Постоянно.

Когда летела сюда на самолете, именно туда указывал ее компас.

Нью-Йорк.

Для блага.

Теперь она не была так уверена. Как она могла удалиться из жизни этого мужчины, когда он вошел сегодня вечером и сшил ее воедино одним своим существованием? Она была глубоко влюблена в Августа Кейтса, и в какой-то момент это стало значить для нее больше, чем возвращение.

И многое другое.

Ее нерешительность заставляла его страдать, поэтому ей нужно было сделать выбор. Сейчас. Сегодня вечером.

И когда она посмотрела на этого мужчину, у нее действительно не было никакого решения, не так ли?

Глава двадцать пятая

Итак, это любовь.

Болезненная сука.

Эта старая фраза «Если вы любите кого-то, отпустите его» на самом деле нашла применение в реальной жизни, и она была, по меньшей мере, раздражающей и ужасной. Но Господи, то, что он сказал, было правдой. Сегодня она вписалась в этот бар, полный миллионеров, как сахар в кофе. Столь необходимая доза сладкого среди горечи. Великолепная и готовая покорить мир — это было прямо на ее лице.

Он чувствовал себя ослом, вошедшим туда в своем костюме. С потными ладонями.

Правда о том, почему он пришел, не умолкала у него изо рта. Черт, рассказать Натали о своих чувствах к ней становилось тем, что ему нужно было сделать, чтобы дышать. Но уложить ее спать, зная, что однажды она вернется в этот город и останется здесь? С таким же успехом можно сделать ему операцию на открытом сердце без обезболивающих.

Эти причудливые гостиничные лифты поднимали их наверх. В комнату с действительно красивой кроватью и, да, это деловое официальное платье, которое было на ней, так легко снимется. Просто соскользнет прямо на пол. Он встанет на колени и вылижет ее, пока у нее не закружилась голова. Она уже не будет такой чистой, когда он закончит с ней.

— Август, о том, что ты сказал… — начала она, затем сделала паузу, чтобы выгнуть бровь. — Я могу сказать, о чем ты думаешь.

Август вздохнул, сопротивляясь желанию поправить свою эрекцию.

— Сомневаюсь. — Она невинно моргнула.

— Ты не думаешь напасть на меня? — Теперь настала очередь Августа моргнуть. И он сделал. Около девяноста шести раз.

— Разве ты не слышала слова, которое я сказал раньше? О защите тебя?

— Да, — она глубоко вздохнула. — Я услышала тебя и поняла. Ты прав. Чем больше времени мы проводим вместе в постели, тем труднее будет расстаться.

Это звучало как чертовски веская причина подняться наверх, не так ли?

Август заскрежетал зубами и одновременно попытался улыбнуться. Все болело. Его сердце, мозг и член были тройным страданием.

— Я подожду здесь, пока ты поднимешься наверх. — Он засунул обе руки в карманы, чтобы не дотянуться до нее. — Позвони мне, когда будешь в комнате с запертой дверью. И стул под дверью тоже, принцесса. Ты не поверишь, как легко разблокировать эти маленькие предохранительные защелки.

— Август…

— Пожалуйста, Натали, ты должна уйти. Я теряю решимость. Ты даже не представляешь, как сильно ты мне сейчас нужна.

Потому что, Боже, она была прекрасна. Весь вестибюль, должно быть, уставился на его жену. Если бы он смог оторвать от нее взгляд на секунду, он мог бы подтвердить. Он бы всю оставшуюся жизнь летал туда-сюда между побережьями только для того, чтобы стоять там и слышать ее голос. Он также знал, что отношения на расстоянии между ними никогда не сработают, потому что он возмущался каждой секундой вдали от нее, и у него все еще была ответственность перед Сэмом. А теперь перед командиром.

Напоминание о его командире заставило его вспомнить, что сказала Натали в баре. Я не думаю, что получу инвестиции и… вместо бизнеса, это просто похоже на то, что другой мужчина использует деньги, чтобы заставить меня танцевать, понимаешь?

Он приехал в Нью-Йорк, чтобы свалить свои недостатки к ее ногам, но не мог заставить себя сказать ей, что держал в секрете инвестиции в двести тысяч долларов. Скорее всего, она уже ушла от него, неужели он действительно должен был заставить ее ненавидеть и его? Поставить его в один ряд с ее отцом, инвестором и бывшим женихом? Его сердце не выдержало удара.

