- Ты чего не оделся? - в голосе Кианга слышалось неодобрение. – Дождь холодный, простудишься еще.

- Простужусь? Еще чего! - фыркнул парень. – В мокрой одежде еще холодней, а дальше кожи не промокнешь.

Кто-то из индейцев одобрительно рассмеялся. Этот белый паренек им понравился. Загорелой кожей, отчетливо прорисованной мускулатурой, движениями, экономными и мягкими.

- Теть Марь, - Дени между тем подошел к шторе, разделяющей фургон на зоны. - Можно мокрое забрать?

- Да, и спасибо, - разрешила Марья, но с места не сдвинулась. Спина болела распрезверски, и самое обидное, что боль была фантомной. Угораздило же в самый первый раз, когда с перепугу во всю силу работала ментально, ушибить спину. И придурочный организм завязал работу на всю катушку и боль в один узел, теперь хоть на голове стой, а минут сорок такой вот радости обеспечено.

- Ой, было бы за что, - отмахнулся Дени, поднял с пола одежду и вышел.

Штора осталась слегка приоткрытой, и женщина почувствовала на себе чужой взгляд. Даже без проверки эмоциональной составляющей взгляд ощущался как весьма неприятный. Марья медленно открыла глаза, незнакомый индеец смотрел, скривив презрительно губы. Женщина мысленно зарычала от злости, поймала взгляд черных глаз, и мужчина растерял всю свою презрительность. Ему показалось, что он смотрит в желтые и почему-то насмешливые глаза пумы, лениво лежащей на постели. Штора отодвинулась еще больше, мимо прошел хозяин дома, с чашкой дымящегося чая, и видение исчезло.

- Твоя скво ленивая, - бросил индеец в широкую спину мужчины. - Поменяй ее на индианку, и никогда не будешь делать женскую работу.

Кианг помог Марье сесть, передал ей чашку в руки, повернулся, окинул хама медленным взглядом.

- Если тебе не нравится уважение, оказываемое хозяином дома, - Кианг был спокоен, как глыба льда и столь же холоден, - уходи. Там дальше есть кухня, на ней управляются женщины.

- Молимо всегда был невеждой, - зашедший в фургон Желчь не смотрел на закаменевшего лицом индейца. - Медведь, крадущийся в тени, - вождь мимоходом сообщил расшифровку имени, - никогда не хотел знать обычаи других народов. Я же с почтением приму угощение, приготовленное руками хозяина дома.

Марья как наяву увидела этих церемонно раскланивающихся двух мужчин. Заносчивый Крадущийся из фургона так и не ушел, но в разговор больше не вступал. Они заполучили врага, это было понятно, как и то, что Желчь приложил к этому максимум усилий. Интересно зачем?

На расширенном совещании с участием Желчи, его сына и Ло, приехавшего на обед, постановили: разделить цирковую спаскоманду по цветовому признаку. Все белые сразу по окончании ливня отправятся на разборку домов, а не очень белые и индейцы - на разборку запруды на реке. Желчь обрисовал проблему с завалом как не слишком спешную, потому как река запрудилась не полностью и имела сток. Но уже залила луг и поднималась дальше, причем выше городка, и поэтому слишком тянуть тоже не стоило.

- Потопа этому городку как раз и не хватало, для полного комплекта, - покачал головой Ник. - Кстати, док, как там бывший пастор?

- Пока без сознания, но когда очнется, мало ему не покажется, - Ло посмотрел на окружающих и понял, что кратким ответом не отделается, даже Желчь не скрывал интереса. - Вся правая сторона тела от макушки до пятки расчерчена ветвистым ожогом. Распятие и серебряная цепь, на которой оно висело, вплавились в кожу. Еле с доком Вилсоном выковыряли. Уровень мозговой деятельности... - Ло увидел недоумение Желчи, кашлянул и вернулся к армейскому: - Будет ли он что-то соображать, или превратится в тдиота, станет понятно, когда очнется...

- Просил оценки своей деятельности и получил боди-арт на полкорпуса! - хмыкнул Оле.

- Боди, что? - переспросил Робин, уточняя значение очередного незнакомого термина.

- Это направление в живописи такое, рисунок делают прямо на человеке.

- Татуировка, что ли? - привел более привычное понятие полисмен.

-Нет. Рисуют красками, и эти рисунки можно легко смыть...

