Дело о жене или смерти читайте в подписи.

Нелепый. Все еще…

Почему, услышав его имя, она впервые за много дней проснулась?

Обе женщины смотрели на нее.

— Эм-м-м… — Натали торопливо скрестила ноги. — Возможно ли вообще похитить морского котика?

— Может быть, он пойдет добровольно, когда узнает, что это его импровизированный мальчишник… — Хэлли спряталась. — Ну, я бы сказал, вечеринка, но…

— Но это мой брат, и они, вероятно, просто посмотрят Jeopardy! И будут есть бутерброды с ветчиной?

— Джулиан учится быть более предприимчивым, — сказала Халли, краснея до висков. — Он не упомянул, куда они направляются, но я предполагаю, что где-нибудь в тихом месте, где Джулиан сможет прочесть лекцию Августу. — Натали нахмурилась.

— Лекцию?

— Ты знаешь… — Хэлли помахала официантке. — Сделай больно моей сестре, и я убью тебя.

— Верно. — Натали фыркнула. — Похоже на Джулиана.

— Не так ли? — Хэлли вздохнула, явно не замечая сарказма Натали.

Последние четыре года она почти не разговаривала со своим братом. Не тогда, когда она обручилась с Моррисоном. Или стал партнером в фирме. Только обязательный звонок на день рождения и Рождество и ничего более. Он даже не лайкал ее посты в Instagram. В детстве именно он утешал ее, защищал от нежелательного мужского внимания в школе — в своей, хотя и резкой и бесчувственной манере. Но когда она вышла из реабилитационного центра в семнадцать лет позором для имени Вос, в то время как он уже преуспевал в Стэнфорде, она как бы предположила, что отсутствие контакта было его способом выразить неодобрение. Или, что еще хуже, он вообще не знал о ней.

Что бы она ни делала, обратное неодобрение никогда не приходило ни от Джулиана, ни от ее родителей. Не после того, как она улучшила свои оценки и поступила в Корнелл. Не после того, как она поднялась по карьерной лестнице в мужском клубе Нью-Йоркского финансового отдела или совместно с Моррисоном купила свою квартиру в Южном Центральном парке. Им потребовалось, чтобы они случайно делили гостевой дом вместе, чтобы заставить ее понять, что Джулиан все это время занимался своими проблемами. Это не извиняло его молчание, но теперь она лучше его понимала.

Я рада что ты здесь.

Она все еще могла слышать отрывочные слова, исходящие от ее брата, когда они шли по тропинке к главному дому однажды ночью, чуть больше месяца назад. Точнее, в ту ночь, когда она встретила Августа на фестивале Wine Down. До этого момента она не понимала, как именно она изголодалась по любой форме привязанности со стороны своей семьи. Услышав, что Джулиан отказался от вечера четверга, чтобы лучше познакомиться с Августом… это что-то означало. Многое.

Даже если его подтолкнула к этому его девушка.

В течение следующего часа они обсуждали планы свадьбы. По велению Коринн Натали и Август должны были пожениться во дворе главного дома, с видом на виноградник, на закате. Свадьба мечты, действительно, если бы она была реальной. Халли превзошла себя в цветочных композициях, создав со вкусом кремово-малиновую цветовую гамму с вкраплением черных лент, каким-то образом уловив стиль Натали, не говоря ей ни слова. Коринн взяла на себя организацию церемонии, и шатер для приема уже был в процессе установки и украшения. Единственной просьбой Натали было “Поменьше, пожалуйста”, и на нее, очевидно, было наложено вето

Хэлли перетасовала какие-то бумаги.

— Если есть какие-то конкретные песни, которые ты бы хотела, чтобы ди-джей сыграл…

— Что угодно, только не «Кирпичный дом». Пожалуйста.

— Антиплейлист, — вмешалась Лавиния, подняв четвертый мартини в воздух. — Я люблю это. Можем ли мы добавить «Mambo No. 5»? Нет ни одного живого человека, который хорошо выглядел бы, танцуя под эту песню. Нам нужна гребаная Abba — вот и все, на самом деле. Абба.

— Чертов Абба. Проверить, — чирикнула Хэлли, делая пометку. — Мне также нужно знать, под какую песню вы с Августом хотели бы станцевать. — Почему-то все ее тело вспыхнуло.

Танцуя с Августом пока он прижимал ее к себе.

