— Их не отследить. Партию в три тысячи одинаковых не спрячешь, а на эти…

— Откуда, вы говорите, ваш клиент их взял?

— Я не говорил. Собрал, он своего рода коллекционер. Так вы сказали, кроме вас, никто честную цену не даст, а у вас денег нет? Патовая ситуация.

— Не совсем. Аркадий Ефимович, я готов взять их на реализацию.

— Как это? Поясните.

— Они выставляются в моей лавке. Покупатель приобретает, платит мне. Я беру свой скромный процент, а вам отходит большая часть. Таким образом мы оба имеем постепенную продажу всей партии. Про скорость не скажу, для начала надо оценить каждый, только тогда смогу, и то примерно, назвать сроки. Документальное оформление раз у вас имеется, то мне только в плюс. Сами понимаете, легализовать такой объём было бы нереально сложно.

— Это, как ни странно, представляю себе я, — он неожиданно странно заговорил, отчего я вспомнил мастера Йоду. Похоже, меня накрывает тоска по прежнему миру. Сначала Шаман, теперь вот Филинов… Между тем адвокат продолжал. — Называется «договор комиссии».

— Здесь это называется «договор на реализацию товара», никаких «комиссионных» макров. Сами понимаете, как звучит… Дёшево.

— Я бы тоже не хотел так их называть. И не будем, макрам незачем зваться комиссионными. По форме договор составим с элементами коммерческой тайны, с условием, что вы действуете от своего имени, хотя и за счёт меня как «комитента»… Но это я полез в детали. Давайте в целом по концепции. Меня устраивает такая схема, если вы станете продавать «по рынку», то есть без повышения цены, а то спроса не будет.

— В этом плане не переживайте, излишне дорого я никогда не ставлю ценник, всё по рынку. Иначе кто брать будет такой товар? — пожал он плечами на мой риторический вопрос. — Кроме того, у меня гибкая система скидок и есть постоянные покупатели на макры с определёнными характеристиками.

— Какой процент вы себе возьмёте?

— Я вам уже говорил, нужна оценка, от качества каждого макра зависит. Так что потребуется время.

— Хорошо, оценивайте. Вот список макров, — протянул он мне листки бумаги, исписанные убористым почерком. — Прошу вас по списку проставить цены реализации, чтобы суммированием выйти на тотальную, при идеально полной реализации, стоимость партии. Только никому не показывайте, отсюда уже начинается коммерческая тайна.

— Я не настолько идиот, чтобы светить своей документацией, — хмыкнул в ответ. Учить меня ещё будет. — Да и некому... Вот ещё, Аркадий Ефимович, мне негде хранить такую большую партию товара. На рынке коллективная безопасность, все торговцы следят за своими макрами и друг за другом, но большая партия — большой риск.

И я не врал. Если у кого-то неожиданно станет слишком много товара, то кто-нибудь обязательно настучит, чтобы пришла проверка. А оно никому не нужно.

— Нет проблем, — кивнул Филинов. — Может лежать у меня в сейфе, буду выдавать партиями. Адвокатов традиционно никто не грабит, что у нас взять? Пустые бланки да пухлые папки уголовных дел? Кому мы нужны?

Он собрал все макры обратно в саквояж и заложил его в сейф. Мне остались только листки. Чую, грядёт долгая кропотливая работа. Это вам не Excel, в который достаточно вбить данные, и он сам всё посчитает. Всё нужно делать ручками. Спасибо, что хоть работающий на макрах калькулятор есть.

Я вошёл в комнату и окинул взглядом присутствующих. Двое мужчин, пять разнополых подростков и юная семейная пара с младенцем на руках девушки. Сам хозяин квартиры и отец всего этого большого семейства по совместительству встал рядом с креслом, где сидела его жена.

Смотрели на меня изучающе, кто-то даже с усмешкой. Наверняка думали что-то вроде «И это тот самый последний Скарабейников? »

— Полагаю, мы можем начинать? — обратился к старику, на что тот кивнул. — В таком случае подходите ко мне по одному. Начнём с младенца.

Парень подвёл свою жену. Видимо, чувствуя волнение матери, ребёнок начал просыпаться. Я положил ладонь ему в район живота и сказал:

— Я, глава рода Скарабейниковых, освобождаю тебя от служения. Будь свободен от клятвы своего предка.

