А светлый день тем временем угас.

Стемнело. Вдруг, поблизости он слышит

Негромкий, очень ясный, бой часов.

А после наступившего затишья,

И звуки человечьих голосов.

Он видит дом за крепкими стенами,

И перед ним глубокий ров с водой.

А у ворот привратник молодой

Его впускает с добрыми словами.

И в доме лучший ждал его приём.

Там славно позаботились о нём.

Покой был убран свежими цветами.

Наутро он к обедне поспешил.

Там, в монастырском храме всё готово:

Священник в облачении застыл

Пред алтарём, готовя Божье слово.

За алтарём увидел Персиваль

На ложе с драгоценным покрывалом

Под золотом расшитым одеялом

Лежит король. Взгляд, устремлённый вдаль,

Смирение и муку выражает,

Как будто наперёд судьбу он знает.

И рыцарю больного очень жаль.

Сэр Персиваль в молитву погрузился.

Но вот и освящение Даров.

И тут лежавший во весь рост явился

В короне золотой. С него покров

Упал на ложе. Он нагой по пояс.

Глубокий старец, язвами покрыт,

Он весь изранен – жалкий, страшный вид!

И к Телу Господа воззвал он стоя:

«О, Господи, Иисусе, не оставь!

О Милостивый, Благий, предоставь

Мне счастье долгожданного покоя»!

На вид ему за триста было лет,

Но он без устали творил молитвы.

И времени и боли страшный след

На нём былые отложили битвы.

Окончилась обедня, и поднёс

Господне Тело хворому священник.

И тот вкусил Его, страданий пленник,

Корону снял и к алтарю принёс.

Сэр Персиваль спросил тогда монаха,

Кто этот старец, что восстал из праха,

На коего смотреть нельзя без слёз.

«Сэр,– отвечал монах,– вы по-житейски

Не раз слыхали, как давным-давно

Иосиф послан был Аримофейский,

Чтоб проповедовать у нас одно –

Святое христианство для народов!

Как много мук принял он и познал,

Как много от врагов своих страдал,

Но веру по земле он нёс свободно!

Он в городе Саррасе обратил

Владыку, что правленье там вершил.

То Эвелак – король был благородный.

И Эвелак последовал за ним.

Он за Иосифом вослед к нам прибыл.

Он был объят стремлением одним,

В душе его оно нависло глыбой:

Он должен быть там, где Святой Грааль! –

И к Чаше он приблизился вплотную,

Разгневался Господь, но тот вслепую

К ней продолжал тянуться. Как не жаль,

Бог слепотою поразил нахала.

И света дня, как будто не бывало.

Накрыла солнце чёрная вуаль!

Король вскричал: «Прости за прегрешенья!

Помилуй, Господи! Оставь в живых!

Пока правнук в девятом поколенье

Из рода моего, из молодых

Не явится на свет, как добрый рыцарь,

Сподобится достичь Святой Грааль,

Всю искупив моих веков печаль.

И пусть мгновенье встреча будет длиться,

Чтоб мог его узреть, поцеловать

Смог руку богатырскую пожать

И с жизнью грешной навсегда проститься»!

Когда король взмолился о прощенье,

Услышал голос он, который произнёс:

«Услышан ты и принято решенье:

Пока не поцелуешь, не умрёшь!

Объявится тот рыцарь долгожданный.

Его ты поцелуешь, и тогда

Прозреешь. Словно яркая звезда,

Что в небесах выходит из тумана,

Поднимешься, и раны заживут.

До той поры мученья не пройдут –

Ни язвы не закроются, ни раны»!

Всё это было с Эвелаком. Он

Четыреста уж лет святою жизнью

Живёт на свете. Словно страшный сон

В мучениях то ожиданье длится.

Но рыцарь, тот, что должен исцелить,

У нас в краю, как слышно, объявился.

Неведомо, когда он появился.

