Спускаясь по лестнице, Вера Андреевна вдруг подумала, что «в прошлой жизни» Куйбышев алкоголиком стал не от природной склонности и от безделья, а просто не придумав другого способа расслабиться после действительно напряженнейшей работы. А сейчас он вот уже третий раз с Верой общался будучи трезвым — так может, оно и к лучшему? То есть для него, и, возможно, для страны, к лучшему. А вот у самой Веры дела выглядели не самым радужным образом: она не просто так назвала себя недообученной первокурсницей. Она и была именно «недообученной»: экзамен по математике (письменный) она благополучно провалила…
В субботу Вера постаралась пересдать экзамен по математике, и старания ее увенчались «относительным успехом»: Сергей Павлович Фиников, принимавший у нее экзамен, в конце концов глубоко вздохнул и подвел итог данному мероприятию:
— Вера, вы, наверное, и сами понимаете… я хочу вам предложить следующее. Вы, насколько мне известно, снимаете жилье у Доры Васильевны, а она — математик довольно известный. Я вам сейчас поставлю оценку «удовлетворительно», а вы мне пообещайте, что у хозяйки своей вы за лето возьмете дополнительные уроки и все же предмет хоть как-то выучите. Если потребуются деньги за уроки эти платить, то мы со своей стороны в этом поможем, — (по поводу премии 'за каучук Куйбышев Вере кому-либо рассказывать все же запретил), — если нужно будет, я сам с ней об уроках договорюсь.
— Пообещать-то мне несложно, вот только я через неделю из Москвы уезжаю, до конца лета уезжаю. Дело у меня появилось неотложное, так что лучше я вам пообещаю что сама заниматься буду. А если чего не пойму, то осенью наверстаю — преподаватели с кафедры мне же помогут?
— А что за дело? Отложить его никак нельзя? Речь же идет о том, сможете ли вы дальше учиться!
— Смогу учиться, а дело на самом деле неотложное. Мне начальство приказало, и начальство не университетское…
— Ну… ладно. Тогда так договоримся: вы ко мне снова придете в конце сентября и снова постараетесь этот экзамен все же сдать. И я уверен, что вы сделать это сможете — только вот вам действительно придется предметом очень серьезно заняться.
— Вот это я точно обещаю, мне как раз математики очень сильно не хватает. И физики — но по физике я знаю, что мне в учебниках поглядеть нужно, а вот как все нужные уравнения решать… Кстати, вы сегодня не видели в университете профессора Млодзеевского?
— Нет, не видел. Я и пришел-то сегодня только экзамен у вас принять, мы с вами вместе в университет зашли и его вроде не встретили. Но вы просто зайдите на кафедру физики, так, по крайней мере, вам скажут когда и где его застать можно.
Вере повезло: профессор Млодзеевский оказался на кафедре, и с большим интересов ее выслушал. Вероятно потому, что задачку для него Вера принесла довльно интересную:
— Анатолий Болеславович, как хорошо что я вас застала! А то мне тут слегка пинков надавали некоторые товарищи за несоответствие фактических параметров установки теоретически возможным, и я даже знаю в чем проблема — а вот у самой ее решить мозгов не хватает.
— Ну, давайте посмотрим на вашу проблему. Надеюсь, это недолго, а то, знаете ли, приходится отчеты составлять…
— Ну, я в глубины химии не пролезу. Есть у меня очень простая установка, выглядит вот так, — Вера нарисовала на доске очень схематичный эскиз, — труба, а в нее насыпан катализатор, на котором происходит нужная реакция. И проблема в том, что происходит она при температуре от двухсот до где-то двухсот сорока градусов — но реакция экзотермическая, то есть тепла тут выделяется много. И чтобы лишнее тепло убрать, вот тут проложены другие трубы, поменьше, через которые холодный воздух качается. Через большую трубу я хотела качать по пятнадцать кубометров газа в минуту, но если качается больше четырех, то реактор уже перегревается и реакция… в общем, из реактора выходит совсем не то, что требуется. А если при этом увеличить охлаждение, то вокруг труб холодильника температура падает настолько, что реакция вообще прекращается — но чуть подальше от них все равно идет перегрев, и из реактора одна гадость прет.
