— Ты хочешь вернуться к Полубогам? — Спросил он ровным тоном, но в его глазах промелькнуло ледяное неудовольствие.

А потом, внезапно, я больше не была с ним на лестнице, усыпанной розами.

Стеклянные панели сомкнулись надо мной со всех сторон. Я выкрикивала проклятия и вскидывала руки в попытке оттолкнуть их, прежде чем они раздавят меня в лепешку.

Ужасающая паника накатывала на меня волнами.

Я неправильно просчитала ситуацию. Я думала, что Бог Войны не убьет меня, прежде чем получит от меня ответы. Я недооценила этого психопата, поскольку я не была психопатом и не мыслила как таковой.

И я не ожидала, что он будет совершенно непредсказуем. Он не думал и не действовал как Полубоги. В Полубогах, какими бы жестокими и непостоянными они ни были, все же была человечность, поскольку они были людьми наполовину. Они на самом деле хотели сохранить человеческую расу.

Но для Ареса люди были всего лишь муравьями.

От меня исходила горячая волна. Несмотря на то, что я была истощена, последние остатки моей магии все еще пытались защитить меня. Вокруг меня сформировался щит, не давая стеклянным стенам приблизиться ко мне. А затем стеклянные стены замерли.

Я толкнула щит дальше к прозрачным стенам, чтобы взломать их и освободиться, но безрезультатно. Мы были в тупике.

На самом деле, я проиграла.

Я была в клетке, заключённая в стеклянную тюрьму глубоко в замке, вдали от своих суженых.

Арес материализовался снаружи камеры, рассматривая меня, как будто я была экзотическим животным.

— Я впечатлен, — мягко сказал он. — Ты единственная, кто остановил движение. Все остальные, кого я поместил в эту стеклянную камеру, потерпели неудачу.

Этот замок был его темницей для пыток и допросов.

Холод пробирал меня до костей, а в глазах горела ярость. Сколько людей погибло ужасной смертью от рук этого психованного Бога?

Теперь он испытывал меня, как лабораторную крысу. Он хотел увидеть, насколько я сильна и какими способностями обладаю, чтобы он мог выяснить мое происхождение.

Я хотела призвать все свое пламя и сжечь его дотла. Но я также знала, что независимо от того, насколько могущественной я предположительно была, мои силы были новыми и юными, и их было бы недостаточно, чтобы победить Бога Войны.

Я бы только дала ему ключ к моей истинной природе, прежде чем он прикончил бы меня.

Итак, я погасила огонь в своих глазах и тупо уставилась на него, пока в моей голове мелькали разъяренные, искаженные агонией лица моих Полубогов.

Боль и страстное желание нарастали в моей груди.

У меня было твердое намерение вернуться к ним.

Для этого мне пришлось бы победить этого психопата. И я сделаю это, не играя в его больные игры — или играя в них намного лучше, чем он.

Я должна была полностью контролировать себя, чтобы помешать ему обнаружить какие-либо следы моей магии или моей слабости.

— Кто ты? — Бог наклонил голову и спросил.

— Ты скажи мне, — сказала я скучающим голосом. — Ты Бог. Держу пари, ты уже знаешь все обо мне и о том, что произошло в Академии.

— Твое прошлое почти стерто, и я удивляюсь почему, — сказал он, изучая каждое крошечное движение моих лицевых мышц. — Я чувствую пульс твоей силы, такой же сильной, как и моя, хотя кажется, что ты только что узнала о своей магии. Обладая такой силой, ты пряталась у всех на виду двадцать лет, пока мой сын не обнаружил тебя. Даже твои бывшие члены ковена мало что знали о тебе или твоей магии. Мальчик-оборотень был неразговорчив, но твоя подруга-ведьма любит поговорить. Невыносимая девчонка больше интересовалась рассказами о себе.

У меня сжалось горло. Когда он успел запустить свои когти в мой старый ковен? В прошлый раз, когда я ужинала с Джаспером, Цирцеей и их стаей, они ничего не упоминали об этом, но тогда это был короткий ужин, поскольку мне пришлось сбежать после того, как Гектор и Аксель поцеловали меня, публично заявив о своих правах в зале Бриджуотер.

Я не могла позволить Аресу узнать, что мои друзья были моей слабостью и что я позволила отвезти себя в Академию из-за них.

