— Что ты делаешь?!

— Лежи, блять, спокойно.

Мне кажется, что он не до конца понимает, что происходит. Я работаю языком и через минуту у него уже стоит. Моя одежда летит на пол, я ложусь на него сверху, мы целуемся, и я трусь об него животом:

— Готов?

— Да.

Как тебе это, Стэн? Хотя, сейчас мне не хочется думать о нем, и другой девушке в соседней комнате, мне похуй, чем они там заняты. Я снова думаю о Максе, я постоянно о нем думаю, и как же меня это заебало. Иди на хуй, Макс.

— Что ты сказала?

— Ничего. Не парься.

Мои колени упираются в сбитые простыни, я обхватываю пальцами горячий, твердый член, дрочу его и вставляю в себя. Я трахаю одного парня, представляя на его месте совсем другого — а как он это делает, так же? Хотя, похуй, как. Лишь бы это был он. Я набираю темп.

— Подожди, остановись…

— Что такое?

— Стой, я… Сейчас…

Он пытается скинуть меня с себя, но не успевает. Я чувствую, как внутри становится горячо, и сама соскакиваю с него, брызги спермы попадают мне на живот и бедра.

— Пиздец, ты что?!

— Прости, ты такая сладкая внутри. Я не смог сдержаться.

Сладкая, блять. Сука. Я слезаю с кровати, шарю по полу в поисках своих трусов, надеваю джинсы, натягиваю футболку, кажется, наизнанку. Где, блять, мой телефон?

— Ты куда?

— Домой. Тут больше делать нечего.

— Прости, правда, я не хотел так… Давай попробуем еще раз.

— Да забей. Я сама не хочу. Просто было нужно кое-что проверить.

Нахуя проверять очевидное, все и так понятно. С кем бы я не спала — все равно это будет он. Я выхожу из спальни, прохожу по темному коридору, наощупь нахожу на вешалке свой пуховик. Сую ноги в кроссовки — кажется, мои. Застегиваю молнию, и, щурясь, выхожу в подъезд — свет лампочки бьет по глазам. Я достаю из кармана плеер, надеваю на голову наушники, спускаясь по лестнице, на ходу включаю музыку. Входная дверь беззвучно хлопает за спиной, я поднимаю глаза к раскинувшемуся над спящим городом небу, и мои глаза наполняют звезды, которые вижу только я. Я врубаю музыку на полную, выхожу на дорогу, и иду прямо по встречке, машины, сигналя, объезжают меня, но мне похуй. Я останавливаюсь между полосами и стою, запрокинув голову в усыпанное мерцающими точками ночное небо. Я чувствую себя ничем, и это — полная свобода от всего.

Мое имя — первое в списке, и это точно не список приглашенных на тусовку. Я стою перед дверью в деканат, уставившись на фамилии должников. Мне грозит отчисление. Ну, я не удивлена. Более того, мне даже как-то все равно. Два года назад я мечтала учиться здесь, делала все, чтобы поступить, а сейчас… Учеба кажется мне чем-то незначительным — бессмысленное занятие, которое отнимает время у моей настоящей жизни. Разве я виновата, что я живу исключительно по ночам?

Мои одногруппники сдают зачёты — а я еду на вокзал. У меня недопуск к сессии, и все, что я могу сейчас сделать, это взять академотпуск и свалить. Мои летние каникулы начались раньше, чем у остальных, заебись. Я щелкаю зажигалкой и делаю глубокую затяжку — меня мутит после вчерашней пьянки, которую я устроила на съемной квартире, и после которой девчонки, скорее всего, меня выселят. И будут правы. Я — просто ужасная соседка, днем я сплю, по ночам шастаю неизвестно где, прихожу домой под утро, порядок в квартире не поддерживаю, на учебу забила… Продолжать? Я провожу языком по пересохшим губам, с трудом сглатывая слюну. Очередь в кассы — это не барная стойка в клубе, но люди везде одинаковые. Нужно просто найти кого-то, кто меня набухает.

Спустя всего пятнадцать минут я сижу в тени аллеи перед вокзальной площадью с каким-то парнем. На разогретой солнцем скамейке — открытая бутылка дешёвого вина и два пластиковых стаканчика, мой уже пустой. Мы целуемся, и я глажу его член через тонкую ткань брюк. В голове приятно шумит, и этот шум напоминает мне о море. Только море, и никаких голосов, по крайней мере, не сегодня, не сейчас. Я прищуриваюсь, и солнечные блики, пробиваясь сквозь тяжелую листву деревьев, расплываются перед моими глазами в яркие дрожащие круги света.

