Да, можно легко избавиться от утечки, вести все исследования в строжайшей тайне, но тогда есть риск, что за мной придут, как и за Адрианом. Поэтому я соблюдал необходимые меры предосторожности, чтобы о проекте знали нужные люди и только ту информацию, что я хотел.

Я не скрывал, что занимаюсь исследованиями, связанными с укреплением энергетики студентов. Это важно, но не особо интересно. Другое дело – ускоренное развития полноценных магов. Это гораздо перспективнее и опаснее.

– Кстати, утром ко мне заходил Хорст. Ты ничего у него не требовал?

– Спрашивал или предлагал?

– И то, и другое. Еле выпроводил.

– Он мне тоже много крови попил. Но дело сделано, вернет форму и сплавим его. Куда он?

– В центр переподготовки. Будет и учить, и обучаться, потом обратно, – последнюю фразу главврач сказал с явным неодобрением.

– Увы, у нас острая нехватка магов.

– Когда было по-другому? – задал риторический вопрос ван Гогенгейм. – Просто некоторые пациенты у нас уже в пятый раз. То ли такая сложная ситуация, то ли идиоты безрукие.

– Ничего не изменилось? Я про моих пациентов.

– Кроме Хорста у нас больше никого нет. Остальные не по твоей части. Нам, конечно, всегда нужны руки, но так и быть, я отпускаю тебя в командировку в столицу, минхер придворный целитель, – не скрывая иронии, сказал главврач. – Удачи в общении с начальством.

Меня передернуло, я честно сказал:

– Да, она мне определенно пригодится.

Не будет толку от моих исследований, если я умру во время беседы с баронессой де Ратуа.

Вечером я направился в особняк Даламара. У входа я столкнулся с директором Кохорном. Поздоровался и пожал его металлическую руку.

– Я так понимаю, у Леона проблем не будет? – внимательно смотря на меня, спросил он.

– В столице навещу маркграфа. Нет, отправлю Фридриха. Будет отказ и никаких проблем у Горца, – заверил я его.

– Это хорошо. Если будет возможность, намекните Юрию, что в следующий раз я пожму его горло за такие фокусы, – сказав это, Кохорн демонстративно лязгнул кулаком.

– Обязательно, – пообещал я.

– Я так понимаю, он ближайшие месяцы в опале? – спросил Кохорн.

– Три месяца будет объяснять основы магии детишкам. Пусть пострадает. Потрепал мне нервы, – нехотя признался я. – Если не образумится, сошлю носить утки в центре.

– Не стоит таким злоупотреблять. Гении ранимы и злопамятны. А Леон может попытается выслужиться и натворит дел.

– Попрошу Влада присмотреть за ним, пару человек она сможет отрядить, – подумав, согласился я.

Стол уже был накрыт, ждали только нас. Столовая в доме Даламара выглядит своеобразно. Нет, я ничего не имею против доспехов и старинного оружия, гораздо больше меня напрягали картины.

Повесить на стены головы убитых левиафанов генерал не мог, слишком они большие, поэтому ограничился картинами с достаточно точными изображениями тварей. Честно говоря, ужинать в такой обстановке невозможно, но я сюда не есть приехал.

Хозяин дома сидела во главе прямоугольного стола, мне досталось почетное место по правую руку. Сразу за мной сел Кохорн. Слева от генерала-губернатора сидел генерал-лейтенант Редкаст, не маг, но опытный офицер, который командовал гарнизоном колонии. Сразу за ним вольготно расположилась Трисс Хейм.

– Рад вас видеть, минхеры. Регнер не принял мое предложение?

– Как и двести пятнадцать раз до этого, – педантично ответил Кохорн. – Ты же знаешь, его интересует только наука и студенты.

– Он был бы нам крайне полезен, – ответил дежурной фразой Даламар. – Максимуса сегодня не будет, он отправился на разведку. Нежить затаилась, будет плохо, если мы проморгаем удар.

У меня есть подозрения по поводу причин «затишья», но я не буду ими делиться. О моем договоре с Рипером Даламару не стоит знать.

– Остальным не настолько значительны, чтобы участвовать в этом обсуждении, – насмешливо сказала Трисс, выразительно смотря на меня.

