– Думал перехитрить меня, лис? Мы же на одной стороне, – Влад только сделал вид, что уходит. Пошумев на переправе, повернул обратно и подкрался к ничего не подозревавшему растяпе. Если бы не присутствие Лана, тому бы осталось жить не дольше минуты.

– Давай договоримся, – продолжал, прищурившись, низкорослый перевертыш, – оставим его здесь. Если лес примет его, отведем завтра в Снурк, пусть Совет решает, что с ним делать.

Лан усмехнулся, понимая, что Совет ничего не решает, но пришлось согласиться. Уходить надо вместе и как можно скорее: в лесу начали сгущаться сумерки. На обратном пути Лан свернул на поляну, где на них наткнулся человек, и оставил на видном месте одеяло и флягу с водой, вызвав кривую ухмылку Влада.

– Тебе ли о нем заботиться? Надеешься выведать что-то, а на самом деле подвергаешь опасности беззащитных обитателей Снурка.

«Даже слова не его», – подумал Лан. Что за мысли делали некогда прямой, открытый взгляд Влада темным, заставляя глаза прятаться за злым прищуром, и представлять не хотелось.

Пропустив мимо ушей ядовито-заботливые слова «друга», Лан прислушался. Он был уверен: странник вернется.

***

Странная вещь оказалась Место, откуда я убежал несколько часов назад, нашлось быстро и довольно легко – по примятой траве и отпечаткам моих ног в тех местах, где проглядывала влажная земля. Заметно похолодало. На поляне никого не было. Я попытался определить, в каком направлении ушли те двое, но кроме моих следов, других признаков пребывания людей здесь не было.

Не улетели же они. Наверняка есть какая-то незаметная тропинка. И тут я увидел прямо в центре поляны на ровной зеленой травке, кажется, ее даже пригладили, какой-то предмет. Я подкрался, понимая, что представляю собой прекрасную мишень. Делать нечего, нужна хоть какая-то зацепка, чтобы понять, эти люди и почему хотят меня убить.

флягой, завернутой в какое-то подобие то ли плаща, то ли одеяла с капюшоном. Неужели мне оставили? Первым делом я вытащил из фляги пробку. Именно вытащил, а не отвинтил. Совсем они примитивные тут. кто

Что-то екнуло внутри, а что если это ловушка? В воде может быть яд или снотворное. Чем закончился разговор, я знал, и что эти двое решили – тоже. Но, если честно, больше всего я боялся, что фляга окажется пустой. Лучше уж помучусь, пить или не пить, чем увижу, что вещь выброшена за ненадобностью.

Мучился я недолго. Фляга была тяжелой. Полная. Понюхал содержимое. Пахнет водой. Не знал, что вода пахнет. От жажды и голода обоняние обострилось, а у воды действительно был запах росы и каких-то трав. Хотя часть меня продолжала сопротивляться, я сделал небольшой глоток. Пересохшее горло обожгло, но остановиться уже не мог. Если эти засранцы решили маня отравить, у них получилось. Я выдул всю воду, и у меня тут же скрутило живот. Холод в пустом желудке вызвал спазм, заставив корчиться на земле.

Но боль прошла. Я сел и задумался: может, они и не собирались меня ловить и убивать. Может, и не обо мне говорили. Мы же живем в цивилизованном мире. И бегал я весь день, как дурак, зря. Уже сидел бы где-нибудь в тепле, ел пирожки, домой собирался. Живот возмущенно рыкнул на меня. Точно, в тепле. Я накинул одеяло на плечи – и вовремя. Потому что в этот момент потянуло морозцем и с потемневшего вечернего неба посыпал снег. Я залез под старую ель и устроился там на ночевку – бродить в этих дебрях в темноте я не собираюсь. Ее нижние ветви напоминали небольшой шалаш, а мелкая хвоя вокруг ствола защищала от холодной земли. Я свернулся клубочком и мгновенно уснул.

До горизонта катила волны Вечная Ночь.

В бесконечности Времени вращала свои кольца Окоре Фэфэ. Я привык к полной тишине, но, когда смотрел на крошечную звездную систему, мне казалось, что я слышу ее музыку. В центре огромного расплывчатого шара образовалось пульсирующее сердце звезды. И я дал ей имя Тари.

