– Давай не будем ворошить прошлое и старые скелеты.

– Верно. Давай не будем вспоминать про предложение руки и сердца. Там тоже все было прекрасно. Достойно самого верховного мага! И ты теперь осудишь мальчика за один выстрел, который никого даже не ранил!

– Да, только его оппоненту собирали кисть и морду по кусочкам. Непредвиденные особенности магии. Или я должен поверить, что Горц, которого ты привез первым караваном, не знает байку про гимназиста?

Шванк вздохнул. Здесь крыть ему было нечем.

– Девчонка все равно выбрала третьего. И уже уехала с ним. Рана в сердце – и так серьезное наказание, – печально сказал оню

– Ты так говоришь, как будто мне все это доставляет удовольствие. На растерзание благородным я мальчишку не отдам…

– И в мыслях не было, – Шванк даже выставил руки с открытыми ладонями и замахал ими. – Просто я не хочу, чтобы ты перегнул палку.

– Если ничего не сделать, то проблем будет еще больше. Мальчик уверует в свою безнаказанность. Учитывая его таланты и перспективы… Нам нужны такие проблемы, Шванк?

– Никто не говорит о помиловании, – быстро сказал он. – Отправь его ко мне на три месяца. Будет учить мелких, поработает с артефактами.

– Нашел на кого спихнуть работу, да еще и сэкономить. А как же воспитание? – вздохнул я.

– Обещаю, выжму из него все соки! Парень позавидует гребцам на галерах!

– Ладно, я подумаю об этом. Все равно пока мыслей у меня нет.

Своим кабинетом я в академии так и не обзавелся, поэтому «судилища» устраивал в вотчине Регнера. Зачастую все ограничивалось выговором, в худшем случае – обязательными работами. Пять минут и я отпускаю напуганных студентов, вложив им в голову мысль, что им очень повезло.

Увы, с этим кадром так поступать нельзя. Тут все очень сложно.

Место директора во главе Т-образного стола я занимать не стал. Сел напротив «подсудимого».

В свои семнадцать лет Леон Горц был на голову ниже сверстников. Синяя форма академии не могла скрыть худобу.

«Кормишь их кормишь, а толку ноль», – мелькнула мысль на грани сознания.

Русые волосы, серые глаза, вытянутое лицо, большой нос и узкие губы. Если в предках у него и были южане, то на внешности это никак не сказалось. Шванк как-то даже пошутил, что если бы не возраст, то он бы счел, что отцом мальчика был я. Естественно, сказал он это в присутствии Луны, поэтому получил сполна.

– Интересная история получается, – сказал я, отложив в сторону отчет дисциплинарной комиссии. – Согласен?

Не смотря на меня, Леон угрюмо сказал:

– Да.

Два мальчика не поделили одну девочку и подрались. Банальщина, которую решают внутри академии, если нет серьезного ущерба. Но в данном случае он был, да еще и замешан мой протеже, поэтому пришлось брать дело в свои руки.

Леон учился на первом курсе. Когда ему было двенадцать, Шванк забрал его из приюта вместе с пятилетней сестрой. Бедную девочку мне пришлось долго лечить с привлечением нескольких специалистов, но я смог исцелить ее от моря болезней, усугубленных жизнью в нищем приюте.

Из-за этого Леон решил, что я кто-то равный Светлому. Божество, которое одарило своей милостью. Приятно, но у меня таких ребят в школе несколько десятков.

Вот только Леон - талант, близкий к гению. Он умудрился освоить двухлетнюю программу подготовки за несколько месяцев. Естественно, я не оставил это без внимания.

Ярко выраженный артефактор, Кохорн нехотя согласился провести с ним несколько занятий, а потом вцепился в него своими клешнями. Неожиданно в загруженным графике директора академии нашлось несколько окошек для молодого дарования.

Конечно, если бы не Владислав, я бы не уговорил ворчливого старика на пробное занятие, но обучение Леон заслужил своим умом. Кохорн говорил, что некоторые вопросы парня ставят в тупик даже его, лучшего артефактора планеты.

Гениальный мальчик и трудолюбивый. Имеет все шансы стать алмазом, если его покровитель не оплошает.

