Мне нужны штанцы, обувка и, может быть, доспехи. Их я и возьму, и не более того! Потому что я — черный урук, а для урука главное что? Правильно — хрен пойми, что для нас главное, но прерывать замечательное приключение для того, чтобы утащить на базу двести комплектов старинной брони — не-е-е, я что, идиот? Это мы потом сюда вернемся и всё подчистим, так что после нас тут и Капитошка с Парамошкой ничего не найдут!

— Гы-гы-гы-гы! — басом заржали местные призрачные обитатели. — Скаи, скаи! Гоблин-хай!

— И ничего не «скаи», — отмахнулся я. — Я урук хозяйственный!

— Га-га-га!

— Саруману это скажите, он тоже был хозяйственный! — аргумент был серьезный.

Гуул… То есть — призраки, они же — вожди и герои прошлого, заткнулись. Похоже, Сарумана они уважали. Но я чуял — далекие предки внимательно наблюдали за тем, как я выбрасывал части доспеха и снаряжения наружу. Шлем я не взял — не срастается у меня с ними, мне больше нравится волосами эпично во время схватки размахивать. Эпос — наше всё! И кард не менял. Кард у меня — свой! Такую мою скромность они одобрили, так что плита задвинулась уже после того, как я вылез, а не до или во время.

— Мне тут не по себе, — эльфийка прижалась ко мне. — Такое чувство, будто кто-то постоянно пялится на меня, и видит всё сквозь доспехи!

— Гарн! — сказал я. — То есть — о! Именно так всё и обстоит. Я уверен. Это же не какие-нибудь там призраки алкашей и физруков! Это настоящие уруки. Слышите вы, настоящие уруки⁉ Это моя девочка! Не сметь на нее пялится!

И будь я проклят, если на секунду не почувствовал на своем плече мощную мускулистую длань! А потом кто-то самым злодейским и задушевным шепотом проревел мне в самое ухо:

— Красивая эльфка, толковая! Мы одобряем!

— Манал я ваше одобрение, — отмахнулся я. — Бубхош пушдуг бууб!

— Га-га-га! Аш глоб, мор багронк! — они тут похоже здорово развлекались, переругиваясь со мной и гогоча!

Но в итоге нас форменным образом вытолкали из храма чуть ли не пинками, и следом повыкидывали доспехи и шмотки. Один наплечник самым болючим образом прилетел мне прямо в башку! Какой-то меткий призрачный гад тут обитал!

— Ы-ы-ы! У-у-у-у! — вопили они.

Я говорил, что ненавижу уруков и все они просто настоящие бубхош глоб, как один⁉ Кажется, да. Ну так вот, если что — мертвые уруки тоже считаются.

Определенно — маги кое-чего стоили в бою. Было любо-дорого смотреть как наш темный мальчик и светлая девочка хреначат огромную стаю адских псов!

Алиса Селезнева лупила лучами света из глаз, почти как у Циклопа из Людей Хэ, только лучики эти казались очень тонкими, яркими и белыми, и псы поджаривались и обугливались за считанные мгновения. Настоящие церберы, трехголовые, со змеюками, торчащими из жопы, они напоминали сан-себастьянских псин, всем, кроме… Кроме двух лишних голов, понятно. Гостья из будущего картинно подносила руку к виску и — ПИУ! — очередная псина тонко взвизгнув превращалась в груду черных костей и пепла.

Ермолов неистовствовал рядом: вокруг него образовалась темная аура с шевелящимися отростками, и стоило какому-то из монстров приблизиться к Клавдию на расстояние около десяти метров, как отростки эти резко удлинялись и принимались потрошить тварь, только кишки и куски кожи во все стороны летели. Меня всегда поражало: на кой хрен хтоническим тварям кишки? Хотя, видал я и как они жрут друг друга… Может, если б не Хтонь — они бы вписались в пищевые цепочки и превратились в нормальных представителей флоры и фауны?

Эта мысль была интересной, и я даже подумал про некую дезактивацию Хтони и даже в голове моей со скрипом начал проявляться некий значок частной компании родом из нашей, земной России, которая этой самой дезактивацией и занималась. Но размышления мои были прерваны сухими щелчками эльфийской винтовки.

— С магами всегда так. Заигрываются, понимаешь? — Эсси отвела окуляр прицела от лица. — Наши, природные, точно такие же. Как начнут пассы руками делать и значительные лица изображать — всё, быть беде. То фланговый удар прозевают, то силы не рассчитают. Наслаждаются собой. Видишь — эти двое тоже наслаждаются собой!