Разумеется, мне помогал Первопредок, потому голос был специфический, отличный от нормального. Девушка поёжилась под ладонями своего супруга, которые лежали на её надплечье. Младенец так вообще проснулся и стал плакать.

Я убрал руку и позволил молодой матери уйти в другую комнату. Следующим на очереди был папаша. Тут ограничился рукопожатием. Фраза, по сути, та же, ведь не сам мужчина лично приносил клятву, она перешла по наследству.

Просто нужен физический контакт. Можно было сделать это более пафосно, устроить ритуал, но зачем? Когда-нибудь в будущем — да.

Я не видел облегчения или радости на лицах этих людей. Наверное, они даже не до конца понимали, какая ответственность на них лежала все эти годы. Да и откуда? Не маги ведь, а простые люди.

— Спасибо, — сдержанно сказал мне глава семейства, когда выпроваживал из квартиры. Наверняка благодаря ему всё прошло быстро и легко.

Я ничего не ответил, лишь кивнул на прощание.

На улице уже было темно, так что поёжился от холода и вернулся в гостиницу.

Фирс Трофимович оказался правой рукой Бориса, решал обычно все не особо важные дела.

— Прошу за мной, ваше благородие, — усмехнулся он, спускаясь в переулке в подвал. Выглядел тот заброшенным, ступеньки местами со сколами.

Мужчина снял навесной замок и вошёл внутрь, я последовал за ним. Освещения из маленьких узких окон над потолком практически не было. Грязные стёкла и решётки явно не способствовали проникновению яркого дневного света.

Это оказалась просто коробка примерно двадцать квадратов площади. Бетонный пол, кирпичные стены. Примечательно, что хоть и пыльно, но в целом чисто, даже мусора не было.

— А что с коммуникациями? — поинтересовался я, осматриваясь по сторонам. Фирс в это время несколько раз поклацал выключателем, а потом подошёл к одинокой лампе и вставил в неё макр. Помещение тут же осветил относительно яркий свет.

Да, потолки здесь достаточно низкие. Фирс вполне мог вытянутой рукой достать до них.

— Вода там, — он махнул в сторону одного из углов, где оказался узкий проём в нечто вроде подсобного помещения, раковина с краном и больше ничего.

В принципе, за девяносто рублей в месяц, можно сказать, дёшево, прилавок на рынке дороже обходился. Да и вкладываться в ремонт я пока точно не собирался. Ведь у меня в арсенале лишь один работник и два потенциальных.

— Отлично. Беру, — сказал я.

— Тогда по рукам.

Мы обменялись рукопожатиями, и я получил ключ. Собственно, замок новый покупать не нужно, у меня остался тот, что навешивал на свою комнату в родовом доме. Хотя навесной не очень-то надёжно. С другой стороны, это помещение принадлежало лично Фирсу, вряд ли кто-то решится ограбить его.

Вернулся в лавку и занял место рядом с Анной. Та выглядела на удивление бодро, я уж было подумал, что без меня запаникует и не будет справляться, но всё обошлось.

Уже вечером того же дня я привёл в новое помещение Степана Гвоздина. Он осмотрелся и с непониманием уставился на меня.

— Зачем я здесь? — настороженно поинтересовался мужчина.

— Как зачем? — хмыкнул я. — Твоё новое рабочее место. Ну, почти. Нужно станок приобрести, стол, стул… Тебе лучше знать. Найди всё это, желательно подешевле. Деньги я выделю. Справишься со всем сам?

Хлопнул по плечу мужчину, отчего тот вздрогнул. На его лице читалось сильное удивление.

— Да как же это… Мне… доверия столько… — мямлил он. — Я не подведу! Ваше благородие, не подведу!

— Кончено, не подведёшь, — улыбнулся ему. — Иначе сам судить буду, на правах главы рода, и никуда ты не спрячешься от расправы.

— Да вы что… Да я никогда! Да и не помыслю…

— Ещё кое-что, — оборвал я его. — Там в угол нужно кованый ящик поставить. Сделать прочным и большим, чтобы его нельзя было вынести сквозь дверь. Найдёшь работников?