Час за часом наш караван продвигался всё дальше и дальше. Под уклон семеня, в горку размеренно. Периодически мы поднимались на поверхность для обзора. Из-за этих крюков-заворотов от основной «трассы» мы, конечно же, теряли время, но всё равно это не идёт ни в какое сравнение с тем, сколько мы теряли в темпе из-за ослабленного Шустрика. Меня уже начали одолевать сомнения, относительно резонности его дальнейшего пребывания в списке участников марафона. Ная тоже как-то всё больше молчит, избегает вопросов, взглядов. Через четыре часа не выдержали все: и мы, и муравы. Они сами, первые предложили по очереди нести плетущегося Шустрика, а точнее, теперь уже, Медлика. Скорость сразу возросла в полтора-два раза. Как оказалось, ненадолго.                                                            Через полуторачасовой отрезок времени какое-то смутное, нехорошее предчувствие стало навязчиво отравлять удовлетворённость происходящими событиями. В голове всё свербило: «День так хорошо начинался, так хорошо продолжается – жди беды!». Не хотел об этом думать, отбрасывал негативные мысли но… закон подлости работает на всех планетах. Не раньше, не позже, а именно здесь и сейчас началось, точнее «пролёг» маршрут нашествия багряных анти́пол.                                                                              Пробегающие муравские гонцы давали всем на ходу указания – кому куда бежать, что делать. Нашим «верблюдам», разумеется, стало не до наших персон. Сгрузив нас, они начали закрывать, закапывать некоторые боковые проходы.                                                Мы старались никому не мешать, стояли в сторонке. Муравы предложили нам, от греха подальше, укрыться в одном из залов, где уже скопились разные животные, эвакуирующиеся, в случае подобных налётов, в такие убежища, а муравы закрывают входы. Мы, разумеется, наотрез. Как можно? Пропустить такое зрелище? Опасность, конечно же, велика, неизвестно, на что способна бесчисленная стая хищников. Пистолетики тут бесполезны, ну или, малоэф-фективны. Скафандры хоть и рассчитаны на укусы челюстями с зубами, шипами, иглами, но, кто знает, возьмут да разорвут, распустят по ниточкам. К тому же слюна кислотная в нагрузку к зубам, в купе с кол-вом этих зубов – коктейль многообещающий. В смысле эмоциональных переживаний.                                                                                    Багряные анти́полы – это похожие на антилоп, с них же размером, но более толстоногее, хищники. Как и большинство здешних животных, они шестиглазые, шестиногие и двуглавые. С антилопами сходство придают, в основном, только рога, но с двух сторон и миграционная стадность, превращающаяся здесь в нашествие. Живут они в красных территориях. Почвы там, из-за повышенного содержания некоторых, с характерным красным цветом, компонентов имеют различные оттенки багряного, алого цвета. Растения, растущие на таких удобрениях, так же краснеют. Соответственно животные, их кушающие, невольно краснеют, но не от стыда, а, в том числе, для маскировки. Ну и, разумеется, те, кто поедает других, на алых пастбищах вскормленных, не отстают от моды и законов природы.                  Анти́полы не имеют какой-либо определённый пол. Они одновременно и самки и самцы. Могут вынашивать, а могут просто поделиться с близживущей особью тем, чем мужские особи наделяются и делятся. Иногда, по невыясненным до конца причинам, происходит сдвиг в инстинктах и они начинают не только, допустим, делиться, но и вынашивать, одновременно, вынашивать и делиться. Как-то там гормоны у них умудряются уживаться. В результате появляется бесчисленная орда голодных. Всё стирают, уминают, даже растения, и айда земли чужие зо́рить!                                                            Способы борьбы с ними сводятся к основному принципу – заманивание в ловушки. Можно, например, заманить в зал с вулканом и замуровать. Чтобы не вырвались, постоянно подносить и подсыпать землю на блокирующую кучу. Результат пребывания в таких крематориях нам известен. Ещё один способ – это сбрасывание неугодных, незванных гостей в вертикальные, специально для таких целей выкопанные шахты.                                     