И все «нужное железо» на новый автомобиль поставить, казалось бы, после таких тренировок было нетрудно — но в гараже постпредства не нашлось практически никакого инструмента. Парни сильно расстроились, ругая себя за то, что «не догадались все из Москвы прихватить». А Вера, оседлав мотоцикл, куда умчалась (буквально на ночь глядя, то есть ближе к шести вечера) и почти через час приволокла большую сумку со всеми нужными инструментами. Каких трудов ей стоило уговорить с этими инструментами расстаться (хотя и на время) владельца небольшой мастерской на окраине Стокгольма, она никому не сказала (и даже не сказала, во сколько ей этот «прокат» обошелся)… Зато утром и автомобиль, и мотоцикл были готовы к «приключениям».
Виктор Леонтьевич был не очень рад тому, что в постпредство приехали какие-то новые люди. То есть ему бы и плевать на них было — но полученные из Москвы довольно жесткие инструкции как раз плевать запрещали, более того, в инструкциях особо указывалось, что приехавшие «сами знают что им делать» и в их дела хоть как-то вмешиваться запрещалось. Зато если им потребуется какая-то помощь от полпреда, его обязали эту помощь — любую — им оказать. Ну раз обязали, то он окажет — если просьба последует, а пока он решил показать, что «гостям здесь не рады». И даже несколько расстроился тому, что «гости» этого, похоже, вообще не заметили.
Утром Вера (на мотоцикле) в сопровождении Егора Дементьевича (на Хадсоне) отправились «в город». Недалеко отправились, в ближайший полицейский участок. Правда, Егор Дементьевич нервно сглотнул, когда увидел входящую в гараж Веру — но решил промолчать. Лаврентий Павлович на последнем инструктаже особо предупредил:
— У девушки задача… в общем, она там будет выпендриваться, и вам не стоит интересоваться, зачем она это делает, вы свою задачу знаете — вот ее и выполняйте.
Он и выполнял, так что когда Вера скрылась за дверьми полицейского участка, он просто присел на подножку автомобиля и закурил: девушка сказала ему «ждать». Спокойно закурил, Верин костюм его уже смущать перестал.
А вот сидящий в участке полицейский только начал удивляться. Сначала он увидел, как то-тов светлой одежде подъехал к зданию на мотоцикле — шикарной Хускварне с мотором в пятьсот пятьдесят кубиков. Он и сам давно мечтал о таком мотоцикле, но зарплата полицейского гарантировала, что места эта еще очень долго останется лишь мечтой. Но если постараться сэкономить хотя бы сотню крон в месяц… И обдумывая это, он даже не сразу заметил, что водитель мотоцикла зашел в участок — а когда заметил, про мечту и думать забыл: вошедший человек в белом, довольно плотно обтягивающем тело костюме с красными полосами вдоль швов на рукавах, с белыми блестящими накладками на локтях и коленках и с красным, вроде бы русским, флагом на нагрудном кармане и в шлеме с забралом из какого-то черного стекла постоял, оглядываясь, а затем как-то неспешно и очень подозрительно направился к столу, за которым удобно устроился одинокий блюститель закона.
Но он даже испугаться всерьез не успел: человек неторопливо снял с рук такие же белые перчатки, щелкнул чем-то на шлеме, поднял забрало, а затем снял это странный шлем. И оказался молодой девушкой, а скорее всего даже девочкой, которая задала простой вопрос:
— Вы только начали дежурить или еще с ночной смены тут сидите?
— Секретарь Нильс Карлссон, чем могу быть полезен?
Почему-то девочка, говорящая с довольно сильным, вроде бы французским, акцентом при этих словах широко улыбнулась:
— Рада познакомиться, секретарь Карлссон. Я хотела бы получить лицензию на управление мотоциклом и на управление автомобилем.
Сказанное девочкой мгновенно стерло удивление с лица полицейского:
— Я видел, что вы приехали, управляя мотоциклом, и, как я понимаю, управляли им без лицензии? — голос его точно ничего хорошего не предвещал. — И вообще в вашем возрасте на таких мотоциклах…
— Нормальный у меня возраст, — девочка положила на стол визитную карточку. — Я работаю советником в советском постпредстве и у меня есть германская лицензия. Я в Швецию прибыла лишь вчера, и приехала довольно ненадолго…
— Вы дипломат? — недоверчиво переспросил девочку Карлссон.
