– Нет.

– Сможешь сам вывести яд? – забеспокоился я.

– Да.

– Может, Миэ позвать? – предложил я.

– Нет.

– Видел что-нибудь в пещере? – решил я проверить одну идею.

Вместо ответа он вопросительно посмотрел на меня, словно хотел сказать: что там можно увидеть?

– Когда меня затолкали в эти ваши Суаддины, – пояснил я, – у меня почти сразу начались галлюцинации. С тобой было что-то похожее?

Лан задумчиво посмотрел мимо меня, словно припоминая что-то, потом произнёс:

– Видел. Тебя. Ты стоял на коленях на краю пропасти и кричал. Потом увидел летящие в тебя стрелы, а потом кто-то поволок меня в сторону, и все пропало.

Похоже на специализированный кинотеатр, в котором показывают фильмы одного жанра. Самое неприятное то, что я был действующим лицом в одном из них.

– Надо накормить тебя чем-нибудь горячим, да и отдых нам не повредит. Кстати, я могу чем-то помочь? Например, поговорить с наместником или как-то еще доказать, что ты не совершил ничего плохого. Выбрался то я из пещеры сам, ты только помог мне восстановится и добраться до города.

– Я сделал это не для тебя, – в своей высокомерной манере сообщил ушастый. Кстати уши сейчас представляли жалкое зрелище – кисточки растрепались и висели в разные стороны.

Заметив мой взгляд, человек-лис тут же начал приводить себя в порядок.

– Надо выбраться отсюда, пока люди вашего Барабаса не вернулись. Есть идеи, как пробраться в город? – продолжал допытываться я.

Говорить он начал быстро и очень тихо. Слова сыпались, как мелкий снег поздней осенью.

– Нам нельзя возвращаться. Наместник убьет нас в любом случае, – сделал паузу, чтобы перевести дух. – Начну сначала. Или почти сначала. Год назад погибла моя сестра. По официальной версии, ее убил человек, пришедший из Леса, – опять пауза, – как ты. Его казнили, но почему и как он это сделал осталось неясным. Наместник запретил обсуждать это, когда я пытался задавать вопросы… – он пропустил какую-то мысль, видимо, посчитав ее неважной сейчас. – Твое появление снова подняло эту тему. Появилась возможность узнать что-то о странниках, но это может поставить под сомнение решение наместника. Его слово всегда было последним, – Лан опять сделал паузу, чтобы собраться с духом, тут я наконец вставил свои пять копеек.

– То есть старый х…итрый наместник наделал дел, свалил все на непонятного пришельца, убил человека самым варварским способом, даже не пытаясь ни в чем разобраться, а потом позатыкал всем рты, угрожая новым костром? – уточнил я.

– А я не говорил, как он умер, – недоверие и ненависть блеснули во взгляде ушастого, словно я признался, что был сообщником преступника. Я поспешил объяснить:

– Когда был в пещере, я видел странный сон. В нем был костер, а на нем рыжий человек, кричащий, что он не виноват. Это вкратце и без деталей, – уточнил я.

Взгляд черных глаз потеплел на один градус.

– Без деталей, – кивнул он. – Или ты обладаешь невероятными способностями, или лжешь. В любом случае возвращаться в Снурк тебе нельзя. Меня он объявил твоим сообщником, и разубедить его не сможет никто, тем более ты.

– Что же нам делать? – стоило подумать, что жизнь налаживается, и тут такой поворот….

– Мы пойдем домой.

– А? – вот же! Я же дал себе слово этого больше не делать, ну то есть не выглядеть полным идиотом. – Куда мы пойдем?

Лан с усилием поднялся и пошатываясь побрел к дороге.

– Лан, послушай, ты еле стоишь на ногах. Тебе надо отдохнуть, – догоняя ушастое чудовище, крикнул я.

– Утром они придут проверить, что с нами стало. Чем дальше уйдем, тем лучше, – произнес мистер лаконичность.

– Так мы не идем в город? Что ты имел в виду, когда говорил про дом?

– Я имел в виду мой дом, – Лан обернулся и посмотрел на меня с сомнением. Кажется, он решал, стоит ли дальше тратить на меня время.