- Легко?! - возмутилась Эни. - Да я еле содрала!

- Растворитель надо было взять... Темень, - фыркнул ее братец.

- Надеюсь, святоша, наконец, поймет, как был неправ, - задумчиво протянула Марья, прерывая познавательный диспут на обоих уровнях. - Хотя...

- ...такие фанатики всегда найдут нужное им толкование абсолютно любого события, - закончил за нее Гари.

- К религии и вере, как мне видится этот вопрос, отношения не имеет, покачал головой Джонатан.- Тут явная психиатрия, ему очень нравилось подчинять людей своей воле, а еще нравилось причинять боль женщинам. Так что отсылка к Богу просто удобная отговорка…

-Вот и Бог с ним! Нам вот больше не о чем беспокоиться?

- Да, Робин! - усмехнулся Ло. - Тебе док Вилсон передавал извинения за невежливое поведение.

Робин усмехнулся ему в ответ и кивнул, извинение, как же. Все включённые в сеть слышали разговор двух докторов. Но только Ло видел, как местный док, собираясь уезжать, его ждали две перевязки пациентов, приостановился в дверях госпиталя. Потом обернулся.

- Мистер Ло! - сказал он решительно. - Позвольте принести вам извинения за мои неподобающие высказывания в ваш адрес!

- Однако я все же ошибся с диагнозом, - Ло церемонно поклонился, принимая извинения, но решил подсластить коллеге неприятный момент, да и подсунуть объяснение чрезмерной резвости Робина. - У Робина был только сильный ушиб, который я принял за трещину.

- Ах, бросьте, коллега, - отмахнулся Вилсон. - Это не такая уж большая ошибка... - он замолчал, видны были его колебания, но потом все же спросил: - Скажите честно, этот ваш Робин, он и, правда, читал книгу, а не, э-э-э, смотрел картинки?

- Видите ли, - Ло с трудом проглотил смешок. - В агентстве Пинкертона, где служит мистер Смит, дураков не держат...

- О-о-о-о... - было очень приятно наблюдать, как лицо этого сноба прерийного разлива медленно вытягивается от изумления. - Даже так...

***

Завал на речке не выглядел особо серьезным, однако вода хоть и медленно, но верно разливалась все дальше. Поэтому убирать препятствие нужно было осторожно, хлынувшая вниз по руслу волна, и в таком объеме, могла наделать дел. По завалу, пытаясь раскачать то одно дерево, то другое, лазал Крадущийся. Остальные ждали на берегу, и было тех остальных четверо индейцев, старший Джей, Кианг и Джонатан. Первоначально в команду входили все черные братья. Как всегда, все вроде взвешенные и разумные решения разбились о действительность. Шериф герр Краузе, услышав, что вся эта толпа собирается разбирать завал, перегородивший речку, моргнул и с явным усилием удержался от резких слов. Видимо, решив, что с добровольными помощниками нужно помягче, а то развернутся и также добровольно свалят за горизонт. В результате объяснений к реке поехала очень урезанная по составу команда. К сожалению, в числе пятерых индейцев был Молимо, тут же сам себя назначивший командиром. Кианг глянул на аналитика.

- Пусть поиграется в начальника, - согласился Джонатан, но даже по связи была слышна явная насмешка. Пока самозваный командир изучал завал, на берегу появился Джоди. Побродил туда-сюда, остановился, рассматривая завал через рамочку, составленную из пальцев. Индейцы косились удивленно, а привычные к действиям фотографа-энтузиаста цирковые не обращали ровно никакого внимания. Выбрав точку съемки, чернокожий фотограф установил треногу, укрепил на ней камеру и прилип к объективу. Крадущийся, увидев, куда смотрит объектив камеры, тут же застыл, приняв картинную позу, чем вызвал недовольство Джоди. Парня уже достали парадные портреты с застывшими неулыбчивыми людьми на них. То ли дело фотографии из альбомов ходоков, где цвели белозубые улыбки! Молодой фотограф демонстративно сменил объект, наведя камеру на здоровенного рыжего котяру, трогающего лапой воду. И собаку, с интересом наблюдающую за сим действом. Кот сосредоточенно понюхал мокрую лапу, лизнул, медленно обернулся на смех индейцев и прищурил один глаз. И без того разбойничья морда стала до предела наглой и презрительной.