Сидящие напротив меня переглянулись и по их взглядам я понял, что угадал по меньшей мере девять пунктов из десяти.
Пауза затягивалась, начиная тем самым несколько напрягать.
-Тем проще, -сказал один второму и тот кивнул.
-Пройдёмте, -предложили мне. Они, все трое, встали.
Я успел одолеть только один пирожок и совершенно не наелся, но спорить не стал. Позволил себе только скромно поинтересоваться: -Куда идём?
Мысленно рассчитывая услышать ожидаемое «на выход» и страшась чего-то вроде «в расстрельный подвал, ты, как выяснилось, слишком много знаешь».
-Подпишем обязательства о неразглашении государственной тайны, -пояснил мрачный тип, немного подумал и добавил: -Мы ещё ничего не объяснили, а ты уже, как выяснилось, слишком много знаешь.
Я вздрогнул.
Мрачный тип удивлённо поднял бровь удивляясь моей реакции.
Всей когортой мы благополучно переместились в другой кабинет, где мне выдали несколько чистых листов «юридически ответственной» бумаги которые я заполнил под их диктовку и, проколов палец иглой, мазнул по каждому листу капелькой крови закрепляя тест своим генетическим кодом. Получив мою кровь, исписанные листы бумаги меняли цвет становясь из светло-светло-голубых более тёмными. Обычно достаточно провести по такому листку «юридически ответственной» бумаги пальцем, чтобы активировать его, но в той организации куда я попал предпочитали старые проверенные методы. Может быть им не хватало финансирования, чтобы перейти на более современные технологии, а может быть старый способ был надёжнее нового. Так или иначе, но свои договора кровью я уже подписал, пусть то и были всего лишь расписки о неразглашении сведений, представляющих государственную тайну. Теперь предстояло эти самые сведения получить. Я изобразил на лице полнейшее внимание, но мой предательский живот выдал громкую руладу показывая, что одного жалкого пирожка с изюмом после всех пережитых волнений ему явно недостаточно.
-Полковник Калинин. Полковник Смолин, -представились мои новые знакомые, как только я закончил мазать кровью расписки и зажал ранку дезинфицирующей салфеткой ожидая пока та немного подживёт. Видимо фамилии моих новых знакомых и их звания тоже проходили по разряду сведений государственной важности, которые ни в коем случае нельзя разглашать лицам, не дававшим расписок.
Ох, что-то сомневаюсь я в том, что это их настоящие звания и настоящие фамилии. Но пусть будет так.
Мрачный тип мрачно представился капитаном Комисаровым и пояснил, что будет моим персональным куратором. Немного подумав, он добавил к известным мне сведениям государственной важности своё имя – Сергей.
-Приятно познакомиться, -сказал я.
Он кивнул.
Я подумал, что у моего персонального куратора очень говорящая фамилия – Комисаров. Капитан-комиссар. Даже забавно. Не будь ещё всех этих расписок на крови, от которых до сих пор болит проколотый палец.
По-прежнему втроём мы вернулись в кабинет к пирожкам и тут уж я не стал стесняться или комплексовать. Подписки о неразглашении даны, так чего же теперь рефлексировать? Чай в чашках остыл, но оставленный вместе с блюдом с пирожками чайник ещё оставался тёплым. Покупные пирожки улетели, вмиг провалившись в бездну моего желудка как идущий по посадочной траектории челнок проваливается в гравитационный колодец планеты.
Говорили мы долго, наверное, часа три, может быть немногим меньше. На правах моего куратора больше рассказывал капитан-комиссар, полковники, как и положено начальству, хитро, с прищуром, наблюдали и время от времени давали короткие поясняющие комментарии.