Перед всеми.

Придется ли ей даже притворяться, что она наслаждается этим?

— Как насчет «Ты такой тщеславный»?

Нос Халли сморщился.

— Карли Саймон?

— Ага. — Удовлетворенная своим выбором, уже представляя выражение его лица, Натали улыбнулась из-за края стакана, сделав следующий глоток. Но холодная жидкость не попала ей в горло, потому что дверь открылась, и Август вошел с Джулианом.

Ух ты. Они замолчали. А может быть, внезапный учащенный стук ее сердца заглушал шарканье стульев и смех?

Ее брат сам по себе вызвал бы переполох, зайдя в любой бар. Он вел себя как дворянин и выглядел постоянно раздраженным — и да, она предположила, что он чертовски красив.

Но Август.

Он вошел к Джеду с видом опасности, которого она раньше не замечала. Может быть, в первую ночь, когда они встретились, когда она заметила темно-синюю татуировку и сочла его сильным, способным, героическим типом. Однако с тех пор он более или менее превратился в болтливого болвана, к которому она лелеяла разрушительное влечение. Ее должно было раздражать, что он вошел в бар, словно пытаясь представить себя альфой. Все развязные и огромные, сканирующие место в поисках неприятностей и выходов.

Ой. Это верно. Ты выходишь замуж за морского котика.

В баре должно было быть две дюжины женщин, но его взгляд не остановился ни на одной из них.

Нет, пока он не приземлился на ней.

О, это было плохо.

В ней было два коктейля, и воспоминания о его знающих пальцах были слишком свежи.

К тому же черт возьми. Что-то похожее на радость вспыхнуло в ней при его появлении. Как будто какая-то подавленная часть ее была рада видеть придурка.

— Не могу поверить, что он выбрал тот же бар, что и я. Бар для метания топоров, — пробормотала Халли слева от Натали. — Следующим он будет прокалывать перегородку и курить.

— Ну, я не собираюсь быть пятым колесом. — Лавиния допила свой напиток и поставила пустой стакан на стол. — Муж все равно должен трахаться раз в два месяца. — Она отсалютовала им на пути к двери, перекрикивая шум: — Увидимся на свадьбе в субботу. Я буду единственным в чародее, раз вы, американцы, отказываетесь уважать их величие.

— Пока, Лавиния, — позвала Халли, привлекая внимание Джулиана.

Глаза Джулиана слегка расширились, и он потянулся к Халли, словно завороженный, улыбка изогнула его рот. Хотя слушание того, как ее брат и его подруга каждое утро бьют изголовьем об стену, травмировало ее на всю жизнь, Натали могла признаться, что чуть не упала в обморок от реакции прямолинейного профессора на обнаружение возмутителя спокойствия флориста. Но когда Джулиан и Халли с тихим бормотанием воссоединились слева от нее, она могла видеть только Августа. Очевидно. Его голова почти задела низкий подвесной светильник, свисавший с потолка.

Такое огромное существо нельзя было не заметить.

На самом деле, у многих женщин в доме Джеда была такая же проблема.

По-видимому, некоторые женщины действительно пошли на все, что связано с мускулистым героем.

Натали старалась не обращать внимания. Она действительно знала. Но когда на периферии Натали заметила, как молодая женщина поддалась к нему, она обнаружила, что встает со стула и целует удивленного Августа.

— Привет, — радостно сказала она, откидывая назад волосы. — Ты здесь.

— Ага. — Его взгляд метался между ее ртом и глазами. — Можем ли мы попробовать это снова? Я этого не ожидал. Мой язык готов.

— Я не думаю, что сейчас подходящее время для языка.

— Когда оно настанет?

Натали откинула голову назад, чтобы застонать в потолок.

— Буквально тридцать секунд этого разговора, и я вымотана.

— Думаешь, ты сейчас устала? — Он подмигнул. — Подожди, пока не закончится время языка.

— Никогда больше не говори «время языка». Или клянусь Богом.

Август усмехнулся, его рука естественно легла на изгиб ее талии, проводя большим пальцем вверх и вниз по ее телу, как будто он делал это все время. Ей хотелось оттолкнуть его руку, потому что от этого легкого прикосновения ее соски напряглись. По иронии судьбы, именно по этой причине она хотела, чтобы его рука оставалась именно там, где она была.