— Так, интересно… а вот эти трубы, насколько я понял…
— Да, они с середины реактора входят, так как эта часть нагревается уже тем газом, который внизу успевает прореагировать. Я думала, что так охлаждение равномернее пойдет — но, судя по всему, ошиблась. Честно говоря, мне и этот реактор было бы исправить интересно, но от нас ждут реактор в двадцать раз мощнее и крупнее — а там термобаланс как организовать я вообще не представляю.
— То есть у вас получается типичная задачка по термодинамике…
— Ну если для вас это типичная, то для меня — дебри в принципе непролазные. Я в учебнике-то посмотрела, там решение подобных задач вроде вообще на третьем курсе рассматривают… А проект промышленного реактора с меня требуют до конца года предоставить.
— А что за катализатор?
— Металл на наждачной крошке, а вглубь химии вам лучше не лезть… это я не из вредности, мне Куйбышев сказал что чем меньше людей знают тонкости технологии, тем меньше их придется расстреливать. Шутка это была, но… лучше к ней всерьез отнестись. Но я вам все, что смогла, приготовила: вот это параметры по статической теплопроводности, вот это — распределение температур в зависимости от скорости потока реактива и мощности охлаждения… если еще что-то потребуется, то вы и сами измерить на работающем реакторе можете, там инженер Дорохеев, он вам все покажет. Да, если потребуется в корпусе реактора дырки сверлить, то сверлите: реактор опытный, именно для разных исследований и построен.
— Да уж… — Анатолий Болеславович внимательно поглядел на доску с нарисованным реактором, на таблицы, переданные ему Верой, — задачка-то у вас очень непростая.
— Зато решить ее вам будет очень интересно!
— Было бы интересно, но…
— А я не про научную сторону вопроса говорю. Вот, посмотрите еще: это договор вашей кафедры с ВСНХ, вот это — сколько кафедра получит за то, что вы его подпишете, а вот это — сколько получит когда задачку решит. И, обратите внимание, это только фонд зарплаты и премиальный фонд, а все расходы на приборы и материалы будут оплачены отдельно.
— Вера… Андреевна, а вы, часом, товарища Куйбышева огнем не пытали чтобы он вам такие договора подписывал?
— Ну как вы вообще могли такое обо мне подумать! Нет, конечно — я его всего лишь на муравейник посадила и встать не давала пока все бумаги мне не выдаст. С муравейником оно как-то быстрее получается.
— Ну что же, если до конца года, да еще с фондом зарплаты…
— Зарплату так же можете аспирантам и студентам толковым платить, это сверх того, что они сейчас получают начисляться будет.
— А если мы задачку все же решить не сможем…
— То премию просто не получите, так что лучше постараться. И с реактором можете творить что захотите, а нужно будет — так еще один на заводе закажем, средства на это предусмотрены.
— А если к вам будут какие-то вопросы…
— Не будут, я на следующей неделе из Москвы уезжаю и до первого сентября тут не появлюсь. Так что все вопросы решайте сами, с товарищем Дорохеевым. Что, подписали? Я этот экземпляр пока забираю, отвезу его в ВСНХ, а в понедельник все документы вам привезу — то есть по счеты в банке, остальное что там бюрократы напридумывают… Я побежала, до понедельника! Если вас не застану, то все оставлю Антонине Сергеевне.
— Ну вот, — задумчиво проговорил профессор, когда Вера умчалась, — а мы еще решали, оставлять ее в университете или отчислить. Да с ее шустростью она нам еще столько интересного принесет!
— Ну да, — тихо ответила Антонина Сергеевна, — шустрости нашей молодежи не занимать. Просто у этой девочки шустрость уж точно не рабфаковская… а задача-то, которую она принесла, сложная?
— Очень сложная. Но она верно сказала: решать ее будет весьма интересно. И вовсе не с денежной точки зрения…
Глава 11
На заседании факультета, состоявшемся в середине июля, декан Мирчинк снова спросил:
