— Почему это нет? — удивился Джон.

— Так украденное всегда вкуснее! — расхохотался Этьен. Он раскраснелся от вина. Осторожно, палкой вытащил обрумянившиеся яблоки, протер рукавом и с аппетитом откусил. Я, хоть и была сытая, невольно в сторону лежащих в углях яблок начала поглядывать.

Джон несильно ударил его по плечу.

— Дурак ты. И вор.

— Точно! Все про меня. Еще и повеса, и болтун, и как только меня не называли.

— А еще дворянин.

Этьен прекратил смеяться в момент, словно лучину потушили.

— Ах, Джон, Джон. Ну зачем портить такую чудесную атмосферу? — Этьен вновь глотнул из бутылки, и отвернулся от костра, так, что его лица стало почти не видно.

— Я нахожу странным, что дворянин путешествует по стране, обкрадывая других дворян. Что у тебя за история? Бежал от войны? От правосудия? Я не буду судить тебя, мне лишь интересно, кто на самом деле мой спутник.

Я нервно смяла край рукава. С одной стороны мне было жутко любопытно. Этьен, такой веселый, так много рассказывающий и ничего — о себе. Я гадала, кем он мог быть: обычный член воровской гильдии или, может, несчастный влюбленный, добивающийся любви девушки украденными богатствами?

— А тебе, Мария, тоже интересно? — Этьен посмотрел прямо на меня, и в свете костра черты его исказились. Предо мной будто сидел совсем незнакомый и опасный мужчина. Я придвинулась ближе к Джону.

— Да, — не стала скрывать я. — Очень. Но тебе не нужно рассказывать, чтобы Джон не говорил. Он ведь о себе тоже молчит.

Этьен замер на мгновенье, будто не мог поверить моим словам, а затем улыбнулся, и страшная маска теней и света преломилась и исчезла.

— Ну какая же ты прелесть, Мария. Повезло нам всем, что сокровищница барона на этаже с его покоями находится, — искренне сказал он. — Как насчет вопрос на вопрос? Я отвечаю на твой — а ты, на мой. Кто первый замолкает, больше не возвращается к этой теме.

Я думала, Джон согласиться моментально, но он медлил.

— Хорошо, — наконец, решился он.

— А ты? — повернулся Этьен ко мне. — Сможешь ответить на наши вопросы?

— Я? Но тайн у меня никаких нет, я обычная крестьянка, — опешила я.

— Нет, Мария. Ты вовсе не обычная, правда, Джон? — усмехнулся Этьен. Тот кивнул.

Я согласилась, и Этьен предложил мне начать. Я рассматривала неуловимые языки пламени костра, не уверенная, что спросить.

— Ты правда дворянин?

— Я родился с титулом, это правда, — скупо ответил Этьен и замолчал.

Ох, это будет долгий разговор. Кажется, они не особо-то хотели рассказывать о себе. Так зачем начали?

— Кто за тобой гонится? — спросил он Джона.

— Вероятно, рыцари барона де Плюсси, — Джон был так же краток, и Этьен усмехнулся.

Повернувшись ко мне, Джон замешкался.

— Почему ты так хочешь в Университет?

И правда, почему? Сбежать ведь можно и в другую деревню, найти себе другого суженного, и жить спокойно.

— Мне нравится травничество. Нравится помогать людям, смотреть, как благодаря моей заботе им становится лучше. В Университете именно этому и учат. А еще матушка рассказывала, что это лучшее место на свете.

— Смотрю, ты играешь не хуже нас. Про кого из нас еще хочешь что-то узнать?

— Как ты себя чувствуешь, Джон? Только скажи мне правду.

Я потратила столько сил, чтобы поднять его на ноги. По хорошему, ему стоило медленно приходить в себя, а не скакать дни напролет. Я волновалась о нем.

— Рана зажила, — нежно улыбнулся Джон, успокаивая. — Иногда тянет — после купания, или особо холодных ночей. Но ни горячки, ни слабости нет.

— Я рада, — улыбнулась я в ответ, и тут же отвела взгляд. Щеки опять запылали.

— Я тоже, — мягко ответил он.

— Я тоже очень рад, — встрял Этьен и Джон тяжело выдохнул, прежде чем задать следующий вопрос:

— Почему ты стал воровать?

— Остался без дома и содержания. Не к кому пойти, ничего толком не умею.

— Ты мог бы пойти на служку к королю, — предложил Джон.