Естественно, такое внимание, что в школе, что в академии не осталось незамеченным. Выскочек нигде не любят, всегда стремятся поставить на место. Но Леон справлялся и все шло хорошо. До этого случая.

Я взмахнул стопкой листов.

– Итак, ты решил, что битву за сердце дамы ты проиграл. Еще и благородному! Ужасно. И ты вызвал его на дуэль. Но меч и маги — это слишком банально. Прошлый век! Поэтому ты, Леон, достал древние пистоли и решил стреляться? Ты где их вообще достал?

– На барахолке. Там такое отдает по весу. Защиты же нет… – с интересом изучая столешницу, ответил он.

– Поразительно, что лучший студент курса и персональный ученик директора академии артефакторики знает, что сложная техника без защиты не работает. Впечатляет, – с ядом сказал я. – Правда, здесь написано совсем по-другому. Дисциплинарной комиссии ты сказал, что не думал об этом, как и последствиях.

– Нас не учили, что врать плохо, – Леон не рискнул поднять взгляд.

– О! Какие аргументы пошли. Хорошо, открою тебе страшную тайну. Глупо врать – плохо. В обычной ситуации пистолет просто бы не сработал. Осечка старого оружия. Но вы что-то намудрили с порохом, поэтому его разорвало на части. И ты здесь совсем не причём?

– Он из благородных. Учился фехтовать, а не стрелять. Когда пистолет не сработал, он решил, что во всем виноват порох и решил сам перезарядить, – Леон наконец-то посмотрел мне в глаза. – Естественно, норму пороха он не знал, а я не стал ему говорить. А потом была еще одна осечка, и еще…

– Твой соперник пойдет на третью пересдачу по всем предметам за первый курс. Нет ничего удивительного, что он досыпал все больше пороху в «неправильный» пистолет. И с десятого раза выстрелил. Правда, в другом направлении. Ты думал, что если он станет безруким уродом, то на тебя обратят внимание?

– На Иллирии расположен главный центр реабилитации и трансплантации в королевстве. Естественно, его бы поставили вылечили! – возмутился Леон. – Но пока его не было бы, у меня появился шанс.

– Сильно сомневаюсь. Тебя бы подвергли травле, а девочка носила бы подарки пострадавшему за любовь герою. Но она уехала с третьим.

Я мог бы добавить, что первая красавица академии не проявляла никакого интереса к дуэлянтам, более того даже не знала об их существовании. И уехала она еще до окончания курса, чтобы поскорее обвенчаться с любимым и раньше срока родить ребенка. Но это было бы слишком жестко.

– Вернемся к нашим баранам. К вам двоим. В лучшем случае это драка. За такое отчисляют. Ты это понимаешь?

– В правилах прописано определение драки! – Леон не удержался и улыбнулся. – Там ничего не написано про пистолеты.

– Леон, ты гений, но временами редкостный идиот, – я устало вздохнул. – Открою еще одну страшную тайну. Твоя жизнь регулируется не только правилами академии. И раз это не драка, то мы сейчас изучим Уложение о наказаниях.

Естественно, я не таскал с собой толстую книгу, просто создал ее иллюзию, и открыл нужный раздел.

– Статья сто пятая. Какое интересное слово. Убийство.

– Но никто не умер! – всполошился Леон. В его глазах мелькнул ужас.

– Да, обидное допущение. Здесь есть что-то в другой статье. Минутку, – я скорректировал иллюзию так, чтобы перевернуть несколько страниц. – Покушение. Да, наказание меньше, но не сильно. Так ты еще и благородного мага хотел убить…

– Но я думал…

– Да не похоже! – не выдержал я и ударил кулаком по столу. – Вам, идиотам, повезло, что де Карту просто теркой прошлись по лицу. Он имел все шансы познакомиться с Чужим. Понимаешь, Горц, в какое дерьмо ты втравил нас всех?!

Парень вжал голову в плечи.

– Над созданием академии работали десятки магов. Мы за нее бились и до сих пор бьемся. Благородные поняли, что без нас им не выжить, но им нужен конвейер рабов, а не учебное заведение. И они сделают все, чтобы этого достичь. Ты дал им козырь против нас. Покушение на убийство благородного, которое было организовано одним из спонсоров академии. Ты понимаешь какого размаха скандала они закатят?