— Олег, я, как пострадавшее лицо, могу этот ящик использовать для своих целей? Либо временно, либо постоянно, если решу, что он мне нужен.

Дядя посмотрел весьма задумчиво. Понял, что я не просто так спрашиваю.

— Илья, ты учти, что этот предмет сожрет три четверти платы тебе за участие в раскопках. Ты уверен, что он тебе нужен? И главное, зачем он тебе?

— Я мышей видел, Олег. А так заложим продукты — и до них никто не доберется.

Дядя скривился и почесал нос. Сама идея использования вещи Древних для такой плебейской цели ему не понравилась, но он подозревал, что цели у меня вовсе не те, что я озвучил.

— Понимаешь, Илья, если ты повредишь предмет, то его придется выкупать, — пояснил он свои сомнения, — поэтому лучше тебе определиться сейчас, входит ли это в твою долю или нет.

«Песец, какова вероятность, что мы его включим?»

«Процентов девяносто».

Облезлый древний ящик не впечатлял, и оставшиеся десять процентов вполне могли вывернуть вероятность не в мою пользу. Но девяносто процентов в пользу заполучить стазисный ларь, причем по цене, по которой я не куплю современный даже самых скромных размеров?

«Как быстро он выйдет из строя?»

«В смысле?»

«Все стазисные хранилища имеют конечный ресурс, — пояснил я. — Вдруг у этого он уже выработан?»

«Первый раз слышу такую ерунду. Пока подзаряжаешь — он работает. Но накопитель к этому типу не прикрутить, только своей магией, поэтому он и выжил».

И я решил рискнуть. В случае неудачи все равно буду в плюсе — появится экранирующее хранилище для алхимии, а в случае удачи мне не придется больше переживать о выбрасываемых шкурах изнаночных тварей.

Оттащил я ларь в кухонную палатку, где и принялся напитывать его магией по инструкции Песца. Некоторое время магия от меня перетекала на контур этой железной коробки без какого-либо результата, я не останавливался, хотя настраивался уже на неудачу, поэтому испытал шок, когда рядом с крышкой проявились буквы, поначалу мерцающие, но потом загоревшиеся ровным зеленым светом. Артефакт включился, но будет ли он работать?

«Это можно проверить, только поместив туда что-то скоропортящееся, — заметил Песец, — но уверяю тебя, все работает, иначе буквы были бы не зеленые, а красные. Во времена моего создания с этим было все очень строго».

Я было засомневался, но вспомнил про Полигон, которому даже прошедшие тысячелетия не помешали работать так, как запланировали создатели. Эта бандура, конечно, калибром поменьше, но делали ее те же самые древние. Или к бытовым артефактам было отношение попроще, чем к стратегическим?

«Возможно, там есть и другие работающие артефакты?»

«Если в них не был предусмотрен накопитель. С накопителем точно ничего работать не будет».

Я поместил в ларь кусок змеиного филе. Небольшой, так, только чтобы проверить, и закрыл крышку. Контрольный кусок положил на нее. Как только завоняется — посмотрю, что с тем, что внутри. Задерживаться рядом долго не стал, пошел к дяде, которому как раз понадобилось относить новый «ящик» под навес.

— Надеюсь, этот ты не уронишь? — хмуро спросил родственник. — Я не собираюсь принимать плату такой ерундой.

— Не, один ящик прикольно иметь, но больше мне не нужно.

«Не кажи гоп, — заметил Песец. — Вдруг там окажется еще один работающий ларь?»

«Тогда его заберет дядя».

«Ему-то зачем? Хранить обеды из ресторана? Это рабочая вещь, которую нужно использовать эффективно».

«То есть ты предлагаешь забирать все рабочие артефакты?»

«Именно. Тому, кто не знает, как они заряжаются и включаются, без разницы, рабочий у него артефакт или нет».

— Хотя этот симпатично встал рядом с твоими вещами, — на всякий случай сказал я деде. — Есть в нем что-то такое надежное.

— Да?

— Ну как же — за столько лет не рассыпался и даже открывается нормально.

Дядя хмыкнул, а я потащил очередной ящик к остальным испорченным. Песец на него никак не среагировал, а значит, нам он не нужен. Когда я вернулся дядя, ковырялся с очередной фиговинкой странной формы, наговаривая нужный текст на камеру и заодно заполняя форму.

