- Ты прав, - с усмешкой согласился я. - Тогда слушай меня внимательно. Ты выходишь с пленными, передаёшь их нам и валишь на восток. Слово русского солдата, что тебя не тронут. - условия были дерзкими, я знал, что Ахмед не согласится, но это являлось заделом к предстоящему торгу, без которого восточный человек не может, приглашение, которое главарь тут же принял, заявив тоном бывалого торговца:

- " Э, нет, брат! " - я после этих слов весело подмигнул Диме, мол, смотри, родственник нашёлся. Терпеть не мог эту привычку, когда всякое отребье пытается меня записать в свою родню. - " Так не пойдёт! Со мной будет три, нет, четыре воина! Оружие останется. Дашь мне машина с пулеметом. Тогда договоримся!"

- Ах, ты ж хитрая жопа, Ахмед, - я вновь усмехнулся, в голову уже полезли идеи, и одна из них понравилась. - Но ладно, такой вариант меня устраивает. Когда выйдешь?

- " Двадцать минут, " - собеседник был краток, при этом возникла пауза. Я надавил на него:

- Что-то долго, Ахмед! Что ты задумал? - я торопил его специально, чтобы враг не догадался, что мне эти двадцать минут очень нужны. Ахмед повёлся вновь на мои ухищрения.

- " Нет, русский, мы - гордый народ, слово не нарушаем. Все ваши люди выйдут, а мы уедем. Но мне надо всё правильно объяснить своим воинам, которые остаются".

Что ж, отмазка хорошая. Ничего не подозревающим бородачам и правда нужно что-то сказать, чтобы оставить своё предательство в тайне. А вот с мнением о гордом народе и данном слове легко поспорю. Не нарушают они слова, как же! И это сказал человек, который пускает под нож кучу своих людей ради спасения своей никчемной шкуры! Ну и чёрт с тобой! Что бы ты там ни выдумывал, а оговоренных двадцати минут с лихвой должно хватит для исполнения задуманного.

- Лады, - я уже подзывал жестами брата и Хрома, которые осматривали нашу технику, выбирая, каким джипом пожертвовать. - Предупреди, как соберётесь, и не забывай, о чем договаривались.

- " Русский," - после недолгой паузы вновь ожил собеседник. - " Я тебе верю, но и ты мне поверь. Я возьму с собой один заложник. Всего один. Высажу его через километр. "

Вот гад! Решился всё-таки на финальную дерзость. Но что поделать, все карты на столе, придётся поверить и играть дальше вслепую. Или пожертвовать. На самом деле, я хотел спасти всех гражданских, хоть и делал вид, что мне абсолютно безразлична их участь. В то же время я знал, что противник отчебучит что-то подобное, не мог не отчебучить. Потому мысленно просил прощения у всех, кто пострадает в эту ночь. Мы не можем отступить и не можем дать противнику уйти. Простите...

- Чёрт с тобой! Я тебе поверю! Время пошло, - я отключился, поставив рацию на крышу автомобиля. Парни к этому времени уже стояли рядом со мной.

- Что задумал? - спросил брат, мотнув головой в сторону административного корпуса "нефтянки".

- Маленькую пакость, - ехидная ухмылка озарила моё усталое, пропитанное потом и пылью лицо. - Тачку выбрали?

- Сейчас подгонят, - оказалось, что Дима уже успел махнуть рукой водителю, и джип медленно направлялся в нашу сторону. Довольно свежий автомобиль японского производства, вместительный, с люком в крыше.

- В общем, Хром, - я обратился к командиру северян. - Ты у нас специалист по диверсионной работе, так? Тебе и карты в руки. Задача - нашпиговать эту тачку взрывчаткой, но чтобы нельзя было её обнаружить. Второе - взорваться она должна, когда отъедет подальше. Времени двадцать минут. Тебе такое по силам?

- Сделаю, - коротко кивнул морпех и удалился за взрывчаткой.

- Остальные - готовимся к уничтожению здания, - продолжил я речь, обращаясь к своим заместителям. - По команде месим здание из гранатометов. Бейте внутрь, чтобы выжечь всё. В это же время должны быть зажжены прожектора, чтобы слепить обороняющихся. Автоматным огнём щемим гадов, чтоб не высовывались. Бойцы Рыжего проведут зачистку южной станции. Затем входим внутрь и добиваем оставшихся в живых. Приказываю никого из врагов не жалеть. Пленные не нужны.

