– У нас есть рабочая гипотеза, – сказал я, придерживая дверь в комнату совещаний.

– У нас? – она вошла первой, увидела Мори и Форшпунга, проигнорировала Юргена, как это делало большинство людей при каждой возможности, а потом повернулась ко мне, уже закрывшем за нами дверь. – Что здесь происходит?

– Комиссар Каин подозревает, что наши недавние трудности – плод вмешательства генокрадов, – объяснил магос. – Это предложение, с которым я склонен согласиться, заслуживает дальнейшего расследования.

– Как и я, – подтвердил Мори прежде чем претор успела возразить.

– Я понимаю, – Норгард посмотрела на меня с явным скепсисом. – А у вас есть доказательства?

– Догорают у подножья гор, – ответил я, не успев вспомнить, что большинство техножрецов не понимают сарказма.

– Это просто вопрос вероятностей, – поспешно вступил Форшпунг. – Нарушения в работе мануфакторума слишком закономерны, чтобы быть вызваны случайностью.

– Не говоря уже о том, что наш аэромобиль взорвался вскоре после того, как магос Форшпунг посвятил меня в свои подозрения, – добавил я. – Посвятил тайно, но я не исключаю, что нас могли подслушать. Любые заговорщики, что стоят своего сойлента, должны осознавать, что именно он может с большей вероятностью вычислить их присутствие и установить слежку, – такое предположение польстило магосу и расстроило его одновременно.

– Я также должен был быть убит, – напомнил Мори. – Любой, кто действует против интересов Империума, не может не понимать, что гарнизон Отвоевателей окажется прочным препятствием для его планов.

– И в интересах заговорщиков заставить магоса замолчать до того, как он сможет заручится помощью Астартес, – добавил я, чтобы показать, что слушаю.

– Теоретически это так, – согласилась Норгард, – но у вас всё ещё нет твёрдых доказательств.

Юрген издал желчное хмыканье, но я притворился, что не слышал его. Норгард продолжила, не менее дипломатично изобразив глухоту.

– Если аэромобиль использовали, чтобы убить вас, заговорщики должны были знать, что вы полетите на нём вдвоём. Но зачем им пытаться убить вас одновременно, вместо того, чтобы расправиться по одиночке?

– У них была возможность, – сказал я и безо всякого веселья улыбнулся Мори, – подозреваю, что устранить брата-сержанта было бы намного сложнее.

– Как и вас, – согласился Мори и кивнул, что я счёл комплиментом.

– Вряд ли можно считать неожиданным наше совместное путешествие, – сказал Форшпунг. – Нам с сержантом Мори нужно многое обсудить, а комиссар Каин – давний и ценный союзник Отвоевателей.

Норгард кивнула, явно с трудом принимая наши рассуждения.

– Если вы правы, – претор всё ещё была далека от согласия, – нам нужно немедленно принять меры, чтобы защитить ключевые точки инфраструктуры Эвкопии.

– Сделать что? – пробормотал Юрген, подавая мне свежую чашку танны.

– Расставить охрану везде, где крады смогут что-нибудь взорвать, – перевёл я для него, и мой помощник кивнул, и его рука рассеянно потянулась к предохранителю лазгана, а потом почесала зад. Я понял, что если он предложит налить ещё танны, придётся отказаться.

– Первое, о чём мы четверо должны позаботиться – это пройти генетическое сканирование, – сказал я^[74]. Как ни странно, Норгард не стала возражать, а лишь кивнула, явно успокоенная тем, что я включил в список подозреваемых и себя. Я чаще претора сталкивался с заражением генокрадами, и знал, что будь я частью выводка, то отреагировал бы так же, но решил, что говорить об этом сейчас было бы невежливо.

– Разумное предложение, – сказал Мори. – А потом проверка ждёт всех крепостных и техножрецов во владениях ордена.

– Это потребует времени, – вставил Форшпунг, – но я склонен согласиться. Если где-то на Эвкопии мы может быть место, свободное от скверны, то оно здесь.

– Затем я предложила бы проверить скитариев, – сказала Норгард более заинтересованно, чем я мог ожидать. – По одной манипуле за раз. Если среди них есть гибриды, чем раньше мы их нейтрализуем, тем лучше.