— Олег, это что? — спросил я, когда фиговинка отправилась в контейнер к остальным. — Что он делал?

— Сие тайна великая есть, потому что ни один рабочий такого типа до сих пор не попадался, — ответил дядя. — А что, есть идеи?

— Откуда? — я потянулся к артефакту, но отдернул руку и спросил: — Можно?

— Даже не знаю. Прошлый тоже казался нерабочим.

— В одну яму дважды снаряд не падает.

— Еще как падает. В нашей профессии это сплошь и рядом бывает, — не согласился дядя. — Некоторые мои коллеги прямо-таки притягивают к себе неприятности.

Но я все же взял фиговинку в руки и дождался пояснений от Песца, что это — климатический артефакт из винного погреба. Увы, нерабочий артефакт. Точно такое же пояснение Песец давал на все остальные штучки из ящика. У меня даже появилось впечатление, что мы на кладбище электроники — все устройства были сложными, но выгоревшими.

«Теоретически с каждого можно взять слепок, разобраться, чем он был нашпигован и воспроизвести, — вещал Песец. — Но не на твоем уровне».

Дядя настороженно за мной наблюдал, и его ничуть не успокаивало, что ничего не происходит.

— Часто встречается что-то работающее? — поинтересовался я.

— Очень редко. И обычно что-то опасное. Но мои рабочие артефакты позволяют еще на стадии первичного осмотра выявить места, где могут быть потенциально опасные штуки, фонящие магией. Здесь таких нет. Это, конечно, не гарантия того, что ничего не случится, но я теперь и сам склоняюсь к мысли, что тот артефакт на тебе рассыпался от времени.

Олег принялся за описание очередной мелочевки, а я глянул на часы и решил, что пора приниматься за ужин. Поскольку грубая рабочая сила в моем лице временами была все равно нужна, ставить нужно было нечто такое, что не требовало моего участия. Решить я ничего не успел, потому что раздался звонок от дяди Володи.

— Слушаю, — сказал я, продолжая просматривать набор продуктов.

— Илюш, почему ты не отвечаешь на звонки деда и тети? — укорил он.

— Потому что они у меня в черном списке, оба. Считаешь, что на то у меня нет причины?

— Считаю, что это в тебе играет детство. Ты глава нового рода, должен уметь отстраняться от личного.

— Хорошо, я деда из черного списка исключу, а Алле Дмитриевне нет необходимости со мной связываться.

— Как раз есть. Это она уговорила деда снять квартиру на тебя и Владислава в Верейске.

— Зачем Владиславу квартира? Он будет жить при училище, — с мстительным удовольствием вспомнил я фотографии из общих казарменных спален. Там не будет тети Аллы, готовой прийти на помощь сыночку.

— У них будут увольнительные, а значит, неплохо, чтобы ему было куда прийти почти как домой, — сказал дядя. — Но главная причина в том, что Алла переживает за тебя, хочет уменьшить ваши с Олегом траты, хотя вы так нехорошо к ней относитесь.

В желании тети Аллы держать меня поблизости от Влада не было ни грана беспокойства о моем будущем, лишь сплошной меркантильный расчет. Это только дядя Володя мог верить в ее альтруизм и мучиться оттого, что не любит такую замечательную самоотверженную женщину. Но расскажем мы ему все, только если смогу снять блоки, хотя хотелось выложить все прямо сейчас.

— Дядя Володя, сразу скажу, что я отказываюсь от этого заманчивого предложения. Во-первых, я все также считаю, что нам с Владиславом стоит находиться подальше друг от друга во избежание конфликтов. А во-вторых, я собираюсь жить рядом с выбранным учебным заведением, а оно очень далеко расположено от места, где будет учиться ваш сын.

— Высшие археологические курсы совсем рядом с военным училищем.

— Я собираюсь на алхимию.

— Куда? Илья, ты с ума сошел? — с обреченностью в голосе спросил дядя. — Вы с Олегом в последнее время словно нарочно делаете все, чтобы все стало еще хуже. Но голову-то хоть иногда включать нужно? Алхимия для тебя — не пришей кобыле хвост. Ты на ней ничего не заработаешь, и при этом она одна из самых опасных профессий для магов.