— Ну да. Вот моя германская лицензия на мотоцикл и автомобиль.
— Извините, вы… вы очень молодо выглядите…
— И это меня радует, но вернемся к моему вопросу.
— Иностранцы могут использовать национальные лицензии до одного года, и если вы пробудете здесь недолго…
— Да, но по работе мне предстоит посетить провинцию, причем, скорее всего, неоднократно — а я не уверена что провинциальные полицейские свободно читают по-немецки.
— Вы правы, там и по-шведски-то… Но, флита… извините, девушка… госпожа, я должен вам сказать, что для получения шведской лицензии даже если у вас есть иностранная, нужно сдать некоторые экзамены, изучить правила перемещения по улицам и дорогам… — он достал из стола небольшую брошюрку. — Она стоит всего две кроны, и когда вы все это выучите…
— Какого года это издание? Двадцать седьмого? Тогда принимайте у меня экзамен. Если я правильно помню, за сдачу экзамена плата составляет десять крон?
— Ну… да.
— Держите. И проверяйте меня, начиная с любого места.
— Ну, если вам не жалко денег… расскажите мне, что написано в пункте третьем…
На Веру нашел кураж. Когда-то она, шведского еще совсем не знающая, эту книжонку просто наизусть выучила. Лет, конечно, прошло ой как немало — но то ли путешествие с знакомой каюте, то ли просто звуки шведского языка память так всколыхнули… Вера прикрыла глаза и начала по памяти зачитывать «третий пункт».
— Там еще на четвертой строке слово «vänstersväng» с двумя опечатками…
— Что вы говорите? Действительно… вижу, вы на самом деле все знаете. Ну что же…
— Если не путаю, двадцать шесть крон за лицензию и за то, что я иностранка, так?
— Да. Вам куда выслать лицензию?
— Знаете что, на самом деле мне вполне хватит временной лицензии — ее-то вы сразу выписать можете?
— Временную? Могу, но все равно…
— Фотография у меня с собой.
— А тогда… вы не присядете? Вам придется подождать… минут пять. Или десять: я не могу покинуть помещение, а мой напарник вышел за кофе, должен уже вот-вот вернуться.
— Спасибо, я подожду конечно.
— Извините, госпожа, а можно вам задать один вопрос?
— Да хоть десять, все равно просто сидим ждем.
— А у вас в России девушки все в таких… одеждах ходят?
— Нет. Это специальный костюм для езды на мотоцикле. Хускварна-то делает очень быстрые мотоциклы, и если человек на дороге свалится… Ткань здесь скользкая и очень прочная, так что в таком костюме человек по дороге не размажется, а просто соскользнет по ней. А чтобы не поломать руки и ноги, здесь такие очень прочные вставки: руку при падении не вывернет и локти и колени тоже целыми останутся. Шлем на позволит голове расколоться подобно спелому арбузу при ударе о какой-нибудь камень, а чтобы не сломалась шея, шлем еще пристегивается к специальному каркасу, расположенному на спине. Так что если свалишься с мотоцикла на скорости в сто пятьдесят километров, то почти наверняка останешься живым и, скорее всего, даже не сильно и поломаешься.
— Интересно, сколько стоит такой костюм?
— Жизнь гораздо дороже. А костюм — он все же дешевле чем мотоцикл, хотя и не намного.
— Спасибо, я вижу, что вы… вы, наверное, очень неплохо управляете мотоциклом. Вы гонщица?
— Нет, просто ездить люблю.
— А вон уже и напарник мой идет. Так вам, значит, нужна временная лицензия?
— Старуха, а зачем ты ездила в полицию? — поинтересовался Егор Дементьевич, когда они вернулись в посольство.
— Тут полиция очень не любит женщин за рулем, а еще они в большинстве своем говорят только по-шведски и наши разрешения на вождение для них — какая-то непонятная бумажка. Поэтому я получила шведское разрешение.
— Нам тоже нужно будет его получать?