— Конечно, эти болваны ничего обо мне не знали, — хихикнула я. — Ты не рассказываешь подчиненным о своих делах.

Арес одобрительно кивнул.

— Полубоги не могут понять тебя, — сказал он, — хотя их тянет к тебе, как мотыльков на пламя.

Он знал о влечении между Полубогами и мной, но много ли он знал? Гектор упоминал, что Арес всегда следил за ними. И у Бога повсюду были шпионы.

— Верно, ты все понял, — невозмутимо сказала я.

— Кстати, о пламени, Мэриголд, почему бы тебе не показать мне огонь, который ты использовала на Пакстоне?

— Что с ним?

Я надеялась, что это был единственный огонь, который он видел на видео. После инцидента Зак своими молниями вывел из строя все камеры в классах. Полубоги не хотели, чтобы меня видели на каких-либо записях.

— Мне нужно увидеть это лично, чтобы разобраться с какого ты дома, — сказал он.

Было общеизвестно, что только два Бога обладали тепловой энергией, подобной моей. У Аполлона была солнечная энергия, но это был не огонь. Арес каким-то образом позаимствовал или украл силу Аполлона. Гефеста называли богом кузнечного ремесла и огня, но его огонь использовался для создания бессмертного оружия.

— У меня есть предчувствие насчет моего дома, — сказала я. — Я чувствую близость к Гефесту, чья жена трахнула тебя. — Затем я подошла ближе к стеклу и ухмыльнулась ему. — Согласно сказке, которую поют барды, Гефест застал вас с Афродитой трахающимися и поймал вас, голубков, в ловушку сетью, а затем он выставил вас двоих напоказ, все еще прижатых друг к другу, перед всем собранием Олимпийских Богов. Они сказали, что ты был так унижен, что вернулся во Фракию, на свою родину, как только тебя освободили из золотой сети, и что ты столетиями не видел свою незаконную любовницу. Это правда? Что ты чувствовал, когда все насмехались над тобой, пока ты был беспомощным и голым внутри сети? — Я придала своему лицу сочувственное выражение. — Злые Боги бросали в тебя камни?

Черная буря исказила лицо Ареса. Это правда, что у него всегда был ужасный характер. Но в следующее мгновение буря оставила его.

— Тебе не так легко будет вывести меня из себя, Мэриголд, — сказал он. — Гефест никогда не использовал свой огонь в качестве наступательного средства, только для создания бессмертного оружия.

У Бога Войны не было чувства юмора.

— Этот мой огонь проявился при экстремальных обстоятельствах, — сказала я, мой голос звучал незаинтересованно и нетерпеливо. — Пакстон пытался убить меня, но я решила не сдаваться и не умирать. Это был одноразовый выброс. Полубоги подтолкнули меня выпустить его снова, но у меня просто больше нет такой силы.

— Ты можешь телепортироваться и воздвигать щит, — сказал он. — Только Бог и Полубог обладают такой силой. Сейчас я единственный Бог на Земле. Посейдон посетил эту планету два столетия назад и оставил Пакстона как результат своего неосторожного секса. Пакстон был брошен и подвергался насилию на улицах, пока Гектор не нашел его и не привел в лоно Полубогов.

Мое сердце пропустило удар. Я никогда не знала об этой части прошлого Пакстон. Я ждала, что почувствую что-то вроде жалости, но этого не произошло. Прошлое никогда не должно служить оправданием чьему-либо поведению.

Пакстон, казалось, искал во мне искупления. Я не знала, что я чувствовала по этому поводу. С его участием все стало еще сложнее.

— Я не думаю, что ты из дома Посейдона, и я зачал только Акселя, — продолжил Арес. — Я спал со смертной женщиной только один раз. Смертные, на мой вкус, слишком хрупкие. Аксель похож на чудо-ребенка. Очень трудно создать Полубога. — Он на секунду замолчал, его пристальный взгляд нервировал меня. — Я не думаю, что ты из дома Гефеста. Ритуальный клинок действовал сам по себе и запечатлел все двенадцать рун на твоем теле, когда почувствовал тебя, чего раньше никогда не случалось. Ты нарушила все правила магии с тех пор, как поступила в Академию. Даже будучи одним из самых могущественных Богов, я не могу классифицировать твою силу, несмотря на то, насколько сильно я ощущаю, как она пульсирует в твоих венах каждый момент, когда я нахожусь в твоем присутствии.