– Согласен, – кивнул я. – Вы и ваш легион – лучшая защита, что есть у этого мира^[75]. Молю Трон, чтобы я ошибся, но если я прав, вы и ваши бойцы понадобитесь нам раньше, чем ожидаете, – увы, в этом я оказался прав, но как именно они нам понадобятся, тогда никто из нас не мог предвидеть.

ГЛАВА 11

Хотя я бы очень удивился (мягко говоря), если кто-то из нас оказался носителем генокрадской скверны, должен признать, что испытал огромное облегчение, когда апотекарий Отвоевателей оторвал взгляд от своего генописца и покачал головой.

– Никто из вас не заражён, – сказал он таким тоном, будто это немного его разочаровало.

– Как я и ожидал, – ответил я, немного преувеличивая. Конечно, я был почти уверен, что ни Юрген, и ни я сам не служим разуму выводка^[76]. Куда больше меня беспокоили Форшпунг и Норгард. Командир скитариев был бы первоочередной целью и бесценным союзником для любых лазутчиков, а магос, как я уже говорил, мог быстрее всех обнаружить внедрение; взяв его под контроль, разум выводка не только бы свёл на нет эту угрозу, но и получил бы значительные ресурсы Эвкопии в своё распоряжение. Да, Форшпунг первым привлёк моё внимание к опасности заговора, но для такого параноика, как я, это ничего не значило – это мог быть изощрённый двойной блеф или попытка заманить меня в засаду. Неудивительно, что магос испытывал такое же облегчение, что и я, когда мы покидали Апотекарион, делая вид, что не замечаем пару терминаторов, слоняющихся снаружи, чьи шквальные болтеры казались мне куда больше и опаснее обычного (а учитывая габариты обычного космодесантника, не говоря уж о космодесантнике-терминаторе, это о многом говорило).

– Итак, мы можем быть уверены сами в себе, – сказала Норгард, занимая единственное удобное место в комнате для совещаний, отчего мне пришлось якобы небрежно облокотиться о стол, как будто выказывая живейший интерес к её словам. Не изменяя себе, Норгард не включила Юргена в сектор, который описала взглядом, но моего помощника это устраивало – он уже стоял у самовара и недовольно цыкал, оценивая состояние танны.

– Боюсь, он перестоявший, сэр, – Юрген вернулся к дверям. – Я найду вам свежего. И принесу булочек с гроксом или ещё чего.

– Спасибо, Юрген, – ответил я, и мой помощник исчез, оставив после себя лишь лёгкий запах. Я не сомневался, что если в святилище есть какие-то закуски, то Юрген отыщет их – его талант добывать что угодно был почти сверхъестественным.

– Если вам требуется подкрепить силы, мы можем устроить это, – предложил Мори – кажется его расстроил неявный упрёк в адрес гостеприимства ордена.

– Вовсе нет, – заверил я сержанта, хотя вспомнив, сколько времени прошло с завтрака, начал чувствовать лёгкий голод. – Юргену нравится быть полезным. Кроме того, сейчас мы можем говорить более свободно, поскольку все имеем достаточно высокий уровень допуска. Я уверен, что мы можем доверить Юргену принести нам танны, – не говоря уже о тех обрывках информации, что он найдёт в ходе своего рейда, и которые наши хозяева могли не пожелать нам доверить. Конечно, если вы не можете доверять Адептус Астартес, то кому вы можете доверять?^[77] Но никто не любит выкладывать на стол все карты – и меньше всего я – так что не повредит, чтобы кто-то малозаметный проследил, что с колодой всё в порядке, пока сдающий отвлечён чем-то другим.

– Превосходная мысль, – согласился Форшпунг с каменным лицом, но явно наслаждаясь тем, что может употреблять фразы вроде «уровень допуска», что очень необычно для техножреца – члены его ордена обычно считали недостойным выказывать энтузиазм по поводу вещей, что не искрят и из которых не капает машинное масло. Я нередко замечал такое же за гражданскими представителями планетарных властей, что попадали на наши совещания и думали, что их мнение что-то значит, но мгновенно пропадали, как только вокруг начинали трещать лазразряды. Норгард выглядела чуть более скептичной, без сомнения, понимая, что Юрген скоро всё равно узнает все, о чём мы будем говорить в его отсутствие^[78].