Электричества в этой части поселения не имелось. Дома и улицы освещались редкими керосиновыми фонарями, бросающими тусклый свет на раздолбанную дорогу. Точнее, дорога как таковая отсутствовала. Утоптанная, утрамбованная земля с камнями — не более.

Людей здесь находилось немало. Несмотря на поздний час, многие ещё не спали — сидели на улице. Коротали вечер за импровизированными столами и играли в нехитрые игры. Некоторые выпивали. Употребляли брагу местного разлива. К удивлению девушек, на них местные особо не обращали внимания. Вероятно, новые люди, снующие туда-сюда, в этой части посёлка не являлись редкостью. Несмотря на бедную, нищенскую обстановку, поселенцы не казались озлобленными. Возможно, уставшими, но не агрессивными. Между собой общались живо, с интересом передавали друг другу новости. То и дело слышались бодрые восклицания, смешки. Некоторые даже пели, затянув протяжный лирический мотив.

Подруги не совсем понимали, куда им нужно идти. Они обратились к одной из сидящих компаний, с просьбой указать направление. Люди, не задавая лишних вопросов, подробно объяснили, как выйти на главную площадь и снова вернулись к своей игре. Вероятно, просьбы подобного характера не являлись редкостью и никого не удивляли.

Девушки прошли ещё несколько кварталов трущоб. Застройка стала плотнее, а в остальном та же архитектура. Наконец впереди замаячили яркие огни от электрических фонарей, послышалась ритмичная заводная музыка. Подруги оживились и быстрее пошли на свет. Точно мотыльки.

На главной площади уже во всю гудело веселье. Море народа танцевало, прыгало, орало, махало руками. Некоторые цеплялись змейкой и скакали друг за другом паровозиком. Миланья переживала, что местные станут обыскивать вновь прибывших. Всё-таки никто не любит чужаков. А девушке было, чего опасаться: в складках юбки, в скрытом внутреннем кармане, покоился её любимый нож. Однако страхи не оправдались. На подруг никто не обращал внимания. Вообще. Даже на Кайлу. Толпа уже настолько разгорячилась, что не замечала ничего вокруг. И парни, и девушки лишь бешено скакали и резвились под музыку. Милли и Кайла допили пиво, взятое с собой из машины, поставили бутылки в отдалении и присоединились к толпе.

Музыка гремела во всю. Тяжёлые басы отключали разум и заставляли подчиняться ритму. На какой-то момент Милли показалось, что звуки её зомбируют. Но она отогнала навязчивую мысль, не желая портить вечер. Музыка играла неплохая, располагающая к веселью.

Первые пара часов прошли отлично. Подруги отрывались по полной. На площади находились и ларьки с выпивкой. Милли заказывала себе пиво исключительно в закупоренных бутылках: так ей было спокойнее. Кайла же сначала следовала примеру подруги, но потом перешла на разливной вариант. "Так вкуснее." — заверяла она. Тем более, большая часть толпы употребляла именно разливные напитки.

От пива настроение улучшалось, веселья стало ещё больше. Среди толпы по рукам начали ходить плоские небольшие жетоны округлой формы. Люди передавали друг другу пакеты, коробки, склянки с этими кругляшками. Одну бляшку забирали себе, остальные передавали дальше по очереди. Милли пыталась уточнить у окружающих, что это за гадость. Слов девушка не разобрала: музыка орала слишком громко. Но люди жестами показали, мол, бери, штука улётная, не пожалеешь!

Миланьи это не понравилось. Раздавать что-то хорошее бесплатно — с чего это? Тем более, что при ближайшем рассмотрении плоские жетоны оказались тонко нарезанными высушенными грибами. Милли от такого подарка отказалась, не стала ничего брать и передала пакет со вкусняшкой дальше по очереди. Девушка хотела и Кайлу предостеречь, что есть грибы не стоит. Но когда она нашла подругу среди танцующих, то по её поведению поняла, что предупреждать уже поздно. Кайла веселилась на всю катушку, явно потеряв связь с реальностью. Её движения стали хаотичные, быстрые, слишком резкие. Взгляд блуждающий, ничего не видящий. Примерно также начали вести себя и все вокруг. Толпа ревела, кипела, буянила. Веселье постепенно превращалось в безумие. Миланья мгновенно поняла, что происходит что-то не то. Она всеми силами стала пытаться вывести Кайлу из резвящейся толпы. Но ничего не получалась. Подруга утратила связь с реальностью и лишь дёргалась под ревущие из динамиков ритмы. Милли тянула Кайлу к выходу как могла. Хватала за руки, за плечи, за туловище, даже за волосы. Вроде безвольное тело начало поддаваться. Но стоило оттянуть подругу на пять шагов назад, как она вырвалась и опять вернулась на прежнее место.

