— Ладно, поехали! — зло цедит он сквозь зубы. — Погоди, только переоденусь. Не в костюме же за ней ехать!

Смотрю на него и вспоминаю, что я тоже всё ещё в долбанных брюках и рубашке.

Киваю, снова поднимаясь в спальню. Надо надеть что-то поудобнее и ехать за нашей потеряшкой.

Ну погоди, Маша! Ты отведала далеко не всё гостеприимство дома Медведевых!

Михаил

Рассвет ещё не брезжит. Вокруг — кромешная тьма. Настолько густая, что разрезающий её тонкий луч фонарика тут же теряется где-то в листве. Деревья обступают дорогу, которая очень скоро становится ухабисто-неровной.

В груди бешено бьётся сердце. По лбу струится пот. Давненько я не садился на велик. В погоне за сбежавшей девчонкой, с похмелья, да ещё ночью… вышла охрененно сложная кардио-тренировка!

Из-за поворотов и ям периодически приходится сбавлять скорость, поэтому до тачки мы добираемся лишь спустя час.

Маша поехала в противоположную трассе сторону. Тут лес ещё гуще, а дорога совсем разбитая. Под колёсами то и дело хрустят палые ветки и шишки.

Замечаю машину из-за очередного поворота и быстрее кручу педали.

Саша подъезжает первым и тормозит.

— Твою ж мать! — чертыхается он, вытирая пот со лба. — Твою, сука, мать…

Я тоже останавливаюсь и кладу велик на дорогу.

Ноги слегка потрясывает от непривычно быстрой езды.

Свечу фонарём на машину, и внутри снова вскипает ярость. Ну какого же хрена!

Одно колесо утопает в мутной жиже. Тачка опасно накренилась на правый бок. Водительская дверь приоткрыта.

Тут же распахиваю её в надежде увидеть внутри мирно спящую девчонку, но… меня ждёт очередное разочарование. Её тут нет! Блядство!

Пальцы сжимаются в кулаки. Меня снова душит ярость. Вот и куда она делась?! Не в лес же пошла? Мозгов, надеюсь, хватило?!

— Её тут нет! — цежу сквозь плотно сжатые зубы.

В груди всё скручивается в тугой узел. Хотел бы я верить, что это от гнева. Так нет же. Переживаю за девчонку! Охренеть как переживаю!

— Вот куда она попёрлась?! — Саня тоже заметно волнуется. Освещает ближайшие кусты фонариком, светит вперёд и назад, словно вот сейчас заметит беглянку спящей на обочине!

Поднимается ветер. Прохлада ударяет в лицо, приятно обдувая вспотевшую кожу.

Где-то вдали раздаётся раскат грома. Сука! Вот только дождя нам не хватало для полного счастья!

— Ладно, ты попробуй тачку вытащить, а я пока пойду дальше, может, встречу её, — предлагаю, глядя на брата.

— Угу, — буркает он. — Если дождь начнётся, возвращайся. Вместе поищем.

Киваю и снова седлаю велик.

Проезжаю всего минут десять, прежде чем дорога заканчивается тупиком.

Дальше — лишь нечёткая тропинка среди деревьев.

Стискиваю зубы, оставляя велосипед у кустов. Снова осматриваюсь по сторонам.

Вот же упрямая шлюшка! И какого чёрта ей понадобилось идти в лес?

Внимательно осматриваюсь в надежде, что она просто прячется где-то поблизости. Но нет же! Видимо, Мария Солнцева лёгких путей не ищет!

Сцепляю зубы и иду вперёд.

Несмотря на то, что в последние годы мы с братом бывали тут нечасто, в детстве, любили ездить с родителями в этот загородный дом. Его отец вместе с дедом ещё лет тридцать назад строили. Потом усовершенствовали, сделали ремонт… А мы с Сашей обожали тут играть, иногда целое лето тут проводили. Поэтому окрестности хорошо знаем.

Тут по тропинке часа полтора идти надо, а потом будет… обрыв. Речка есть, но нет моста.

К горлу подкатывает неприятный ком. Конечности холодеют. Чёрт возьми… что, если она не увидела обрыв? Что, если упала в воду?

Течение там быстрое, её могло отнести ниже. А ещё там охрененно глубоко и холодно…

Прикрываю глаза, мне чуть ли не становится дурно.

— Маша! — кричу в пустоту.

Адреналин выбрасывается в кровь, и я прислушиваюсь. Ответа нет — лишь очередной раскат грома, на этот раз уже гораздо ближе. На щёку капает первая холодная капля, и я ускоряю шаг. Пиздец… просто пиздец!