— Не скажешь, сколько сейчас времени?

— Почти четыре. Во сколько у тебя поезд?

— Через полчаса. Сейчас допьем, и я пойду.

— Когда вернешься обратно — позвонишь мне?

Вбивает свой номер мне в телефон.

— Ты не думай, я не какой-нибудь озабоченный. Просто у меня жена беременная, и секса давно не было. Давай встретимся? Когда будешь снова здесь, набери.

Я с жалостью смотрю на него. Семья, жена — какая тоска. Это совсем не мой формат, но я, конечно, ему об этом не говорю — все, что мне было нужно, я уже получила. Через полчаса я сяду в поезд, и тогда он снова вернется — еле слышный шепот демонов в моей голове. Голоса, убеждающие меня в том, что меня не существует. Что все, что происходит со мной — просто сон, иллюзия, секундная вспышка сознания в кромешной темноте. Хотя… Я просто забираю с собой бутылку. Роюсь в рюкзаке — паспорт, билет. Пальцы натыкаются на холодный металл тушки моей зеркалки.

— Слушай, сфотографируй меня?

— Что?

— Сделай мне фото. Я сейчас все настрою.

Да, моя жизнь — это всего одна секунда, но для меня она все еще длится, и я все еще здесь. Голова немного кружится от дешевого бухла, и я чувствую себя очень красивой в этой простой майке и рваных джинсах, сидящих так низко, что непонятно, как они вообще держатся. Я встаю в полный рост и смотрю в объектив камеры, ожидая щелчка, и я знаю, что на фото я буду выглядеть охуенно.

***

Иногда с людьми происходят такие вещи, про которые можно сказать только одно — это было неизбежно. Просто был нужен подходящий день. Сегодня как раз такой.

Сегодня мы с моей сестрой шатаемся по торговому центру, разглядывая вещи, на которые у нас нет денег. Да они нам особенно и не нужны — мы здесь, чтобы развлечься, а ещё, у нас есть наша игра. Я останавливаюсь около небольшой витрины с бижутерией, и, пока Аленка просит продавца показать какое-то кольцо, перебираю развешанные на специальной стойке тонкие цепочки браслетов. Незаметное движение пальцами — и один из них соскальзывает прямо мне в ладонь, а потом падает в рукав толстовки. Я поворачиваюсь к сестре:

— Не теряй меня, я в туалет.

Это наш знак — дело сделано. Через минуту она догоняет меня, и я вручаю ей свою добычу:

— Держи подарок. Классный, да?

— Да, крутой. Надо валить отсюда, пока они еще ничего не поняли.

Мы крадем друг для друга всякие безделушки, соревнуясь в степени ебанутости. Конечно, рано или поздно, нас поймают. Но не сегодня. Сегодняшний день уже зарезервирован для другого события.

У меня в рюкзаке лежит начатая бутылка вермута, и мы, выйдя на улицу из торгового центра, прикладываемся к ней по очереди — отмечаем очередной трофей. Пить с утра — дурной тон, но не для нас. Я делаю большой глоток прямо из горлышка, нейтрализуя адреналин алкоголем, приятное тепло растекается по груди и животу, унимая дрожь в руках — пронесло. Мы заходим в небольшой супермаркет, я покупаю сигареты, а Аленка подрезает пачку жвачек прямо с кассы. Мы направляемся на площадь — допить оставшийся в бутылке вермут, выкурить по сигарете и просто попиздеть.

Площадь Ленина — культовое место в Т. Если ты хочешь найти кого-то из тусовки — дуй туда, и рано или поздно он там появится. Ещё несколько лет назад я тусовалась на площади с неформалами, но сейчас здесь — место встречи модных ребят из клубной культуры.

Сдвинутые квадратом скамейки одиноко стоят в тени яблонь, и я пинаю пустую пивную банку, оставленную здесь кем-то вчера ночью. Это идеальное место, даже днём тут тихо, а плотная стена зелени скрывает происходящее здесь от посторонних глаз. Я сажусь на скамейку, делаю глоток, и протягиваю бутылку Алёнке. Я — охуенный пример для своей младшей сестры. Она считает меня взрослой и, наверно, хочет быть такой же, как я. Это так глупо. Никто не хотел бы стать мной, если бы знал, что я чувствую. Если бы знал о моих демонах.