Что сейчас происходило у нее в голове? Между ее бровями образовалась бороздка, и она, казалось, оказалась в ловушке между камнем и наковальней. Было ли это? Она собиралась покончить со всем прямо здесь и сейчас?

— Август, мне нужно, чтобы ты проводил меня до моей комнаты…

— Натали. . -Его язык утолщался во рту, и его руки казались глупыми, потому что они не были на ней. — Я не могу сделать это и не войти внутрь. — Не думать об их брачной ночи.

Не…

Слишком поздно.

Он будет думать о ее губах той ночью, в свои последние минуты на земле.

Однако прямо сейчас ему нужно было продержаться еще несколько минут.

После чего он возьмет такси обратно в отель и как можно быстрее добирется до своей комнаты. Затем он загрузит те фотографии, которые он добавил в свою фотопленку из социальных сетей, и покажет одну Натали в ее свадебном платье. Если это и не было признаком того, что он стал одержим этой женщиной, так ничего и не было. На самом деле он вспомнил тот момент, когда она публично поклялась стать его женой. Это не может быть нормальным.

Натали схватила его за самую широкую часть рук и встряхнула.

— Август. Я знаю. Я знаю, что ты не можешь проводить меня в мою комнату, не заходя внутрь. — Она скользнула ладонями вверх, вдоль его плеч и выше, обхватив его лицо. Это было так невероятно, что ему пришлось подавить стон. — Ты не должен защищать себя. Вот что я пытаюсь тебе сказать. Я возвращаюсь домой с тобой. На остров Святой Елены. Я остаюсь там. С тобой. Из-за тебя. — Что?

Легкие Августа внезапно опустели, звуки вестибюля вокруг него превратились в шепот.

Если бы кто-то подсунул ему Амбиен в самолете, и ему приснился весь этот сценарий, потому что он мог бы поклясться, что Натали только что сказала, что пойдет с ним домой.

Все его тело было одним большим пульсом, и он едва мог собраться с мыслями из-за гула, который он издавал.

— Я не понимаю. Ты возвращаешься, чтобы остаться, несмотря на то, что я был ослом? Даже если у тебя есть трастовый фонд? А инвестор?

— Ты лучше всех этих вещей, — прошептала она, сияя глазами.

Он согнулся пополам, упершись руками в колени, сомнение, наконец, уступило место радости, которая распространилась по нему, как лесной пожар.

— Лучше не разыгрывай меня.

— Отведи меня наверх и узнай.

Они одновременно сделали гигантский шаг навстречу друг другу, Натали вложила свою маленькую элегантную руку в его большую ладонь. Их пальцы сплелись вместе и держались.

Господи, какая привилегия. Это происходило. Это действительно происходило.

Поездка на лифте до этажа Натали была размытой. Он даже не мог собрать достаточно мозгов, чтобы поцеловать ее, потому что все это было занято облегчением, потрясением и счастьем. Столько счастья. Двери открылись, ноги двинулись по устланному ковром коридору, и когда она увидела ее комнату, их официальное воссоединение было неизбежным, его мозг наконец вернулся в онлайн. По большей части.

Когда он прижал ее к двери? Их рты были в шаге от соприкосновения, ее сиськи прижались к его груди. Он сгорал заживо от потребности довести ее до оргазма. Услышав ее требования, чувствуя, как эти пальцы крутятся в его волосах, ее киска сжимается…

— Перестань думать об этом, Август, и сделай это. — Она медленно лизнула его губу, потом сжимая ее зубами. — Впустите меня внутрь. Поставь меня к стене.

Если бы в этот момент мимо проходил гость отеля, они бы предположили, что Натали ограбили, настолько быстро он потянулся к ее сумке.

— Ключ, принцесса. Ключ.

Из нее вырвался отчаянный стон, они оба пытались открыть застежку на ее сумочке и найти карту. Он прижал его к датчику, застонав, когда загорелся зеленый свет, и провел ее в комнату, захлопнув за собой дверь. Каким бы возбужденным ни был Августа, подстрекает ее просьбой о сексе у стены, он ожидал, что станет агрессором.