Срываюсь на бег, когда дождь усиливается. Ноги то и дело соскальзывают по влажной траве, пару раз я падаю, пачкаясь в мокрой земле. Стараюсь не думать о плохом. Нет, она не могла… она, ведь, не утонула?!

Лишь через сорок минут бега, я вижу впереди обманчиво ровную поляну. Дождь застилает глаза, и я торможу в последний момент. Ноги прокатывают по мокрой грязи, но мне удаётся удержаться от падения.

Останавливаюсь с дико бьющимся сердцем и смотрю по сторонам.

На затянутом грозными тучами небе брезжит рассвет. Робкие лучи цепляют кусты, кроны деревьев, и чуть поодаль, под склонившимися ветками боярышника мне чудится лежащий на земле силуэт.

Надежда обдаёт тело жгучим теплом, и я подхожу ближе.

Различаю свой промокший пиджак и… свернувшееся под ним клубочком хрупкое тело.

Касаюсь обнажённого плеча… она просто ледяная!

— Тихо… тихо… — шепчу скорее себе, чем ей. Аккуратно поднимаю беглянку на руки и прижимаю к себе.

Ну всё. Теперь она в безопасности!

Александр

Грёбаный час уходит на то, чтобы вытащить тачку из ямы. Приходится вынуть из багажника топор и обрубить несколько веток. Только после этого, утопая в грязи под проливным дождём мне удаётся приподнять колесо и вырулить на обочину.

Тем временем брата с девчонкой всё нет. Мать твою, да куда же они подевались?! Достаю телефон, но кроме GPS со спутников в этой глуши ни черта не ловит! Сука!

Волнение усиливается, и я решаю проехать дальше. Лобовое стекло слепит дождём. Темнота обступает. Замечаю впереди брошенный велик останавливаю тачку. Дорога превращается узкую тропинку, тут всё равно не проехать. Дальше придётся идти пешком.

Мокрая насквозь футболка неприятно липнет к телу. Температура в лесу градусов на семь ниже городской, а под дождём вообще становится жутко холодно и мерзко.

Сердце неприятно бухает в груди, когда я узнаю дорогу. Чёрт, это же не тот путь, что заканчивается рекой и обрывом? По спине пробегают мурашки. Ёп-твою-мать! Не дай бог с ними что-то стряслось?!

Воображение рисует самые ужасные картины. Девчонка упала в воду. Брат сиганул за ней… Пипец!

— Эй! — ору в пустоту, продолжая идти вперёд всё быстрее. — Эй! Миша! Маша!?

Ответа нет — лишь дождь барабанит по листве. Периодически раздаются мощные раскаты грома, непогода бушует.

Внезапно за очередным изгибом тропы я вижу силуэт. Высокий, тёмный…

Задыхаясь от паники, бегу вперёд и уже через пару метров могу разглядеть идущего навстречу брата. У него на руках свернувшись комочком лежит девчонка.

Злость моментом испаряется. Остаётся только дикое беспокойство и досада, что мы за ней не доглядели. Вот же глупая! И куда она попёрлась на ночь глядя?

Знаю, что она сама виновата в своих бедах. Хотела всех вокруг наебать, но что-то пошло не так. Однако, я и за собой вину чую. Пипец мы с ней жёстко. Набросились как животные, ей богу. Неважно уже, что она проститутка. Видно же, что девчонка совсем молодая…

— Как она? — подхожу ближе, кладу руку на её лоб. Жесть. Ледяная!

— Не знаю, надо её согреть поскорее. Нашёл под кустами.

— Давай я понесу? — предлагаю.

— Не надо, я сам, — хмуро цедит брат, кое-как утирая капли со лба. — Иди лучше быстрее к тачке, включи обогрев.

— Угу, — киваю, разворачиваясь в обратном направлении.

Несусь к тачке и врубаю обогрев на полную. Миша скоро выходит из леса.

Открываю заднюю дверь.

— Клади её сюда.

Брат опускает бесчувственную малышку на сидение, смахивает капли дождя с её бледного лица. Меня аж потряхивает от её вида. Периодически проверяю пульс. Живая…

Сколько она провела в холоде под дождём? Твою ж мать, уже светает!

— Нам нужно её раздеть, — хрипло говорит брат.

По позвоночнику простреливает остротой, но я гашу этот порыв.

Сейчас нам просто нужно оказать ей первую помощь, без задних мыслей…