А дело, оказывается, было так. Прошло уже около восьми месяцев с тех пор, как я сдался в плен землянам улетев вместе с ними из превратившегося в филиал локального ада бывшего космического отеля с бродящими по нему трупами моих бывших сослуживцев поднятых и управляемых киберами пришельцев. Как оказалось – подобную тактику: поднимать и заново бросать в бой мёртвые тела лунаров когда земные десантники казалось бы вот-вот одержат победу и захватят, пардон, освободят орбитальный объект, чужие начали применять относительно недавно, как ответ на усилившееся давление землян и их наметившееся было продвижение. Как этой тактике противостоять непонятно. Один раз убитые солдаты вставали снова и снова, пока оставалась на месте голова и руки-ноги, по крайней мере большая часть рук-ног. Причём с каждым разом мертвецы становились сильнее и быстрее и действовали они в тактическом плане отнюдь не глупее живых людей, может быть даже и поумнее чем когда ещё были живыми и подчинялись командам своих не слишком опытных и больше заботившихся о своих тушках, чем о солдатских, командиров.
Как только возникал не иллюзорный риск, что земляне победят и займут объект, откуда-то выскакивал кибер чужих, та самая стальная многоножка. Она сбрасывала свои уменьшенные копии, забиравшиеся в мёртвые тела и поднимающие их. И земляне вынуждены были как можно быстрее отступать, бросая захваченные с таким трудом и кровью позиции. Несколько раз земные командиры попробовали вызвать подмогу и таки додавить мертвецов расстреляв их тела в кровавый фарш не имеющий ни целых костей, чтобы на них опереться, ни уцелевших мышц, чтобы с их помощью передвигаться. Но даже сумев добиться значительного превосходства земляне только один раз и очень большой кровью сумели выбить мертвецов и захватить искомый объект. Потери были страшные, после этого штурма ещё целый месяц не проводилось никаких наступательных операций, солдаты сидели в обороне. Захватить технику пришельцев не удалось – стальная многоножка исчезла как её не было. То ли спряталась так хорошо, что её не нашли, то ли самоуничтожилась. Исследование мёртвых тел тоже ничего толком не дало. В общем каких-то выгод от того, что силой продавили силу земляне не получили, а вот повторять подобное ещё раз зареклись. Слишком велики оказались потери в личном составе по результатам «удачного» штурма.
Какое-то время солдаты оборонялись. Командиры думали и разрабатывали тактику. Одной только обороной войны не выиграть – это понимали все. А вот что делать не знал никто.
В этот тёмный и скорбный момент, из военного исследовательского института пришли результаты исследования конфискованной у меня нейросети. Военные учёные сумели её извлечь, скопировать, развернуть и заставить работать. В принципе это было не сложно так как никакой защиты на хранилище я не устанавливал. Запустив нейросеть и погоняв её на тестах в виртуальной симуляции учёные из военного института впечатлились настолько, что кто-то из них предложил вернуться к древней идее с группой киберов-штурмовиков захватывающих объекты самостоятельно, без участия человека. Такая идея уже не раз посещала армейские умы придавая изрезанным старыми шрамами лицам заслуженных генералов мечтательное выражение. Кто же откажется от верной армии роботов, которую можно послать куда угодно не особенно заботясь о числе возможных потерь, ведь в случае уничтожения робота не нужно подписывать его семье похоронку и выдавать государственную (немаленькую кстати) пенсию, а в случае ранения-повреждения можно просто разобрать на запчасти а не обеспечивать дорогостоящий уход.
Армия роботов – голубая мечта любого военачальника. О ней разом мечтают и генералы, и солдаты.
Вот только прежние попытки создать что-то подобное оказывались неудачными. Полагаться на удалённое управление стальной армадой нельзя из-за активных систем радиоэлектронной борьбы, применяемой противником. По-хорошему робот-штурмовик вообще не должен принимать никаких команд извне иначе противник может его так или иначе взломать и бросить в бой уже против тебя самого. Нет, пусть лучше каждый боевой робот действует «по обстоятельствам и собственному разумению» общаясь со своими стальными товарищами с помощью жестов или, в крайнем случае, по прямой лазерной связи. То есть действует примерно, как живой солдат-человек, получивший от командира отделения приказ и дальше его выполняющий совместно с другими бойцами подразделения. Однако здесь и крылась загвоздка. Именно «собственного разумения» стальным солдатам и не хватало. Отделение, состоящее из одних только киберов безбожно тупило в любой нестандартной ситуации и вчистую проигрывало смешенному отделению состоящему из киберов под управлением солдат-пехотинцев.