Дима дублировал мой приказ по радиостанции. Его слова разлетелись по постам словно птицы, призывая каждого бойца к полной боеготовности. Тут же Саня доложил, что его отряд беспрепятственно проник на территорию южной станции, заняв скрытые позиции вокруг заполненного боевиками пропускного пункта. Еще одна группа наших бойцов просочилась на северную станцию и готовилась уничтожить боевиков, мудривших с резервуарами. Парни и мужчины укрывались за машинами, деревьями, в канавах, готовились к штурму. Гранатомётчики разошлись по периметру, от них будет многое зависеть. От волнения перед предстоящей битвой у бойцов гулко в груди стучали сердца, руки теребили оружие, каждый уже выбрал себе сектор обстрела, в который выпустит сотни маленьких свинцовых смертей. Все волновались, но не я. Мне нельзя волноваться, потому что я командир, и в самый важный момент мне предстоит принимать решения. Хром ковырялся в тачке, скрытой от глаз боевиков, делая своё дело. Ему тоже нельзя волноваться, ведь он готовит Ахмеду финальный сюрприз, который обеспечит тому встречу со своим богом. Или с кем там, не знаю. В общем, неважно. С кем получится. Лишь бы обеспечил. Хром спокоен и старался, а потому успел установить взрывчатку и смастерить хитрый механизм при помощи прямых рук, дерьма и ветра. Хром - большой молодец. Когда он устало выполз из-под машины, у нас оставалось ещё две минуты. С гордым видом Максим окинул взглядом усовершенствованный автомобиль и обтёр руки подсунутой мной тряпкой. Все вместе мы облегченно вздохнули, понимая, что если бы что-то пошло не так, то мы все вместе научились бы летать.

- Завёл взрывчатку от температурного датчика, - деловито заявил Хром, вытирая пот со лба. - Когда температура дойдёт до сотни, Ахмед разлетится на тысячу маленьких Ахмедиков.

- А если не дойдёт, - с сомнением спросил Диман, но морпех тут же нашёл, что ответить:

- Дойдёт, я слил охлаждающую жидкость. Минут через десять-пятнадцать езды.

- Молодчага, Хром, - брат искренне похлопал морпеха по плечу. И в этот самый момент неприятным голосом с акцентом ожила радиостанция:

- " Эй, русский! "

Я спокойно закурил и неторопливо принял вызов.

- Говори, Ахмед, - тон у меня при этом был хозяйственный, чтобы собеседник не забывал, кто платит за ужин в этом ресторане.

- " Мы идём. Нас пятеро и семнадцать гражданские. Близко не подходите. Отгоните машина метров тридцать дальше. Там людей отпущу".

- Понял, - бросил я и, отключившись, осмотрел своё воинство, сказал громко, но без особого нажима. - Мужики, внимание! Сейчас из здания выйдут пятеро боевиков и семнадцать наших. Ситуация патовая, поэтому держаться за укрытиями, патрон в патроннике. Цели держать на мушке, но без команды не стрелять. Как крикну, начинаем обработку здания. Поняли?

Ответом мне послужили немые кивки собранных людей. Вдвоем с Димой мы отогнали джип подальше от крайнего рубежа наших позиций. Смелый ход, но Хром давал гарантию, хотя всё же страшно. Что-то снизу поджимало. Заодно продемонстрировали Ахмеду транспорт. Я уверен, что он наблюдал за процессом. Пережив этот ответственный момент, мы вернулись за укрытия. Ахмед не заставил себя долго ждать, его люди появились почти сразу, как удостоверились, что машина стоит поодаль, ивокруг никого нет. Что можно сказать о них? Такие же террористы, как и все остальные, что уже легли под нашими пулями. Разномастные камуфляжи, кроссовки, небрежно наброшенные на плечи разгрузки и, конечно же, бороды. Рюкзаков за спинами нет, и это правильно, ведь ребята хоть и собрались в отрыв, но своим-то этого нельзя показывать. Автоматы болтались на груди, но в руке у каждого пистолет, приставленный дулом к одному из заложников. Остальные шли кольцом вокруг своих похитителей и представляли собой плачевное зрелище. Во-первых, одни мужчины. Оно и понятно, женщинам в обществе отморозков выжить вряд ли удалось. Само собой, все заложники в рабочей одежде нефтяной компании. Изрядно побиты, на некоторых лицах места живого нет, другие с трудом переставляют ноги, униформа в засохшей крови. Садисты не отказывали себе ни в чём, включая пытки. Но ничего, мужики! Скоро, если всё пройдет по плану, вы будете на свободе. Затуманенные болью взгляды молили о помощи. Похоже, мало кто из них верил, что останется в живых. Мы настороженно наблюдали за тем, как странная процессия сначала приближается к нам, а затем снова удаляется в сторону приготовленной машины. При этом никто не проронил ни звука, и казалось, что можно услышать, как капли пота, срываясь слиц, падают на асфальт, хотя я конечно преувеличиваю, ведь довольно громко работали генераторы, но момент оказался сильным и удваивал все ощущения.. Напряжение царило колоссальное. Я мимолетно подумал, что прожектора пригодились и до начала штурма. Без них в ночной тьме невозможно было ничего разглядеть. Причём один из прожекторов освещал дорогу процессии, остальные своими мощными лучами долбили по окнам административного корпуса, создавая необходимый засвет. Возможно, благодаря этому, боевики, укрывавшиеся в здании, до сих пор не догадывались, что командир обменял их жизни на свою, и потому не открыли огонь.