Когда Тари подросла и окрепла, она начала собирать вокруг себя звездную пыль. Так появились ее кольца: Криос Орга, наполнявший Вечную Ночь золотым сиянием, подражая свету Тари; Криос Деарг – красная, вьющаяся в постоянном беспокойстве упругая лента; и Криос Горм – голубой пояс красавицы Тари, обнявший их все и объединивший три ожерелья звезды в единое целое.

Вечность я не сводил с нее взгляда, надеясь на перемены, но она стабилизировалась и перестала меня удивлять. Тогда я обратил взгляд на другие звезды. Они были бесконечно далеки. Маленькая система, состоявшая из одной звезды и трех сияющих колец, выкладывающих вокруг нее ритмичный орнамент, находилась на самом краю Вселенной. А где-то на горизонте слабой дымкой манил свет других звезд. Их было много, очень много. И я решил во что бы то ни стало добраться до них.

Совет Снурка собрался в доме наместника. Это не сулило ничего хорошего. Кто станет спорить с хозяином города в его собственном доме. Лан почувствовал напряжение, как только вошел в большой, нарочито просто обставленный дом. А вот Влад, похоже, был здесь не впервые и чувствовал себя комфортно: легко ориентировался в расположении комнат, быстро провел Лана в гостиную, где уже ждали почитаемые снуркцы.

И все-таки Лан решил рискнуть. Доводы за то, чтобы сохранить жизнь появившемуся в Лесу человеку казались ему более чем логичными, кто-то да прислушается к ним.

Медленно поднялся навстречу вошедшим Бариэграс, тяжелый взгляд словно посыпанных пеплом глаз остановился на Лане. Все в городе знали о редкой способности этих глаз проникать в мысли человека, смотревшего в них. Лан взгляда не отвел, постарался думать о дороге в Лес и оставленном там существе без эмоций. Ну нашли и нашли, хотя событие для Снурка значительное. Разведчики выполнили свою работу и поспешили доложить старшим.

– Событие для Снурка значительное, – начал Бариэграс, даже не пытаясь скрывать, что повторяет мысли Лана, – произошло сегодня. Разведчикам удалось выследить еще одного чужака.

По комнате пробежал шорох встревоженных шопотков. Все ждали продолжения, но Бариэграс молчал. Лан опустил глаза, его мысли прочитать было невозможно, а заискивающий взгляд Влада наместник игнорировал. Тут резко поднялся Вольг – сын наместника, его правая рука и командир крошечной армии Снурка.

– Ну и где же она? – рявкнул он. – Покажите скорее нам голову этого чудовища, герои!

В кругу старейшин замерзла тишина. Стало ясно, что спорить с этими двумя никто не собирается.

– Мы оставили его в Лесу до вашего решения, – промямлил потерявший весь энтузиазм Влад, – думали, так будет лучше… – он тоже потупил взгляд, потерявшись под напором властителей города.

– Сколько вам говорить: думать – не ваша забота, – сорвался с полоборота Вольг.

– Надо похвалить наших молодцов, – неожиданно смягчился Бариэграс. Никуда преступник из Леса не денется, завтра приведете его в Снурк.

Лан ждал вопросов, но, похоже, Совет не интересовался его мнением, решение примут наместник и его сын. Надежда повлиять на исход дела умерла, даже не распустившись. В напряженной тишине Влад с Ланом вышли на площадь. Как же Лану хотелось покончить с этим, показать всем, что он – не простой мальчишка, мнение которого никого не должно интересовать, что он сильнее оставшихся за закрытой дверью. Всех вместе взятых…

Лан усмехнулся. Если бы они знали о его истинных способностях, стали бы считаться с его мнением? Или побыстрее избавились от него, как год назад избавились от Ириэга Дарна.

– Что будем делать? – окликнул он уже собиравшегося повернуть в сторону дома Влада.

Тот вздрогнул и обернулся, вжав голову в плечи. Под верхней губой проступили очертания клыков. «Почему он так меня боится, – подумал Лан, – неужели догадался, или все-таки совесть мучит?» Лан был уверен, что ни словом, ни поступком не выдал себя. А иногда так хотелось. В лесу, когда Влад вернулся к пришельцу и неожиданно появился у Лана за спиной, например. Что ему стоило просто протянуть руку и дотронуться до лживого друга. Вложить чуть больше силы в прикосновение и проникнуть к самому сердцу. Лес поглотил бы следы, а Лан не ломал голову, как побороть тупость Совета и разобраться наконец с делом пропавшей сестры.