Сперва загоняют всех недругов в своеобразный кроаль и закрывают вход. Остаётся только один выход – тёмный, узкий коридор. Когда первые ряды туда устремляются, задних уже не остановить. Коридор же заканчивается пропастью. Все туда падают и, пока они не выкарабкались, муравы кидают туда шары, накаченные горючим газом. Например – метаном. Кульминация расправы – это роковой бросок добровольцем муравом издалека горящей палки в яму смерти. Мешки взрываются и сжигают весь кислород. Кто не успевает сгореть сразу, может спокойно, не торопясь, помереть в давке и удушье.                                          К счастью, это нашествие, задержавшее наш караван, было просто выгнано на «улицу», на мороз. Обошлись без кровопролития. Стражник заманил всех к выходу, быстро открыл его и выскочил. Они, по инерции, за ним. Замешкались, а страж уже в 50-и метрах у другого вхо-да. Задние поднажали на впереди идущих, а муравы, не дожидаясь, пока демонстрация раз-вернётся, в нужный момент, блокируют туннель. Засыпают наглухо. Всё, что называется – гуляйте, олухи!                                                                                    Мы всё это время находились в небольшом гроте, недалеко от основного живого потока. Главная работа по сведению притоков в одно русло осуществилась гораздо раньше. В результате нам довелось лицезреть впечатляющее зрелище. Напоминало лавовый поток. Красный цвет с вкраплениями жёлтого, ни дать ни взять – раскалённая магма. Она ещё и по стенам бегает, и по потолку. А глаза! Недаром я сказал чуть выше «лицезреть». Сколько лиц! У каждой особи по две мордочки.                                                                  Вход в наш грот, как и другие вентилируемые боковые, был облит местной разновидностью нефти и подожжён. Однако, многие залетали, не по своей воле, буквально вдавливались прямо через огонь и… кусали, кусали, кусали. Всех и всё. Палками отбрасывали их обратно в поток. Не обошлось без стрельбы, в самые напряжённые моменты. Шустрика несколько раз цапнули и слюной кислотной пожгли. Впрочем, как и нас. Но наши-то скафандры, всё-таки кевларовые и антикислотные, а он, голышом на врага. Молодец! Оказалось, он вполне был готов к такому развитию событий, сюжета и запасся нужными щелочными грибами и заживляющими листьями.                                                      Когда грандиозное зрелище закончилось, «река» утекла, раны Шустрика обработаны, огонь погашен, мы решили удалиться подальше. Не только тяжёлый воздух, но и сама окружающая атмосфера угнетала, раздражала и давила.                                                 Через 15 минут к нам присоединились муравы и следующие два часа мы только молча шли. Все «переваривали» увиденное. Обсудили, выговорились только перед сном. Усталость моральная и физическая быстро всех сморила.                                                      Всю ночь во сне тонул в реке рыжих собак, падал с обрыва в огненную яму, задыхался от леденящего ужаса, когда вокруг кишели тёмные, призрачные силуэты. Они кусали ноги, руки, душили за шею и, вот-вот, должны были прогрызть скафандр. Никакие титанические усилия не помогали. Ни пошевелиться, ни вскрикнуть не мог. Оцепенел. Казалось, целую неделю длилась эта пытка.                                                                              Разбудил меня Вик:                                                                        – Что, тоже ужастики мучают?                                                            – Я что, кричал? – постепенно выбираясь из сна, поинтересовался я у него.                   – Да нет, стонал только, – успокоил Вик.                                                      – Спать больше не буду, нет уж, а ты отдыхай, я и за тебя подежурю, – посоветовал я Вику. – Если что, на ходу завтра покемарю.                                                       Когда Вик устраивался для сна, я поймал себя на мысли, что спросонья разговариваю по старинке, безо всяких там, «персонажей да персон». Неудобно, что и говорить, постоянно использовать такой стиль, образ общения. Надо бы с ним завязывать.