Естественно, колдунью уволили из тайной службы, когда ее реорганизовали в комиссию. Никто не собирался работать с «ищейкой», которая прикрывала сеть контрабандистов дяди. Но никакого наказания не последовало, почетная отставка. И Трисс возглавила канцелярию Даламара, превратила ее в личную разведку генерала.

У меня с ней сложные отношения. Она часто задавала провокационные вопросы, пыталась меня на чем-то подловить, засылала агентов в компанию и центр. К этому я относился спокойно, чего еще ждать от «ищейки»? Если бы она меня демонстративно игнорировала, было бы гораздо хуже.

В тоже время она регулярно намекала, что никто не воспринимает меня всерьез и терпят только из-за денег. Делала она это так часто, что это даже стало смешно.

С генералом Редкастом я пересекался редко, но старик относился ко мне хорошо, так как служил под началом дяди. С отсутствующим Максимусом у меня тоже хорошие отношения.

Первым докладывал Редкаст, кратко доложил ситуацию в гарнизоне, сообщил о мерах по усилению. Потом Кохорн отчитался об окончании учебного года, сообщил о перспективных учениках, которых стоит брать к себе уже сейчас. Даламар улыбнулся и сказал:

– Подготовь список, я отдам распоряжения.

Естественно, Кохорн уже подготовил документы. Потом слово взяла Трисс Хейм:

– Сегодня стало известно, что герцог де Вард утонул в собственной ванне, никто не сумел ему помочь, спустя несколько часов его тело кремировали. Новый герцог объявил траур. А спустя несколько часов нашего золотого мальчика навестил герцог ван Нормайен.

– Де Варды открыты к переговорам. Встреча уже назначена. На ближайшем совете они нас поддержать, но дальнейшее сотрудничество под вопросом, – сообщил я.

– И почему же? Все остальных ходят у тебя по струнке. В чем проблем здесь? – насмешливо спросила Трисс.

– Бельских я контролирую из-за недуга графини. И она делает все с оглядкой на мастера Риотаб. Фон Таннендорфы зависимы от меня, но в также смотря на нее.

«Сложно игнорировать эту жуткую рожу», – мысленно добавил я.

«Графини или нашего генерала?» – ехидно спросил Янус.

– Ван Нормайен с нами из-за выгоды. Де Ратуа из-за Карла. Про Нилеев лучше не вспоминать, – я поморщился. Род, исповедовавший религию двух стульев, всем нам доставил много проблем. – Не один из этих вариантов не подойдет для де Вардов. Это древний род, который восходит еще ко Второй империи. Чтобы вы понимали размах катастрофы, когда-то они были родом целителей и звались Север. Именно изгнанница из этой семьи создала всем известных Кадаверов.

После этого в зале стало тихо, как в могиле. Выдержав паузу, я продолжил:

– Они горды и самоуверенны. Мы для них лишь пыль под ногами. Новый герцог лучше своих родичей, но немного. Они не опустятся до торговли, поэтому мы не можем привлечь их за счет компании. Двести магов и полсотни простецов. Живут за счет службы и остатков земли. Нам не хватит ресурсов, чтобы их купить.

Здесь я лукавил, деньги есть, но для них найдется другое применение.

– Консерваторы, зацикленные на прошлом. Достаточно сильные чтобы держаться на плаву, но слишком бедные, чтобы выбраться на сушу, – резюмировал Кохорн. – Почему они не примкнули к Скуратову или Ланкасту?

– Гордыня. Они слишком велики для этого, им нужно лидерство, а не партнерство. На ближайшем совете они будут на нашей стороне, но дальше я не могу ничего гарантировать.

– Это уже много, Маркус. Чем еще порадуешь? – спросил Даламар.

– Есть вероятность, что мы лишим Ланкаста одного голоса. Это одна из причин моей поездки на Вильгельмину. Могут быть проблемы с властной матушкой, но это не то, что следует здесь обсуждать.

«Ни слова лжи. Никто не хочет обсуждать гнев Риотаб», – поддержал меня Янус.

– Кроме того, мне поступил предложение от верховного мага. Он предлагает мир за поддержку некого законопроекта. Никакой информации нет, – быстро закончил я.

– Интересно, – протянул Даламар, смотрел он при этом не на меня, а на Трисс. – Что есть по этому поводу?