Но муки Эвелака прекратить

Ему дано Всевышним. Есть надежда,

Что станет Эвелак таким, как прежде

И будет с нами, сколь возможно, жить.

Скажите, сэр, – монах спросил смущённо,–

Не Рыцарь ли вы Круглого Стола»?

«Я Рыцарь Круглого Стола законный, –

Сказал сэр Персиваль Его дела

Моими стали пусть совсем недавно.

Сэр Персиваль Уэльский я зовусь.

Однако час пришёл пуститься в путь.

Пора мне этот дом оставить славный»!

С монахом распростился Персиваль

И поскакал на Юг, в лесную даль.

Он долго ехал по дороге главной.

И всадников в пути он повстречал.

Их было двадцать рыцарей суровых.

И прямо на него они летят.

Хотел сказать приветственное слово

Сэр Персиваль. Но первый вопросил

Кто он такой, куда свой путь направил.

Он против рыцарских привычных правил,

Его довольно грубо перебил.

«Я верный рыцарь короля Артура,–

Ответил Персиваль проезжим хмуро.

Ах, лучше б он того не говорил!

«Убить его!– все двадцать закричали.

Сэр Персиваль сшиб первого с конём.

Но семеро на щит его напали,

И каждый поразил его копьём.

Другие же коня под ним убили,

И рыцарь оказался на земле

С сознанием, блуждающим во мгле.

И в плен они его бы захватили,

И для убийства не было преград,

Когда бы красный рыцарь Галахад

Не оказался близко, в полумиле.

«Он должен быть спасён,– подумал рыцарь,

Увидев, сколько тех на одного.

Копьё наставив, он, как буря, мчится.

Нет силы, что сдержала бы его.

Переднего он сокрушил с налёта

И о второго обломал копьё.

В груди того застряло остриё.

И стал разить налево и направо

Мечом своим в бою за честь и право,

Врагам являя мужество своё!

Один удар – и падает противник!

Ещё удар – и вслед за тем, другой!

Сносил врагов из сёдел рыцарь дивный.

И побежали все, кто был живой!

За ними рыцарь кинулся в погоню.

И понял Персиваль: «То Галахад»!

За ним вослед помчаться он бы рад,

Но пеший не товарищ в скачке конной.

И горько убивался Персиваль.

Коня ему погибшего так жаль!

Он Галахаду вслед кричал со стоном:

«Постой, любезный рыцарь! Погоди!

Позволь сказать спасибо за спасенье!

За всё, что сделал для меня в пути,

За рыцарского сердца устремленье»!

Сэр Галахад не слышал этих слов.

Он гнал коня и вскоре скрылся в чаще.

Сэр Персиваль ему вослед всё дальше

Шагал пешком, нагнать его готов.

Он иомена встречает на дороге.

Тот на лошадке тащится убогой,

Но в поводу ведёт коня из снов!

Красавец вороной черней черники,

Могучий, рослый богатырский конь!

Зеркальные на гладком крупе блики,

В глазах бездонных яростный огонь!

«Любезный друг!– сэр Персиваль промолвил,–

Готов, что хочешь сделать для тебя!

Тебе защита верная моя,

Когда б о ней ты слово не замолвил,

Но ты ссуди мне этого коня!

Не то мой друг ускачет от меня.

Ссуди коня – и я твой рыцарь, помни»!

«И рад бы, сэр, я вам ссудить коня,

Но у него владелец есть суровый!–

Ответил иомен, – Он убьёт меня

Едва об этом вымолвлю я слово»!

«Увы!– сказал, грустя сэр Персиваль,–

Мне рыцаря того догнать так нужно!

Мечтаю я о рыцарской с ним дружбе»!

Ответил иомен: «Сэр, мне очень жаль,

Отвечу за сего коня могилой.

Отдать сам не смогу. Возьмите силой»!

«Любезный! Велика моя печаль,

Но сам суди: я рыцарь, не грабитель!–