Постепенно вакханалия начала утихать. Толпа уже не так ревела и скакала. Люди переминались с ноги на ногу, слоняясь из стороны в сторону. Казалось, силы их покидают. Однако разум во взгляды танцующих не вернулся. Напротив, безумие лишь усилилось. Многие закатывали зрачки за веки, оставляя лишь жуткую полоску белка, выглядывающую из-под разомкнутых ресниц. Получались этакие ходячие зомби.

Внезапно музыка из динамиков стихла. Света же на площади наоборот добавили. Яркие прожекторы направили свои лучи на трясущихся безумцев. Толпа никак не прореагировала. Может, кто-то, кто не употреблял грибы и успел скрыться. Этого Милли не могла знать. Однако подавляющее число отдыхающих осталось на площади. Никто из этих людей себя не контролировал. Лишь мычали что-то себе под нос и топтались на месте.

На площадке появились пришлые. Организованные группы трезвых мужчин подходили поочерёдно к несчастным одурманенным дурачкам. Обыскивали беспомощных, шарили по карманам, доставали деньги и ценные вещи. Теперь-то Милли стало понятно, почему никого не осматривали при входе. Зачем? То, что не потрачено на выпивку, просто заберут после грибов. Ловко придумано! Когда человек протрезвеет, то решит, что сам всё прогулял или растерял. Период под дурью в памяти не сохранится. И всё шито-крыто.

Милли вся напряглась и достала нож. С одурманенными мужчинами местные ничего такого не делали. Грабили и отпускали шататься по площади приходить в себя. А вот девушек… Ну, дурнушек тоже отпускали. Остальных же отводили куда-то в сторону для понятно каких целей. Миланья ещё раз попробовала достучаться до Кайлы. Но подруга лишь беспомощно вертелась на месте, ничего не соображая.

— Гляди, какая краля! — один из бандитов ткнул пальцем в Кайлу, призывая своих соратников тоже обратить на блондинку внимание.

Далее последовали хвалебные отзывы о красоте юной особы с подробным перечислением её внешних и внутренних достоинств. Всё это произносилось на ненормативной лексике, со смачными эпитетами и подробным описанием действий, которые бандиты желали бы совершить с телом Кайлы. У Милли кровь от ярости закипела. Опьянение мигом как рукой сняло.

— Так. Отошли все назад! — Миланья закрыла собой подругу, встала в стойку и занесла нож над головой. — Кто первый подойдёт — отрежу яйца. Обещаю.

Вид девушки был столь необычен и решителен, что бандиты замешкались. Да, силы находились явно не на стороне Милли. Но нож она держала профессионально и в том, что угрозу свою исполнит, сомневаться не приходилось. Первый, кто полезет, получит болезненную для мужчины травму в виде кастрации. Потом, конечно, бандиты девушку скрутят, однако тому, кто начнёт — не позавидуешь.

Местные принялись переговариваться между собой, не зная, как поступить. В конце концов консилиум принял решение попросить совета у главного.

— Феликс! — гаркнул один из парней на всю площадь. — Иди сюда! Здесь какая-то бешеная.

Милли не двигались с места. Бежать и кинуть подругу она не могла. Девушка лишь молча наблюдала, как к ней приближается крупная фигура вожака. Она его сразу узнала. Одноглазое лицо брюнета чётко врезалось в память. Только сейчас, в отличие от первой встречи в аэропорту, Феликс сбрил копну непослушных чёрных волос, оставив аккуратный ёжик.

Глава подошёл к своим товарищам. Те изложили ему суть проблемы, активно жестикулируя и указывая в сторону девушек.

— Так пальните в неё разок! — предложил босс, — У вас же есть оружие!