг по своим делам, как будто ничего не произошло.

– Премного благодарен, – отозвался я, переваривая эти неожиданные перемены. Если Форшпунгу есть что прятать, он бы не дал мне возможность летать во всему комплексу и совать нос, куда захочу. С другой стороны, машина может быть такой же ниточкой в паутине данных, опутывающей планету, а потому служить тайным способом следить за мной. Тут меня догнала ещё одна мысль.

– Я надеюсь, сегодня у нас будут дыхательные маски?

– Их не потребуется, – ответил Форшпунг в манере, которую явно считал успокаивающей, хотя его искусственный голос был всё так же лишён эмоций. – Техника укрыта в герметичных ангарах ради вашего благополучия и удобства.

– Кроме того, главная посадочная площадка сегодня требуется для иных дел, – раздался новый голос, и я повернулся, неожиданно обнаружив незнакомую послушницу Механикус, что приблизилась к нам. Как у всех её собратьев, металла в ней было больше чем живой плоти, красные одеяния развевались вокруг, когда она твёрдой походкой приближалась к нам на аугметических ногах, а толстый ферропанцирь и едва скрытые оружейные системы делали очевидным, что перед нами не обычная техножрица, а высокопоставленный скитарий. К моему удивлению она протянула руку для приветствия, как только оказалась достаточно близко.

– Кир Норгард, претор^[39] скитариев, – она улыбнулась, насколько это возможно тем небольшим количеством живой плоти на лице, а потом, к моему некоторому удивлению, заговорила на обычном готическом вместо той высокопарной манеры, которую так любят многие последователи Омниссии. – Извиняюсь за то, что не смогла поприветствовать вас вчера вечером вместе с магосом. У нас были небольшие беспорядки на заводе по переработке белка.