— Мог бы, — согласился Этьен и подкинул в костер пару поленьев. Сухие, они занялись мгновенно. — Кто еще гонится за тобой, кроме рыцарей де Плюсси?

— Наемники.

— Ах! — вырвалось у меня, и я прижала ладонь ко рту. Чернеющий позади нас лес, вдруг показался враждебным. Наемники, подумать только! Что же такого Джон натворил и кто готов заплатить за его смерть? Права была Вив, не стоило мне с ним связываться! Но, ох, Богиня, поздно!

— Не бойся. Они сбились со следу. Тебе ничего не угрожает. Я тебя защищу.

— Разве ты смог себя защитить? — удивился Этьен. — Не найди тебя Мария, поди помер бы в какой-нибудь канаве.

— Ты веришь мне? — проигнорировав Этьена, спросил меня Джон. — Только скажи правду.

Не было ни одной причины ему верить. Вив предостерегала меня, сам Джон был подозрительным, да и слушая их с Этьеном перепалку, замаскированную под эту глупую игру, я поняла, что совсем его не знаю. Наемники!

Я подняла взгляд на Джона. В свете костра его черты заострились, он будто стал старше. Голубые глаза потемнели, точно ночное небо. Он смотрел внимательно, и от его взгляда перехватывало дыхание. Хотелось, чтобы он смотрел на меня так вечно: внимательно, будто мои слова, мое мнение имели для него значение.

— Верю, — тихо ответила я.

— Спасибо, — так же тихо поблагодарил он. Я вновь засмотрелась на его робкую улыбку и добрые глаза. Как же много у меня было вопросов! Но задать я не смогу ни один из них. Интерес быстро пропал. После выпитого вина и сытного ужина клонило в сон. — Можем ли мы закончить?

— Я настолько тебе не интересен? — возмутился Этьен. — Это со мной впервые!

— Привыкай, — посоветовал ему Джон, поднимаясь за шкурами.

— Какая жалось. Я уверен, на следующий мой вопрос ты бы ответить не смог.

— Я тоже уверен, что ты бы промолчал, задай я следующий вопрос.

Они мгновенье смотрели друг на друга, точно соперники на ристалище, где вместо мечей оружием были слова. И ранить они могли так же смертельно. Затем Этьен от наклонился, доставая очередное пропеченное яблоко, а Джон, постояв еще немного, занялся нашими вещами.

Мы улеглись, ближе друг к другу и к костру. Этьен лег между мной и Джоном, и я была ему благодарна. Думала, что не смогу уснуть, ведь день был таким насыщенным, но стоило закрыть глаза, и я провалилась в сон.

Утром мужчины бросали друг на друга задумчивые взгляды, но заговорить все не решались. Я болтала за всех: путешествовать в тяжелой настороженной атмосфере не хотелось. Я надеялась, что они забудут про вчерашний разговор, хотя мои спутники явно планировали его продолжить. Я планировала спокойно добраться до столицы, не огорчая себя и других. Но все планы были разрушены, когда мы увидели столбы дыма впереди.

Я вытерла слезы рукавом платья. Они никому не могли помочь. Открывшаяся нам с холма картина была поистине ужасна: почти все дома сгорели. Где-то рыдал ребенок и его крики доходили даже до наших ушей.

— Нам следует помочь.

— Нам следует уйти, — одновременно со мной сказал Этьен.

— Чем мы можем помочь, Мария? Тут не один раненый, мимо которого ты смогла пройти. Целая деревня, и…

— И нас трое, — перебила я Джона. — После пожара пара мужских рук на вес золота — и с деревом для домов можете помочь, и со спасением утвари, которую еще можно вынести, и с перетаскиванием тяжелых больных.

Мужчины переглянулись. Джон знал, что не сможет переубедить меня — ведь поступи я тогда, как он хочет сейчас, и сам был бы уже мертв. Наверное, поэтому разговор продолжил Этьен.

— Мы не знаем, кто напал на деревню. И когда они вернутся.

— Они могут не вернуться никогда, и мы поможем всем, кому еще можем.

— А могут вернуться сегодня вечером, и тогда мы умрем вместе с этими крестьянами!

— Ты и вправду настоящий дворянин, — разочарованно протянула я. Этьен скривился.

Я соскочила с коня, и полезла в свисавшую с боку сумку с припасами. За время пути я успела набрать много трав и кореньев — сейчас они будут как раз кстати.