В ее словах был резон, хотя я под таким углом на это никогда не смотрел. Ну, водят руками, ну говорят важными голосами, и в позы красивые встают… У всех свои прибабахи! Я вон татау вырезаю, всяко бывает. Но тоже — заигрываюсь порой, и силы не рассчитываю. Маленький иероглиф членика в череде вернувшихся ко мне изображений на руке — тому самое яркое подтверждение. Вот тогда я капитально заигрался, и с тех пор ни одной зловредной татуировки никому не сделал, потому что ну его нафиг!

— Щелк! Щелк! — снова отработала она из винтовки, а потом сказала: — Выброшу ее, как патроны отстреляю. Лишняя тяжесть.

Конечна, душа у неё лежала к луку гораздо больше, чем к бездушной машинке для убийства, пусть и созданной оружейниками Ород-Рава. Лук — это вековая традиция и, с точки зрения эгрегориальной теории — штука гораздо более мощная. А еще это как минимум красиво!

Я поглядывал то на Хурджина, который вместе с Кузей заканчивал складывать плот, то — на магов, продолжавших сдерживать натиск тварей на перешейке, и думал, к кому на помощь прийти — к тем или к этим? Мы с Эсси остались в качестве оперативного резерва, потому как в Хтони всякое может случиться — приползет какая-нибудь кракозябра типа приснопамятных Сан-Себастьянских черепах, и что тогда?

А вообще план у нас был неплохой: сделать плот, на плот при помощи молодого и очень талантливого Резчика нанести защитные знаки: с баллона водоотталкивающей пропитки — все эти капельки и стрелочки, и с устройства для отпугивания рыб — замысловатые закорючки. И с этой самой песчаной косы отчалить и проплыть оставшуюся часть пути до Дуная по течению, а оттуда — на тролляче-урукской мускульно-гребной тяге вверх по течению до Аквинкума. Тут все реки впадали в Дунай, так что промахнуться шансов не было! Да и судя по наблюдениям, в реках ничего особенно хтонического не предвиделось, никаких ихтиандров и годзилл на манер Камышинской Вольницы.

Да и отпугивалка для рыб подойдет, чтобы тварей на расстоянии держать, если что.

— Пойду помогу пацанам, — я наклонился, и поцеловал Эсси в макушку. — Ты уж присмотрись за этими двумя…

— … визардише думмкопф, как говорит Хуеморген! — закончила за меня мысль эльфийка. — Присмотрю!

И снова прильнула к прицелу. Эх, эта её стойка в полный рост, это же просто загляденье! Видели когда-нибудь, как стреляют настоящие профессиональные спортсменки, а не все те убожества, позирующие на камеру? А когда девочка ещё и такая прехорошенькая, с такой талией, такими ножками и всем остальным, что даже тактическая броня скрыть не может — так это вообще аллес капут, как бы сказал все тот же Хуеморген!

— Иди уже! Руны сами себя не нарисуют, — улыбнулась она, явно почувствовав мои восхищенные взгляды.

И я пошел. Латный доспех Первого крыла убиев все ещё ощущался мной непривычно, хотя я и носился в нем как угорелый последние сутки. Но все равно — что-то где-то натирало, краги ещё эти кожаные — так себе в плане удобства, но защита хорошая. А сапоги — вот это выше всяких похвал! Явно шили на уручью ногу, и по ширине и по конфигурации стопы, пятки и пальцев! Истинное удовольствие получал, когда мы бревна для плота таскали, обувка сидела как родная!

Смех смехом, но бревна для плота мы тащили сюда из оазиса, в несколько заходов, с помощью магов. Тут, в Инферно, нормальной древесины не имелось, одни скрюченные кустарники, терновники, и обгорелые до самых стволов леса. Так что туда-сюда эти три километра мы побегали капитально. А потом нас засекли крылатые фальшдемоны, похожие на тех самых летучих обезьян! Настоящая хтоническая воздушная разведка.

Отвратительные образины, скажу я вам. Чисто павианы со всеми их атрибутами типа красных жоп и собачьих рыл, только добавьте сюда кожистые крылья и когти размером с хорошие кинжалы. Такие когти в жизни очень неудобные, практически — неприменимые, но когда это смущало напуганное человеческое сознание, которое и породило Хтонь?