Вид у меня, действительно, был так себе. Я как раз остановился, потому что мне срочно понадобилось почесать затылок. От избытка мыслей, которые сбились с ног, пытаясь найти друг друга и выстроиться в хоть сколько-нибудь логическую цепочку, начался самый настоящий зуд под черепной коробкой.

Судя по взгляду, мой новый друг сделал неутешительные выводы, отвернулся и побрел дальше. Я быстро догнал его и попытался помочь, но он оттолкнул мою руку. Гордый. Как он вообще дожил до сегодняшнего дня? С таким-то характером.

– Лан, а сколько тебе лет? – у него уши встали торчком. Никак не могу привыкнуть к этому.

– Семнадцать.

Всего-то, я думал он старше: такой важный. Малолетки они все такие. Хотя кто его знает, сколько у них тут год длится. Для меня уж точно год за два будет.

– А Миэ? – это я так, для сравнения спросил.

– Двадцать два.

– А И? – странно получилось.

Лан снова остановился. Так мы далеко не уйдем.

– И три года, – сказал он и прибавил шаг. Кажется, мои расспросы его взбодрили, или он пытается сбежать от меня? Вряд ли это у него сейчас получится.

Большая луна поднялась в зенит и освещала бескрайнюю степь. Слабый ветер принес запахи трав. После наполненной ядовитыми испарениями пещеры воздух сам вливался в измученные легкие. Каждый вдох прокатывался по телу волной умиротворения, словно в мире не существовало ничего кроме этого бесконечного пейзажа. В свете луны трава была похожа на серебристую поверхность моря, до горизонта не было ничего кроме этих переливающихся волн.

Внезапно Лан свернул с дороги и пошел по невысокой траве. Как он определял направление, оставалось для меня загадкой. Его ноги беззвучно ступали по сухой земле, а шаг заметно прибавился. Теперь я должен был прикладывать усилия, чтобы поспевать за ним.

Еще несколько раз он менял направление. Словно задумывался на несколько секунд или прислушивался к чему-то, а потом корректировал курс. Прям, как самолёт или перелетная птица. Я больше не отвлекал его разговорами, да и приходилось беречь дыхание: разогнался он не на шутку. Доверившись его инстинктам, я шел рядом, стараясь не сбиться с шага.

Так же резко, как и поворачивал, Лан остановился.

– Заночуем здесь.

Заночуем? Мне кажется, или вон там, над краем серебряных волн, небо начало менять цвет? Есть, конечно, вариант, что это еще одна луна, но что-то мне подсказывало, что мы шли всю ночь, и – не знаю, как назвать эту сторону света, – но там занимается рассвет.

Спорить я не стал. Усталость от долгого перехода и волнений последних дней взяла свое. Глядя на то, как мой спутник снимает легкую куртку, сворачивает ее, кладет под голову и укладывается спать, я, за неимением ничего, что можно с себя снять, просто разлегся на земле и, подложив руку под голову, послушно закрыл глаза.

Я честно пытался заснуть. Но рука сразу затекла, спина заболела на жёсткой земле, холодный воздух пробрался под одежду. В общем, было крайне неуютно, а в голове суетились мысли, которые я никак не мог поймать.

Рядом ворочался Лан. Когда он в очередной раз поправил самодельную подушку, я спросил:

– Солнце почти взошло. Как думаешь, сколько времени потребуется людям Бариэграса, чтобы обнаружить наше отсутствие?

Он перестал ворочаться и затих. Не хочет отвечать? Делает вид, что заснул? Я повернул голову в сторону ушастого. Он, приподнявшись на локте, смотрел на меня.

– Что взошло? – спросил он.

– Солнце, – я протянул руку в сторону светлой полосы на горизонте.

– Что это?

Я понял его удивление по-своему и, обрадовавшись, что могу блеснуть знаниями начал объяснять:

– Звезда, вокруг которой вращается ваша планета. Ты не знаешь, что это такое?

– Наша планета называется Аэртиль – Бесконечный мир аэтов.

Звучит красиво. Почему-то Лан назвал людей аэтами? Миэ упоминала другое слово, дауры, кажется.

– Не знаю, что такое Солнце, – продолжал он, – но это, – Лан указал подбородком в сторону восхода, – называется Тари.