Святослав не любил работать в общих лабораториях, когда любой балбес может влезть в размышления или, того хуже, в эксперимент, в самое неудобное время: когда мозг занят решение задачи и у него не хватает ресурсов на общение с кем-то извне. Поэтому он предпочитал серьезные вещи делать у себя дома, запершись в собственной, пусть и маленькой и с минимумом оборудования, но зато имеющей максимальную защиту от постороннего вмешательства. В ней заниматься любимым делом не помешает даже локальная магическая война.

Вот и сейчас он перешел к себе, чтобы довести до совершенства новое изобретение. За образ артефакта был взят один из типовых — стилизованная змейка, кусающая себя за хвост, но содержимое… Святослав был уверен, что совершил прорыв в магической науке. На себе он уже протестировал и пришел в восторг, а теперь делал копию испытанного образца, внося правки там, где появилась необходимость. Правок почти не было, да и те, что были, можно было считать косметическими. Разумеется, подобные артефакты уже существовали, и Святослав сделал так, что для его артефакта подходили те же блоки. Последних существовало много, и они были столь разнообразны, что каждый мог выбрать на свой вкус и кошелек. Если кошелек позволял — доступно все, или почти все, если артефакт не посчитает это вредным для носителя.

Святослав погладил змейку, и ему показалось, что та ответила на ласку едва заметным потеплением. Но именно что показалось — до активации артефакт спал, но до последней осталось не так уж много времени. Стоит показать свое творение — и заказы прольются золотым дождем. Возможно, испытать захотят сразу же. Святослав пошарил в столе, но блоков для артефакта обнаружилось всего несколько, да и остались те, что относились к второстепенным разделам. Вот незадача, придется сначала отправиться в общую лабораторию и подхватить там еще с десяток.

Святослав провел еще раз рукой по своему творению и открыл дверь лаборатории, дезактивировав одновременно всю защиту. До того, как умереть, он ничего не успел понять, даже не увидел, как стены лаборатории, державшиеся на защите, с громким треском обрушились, захоронив под собой моментально высохшее тело незадачливого мага.

«Магическая чума» — так назвали явление, возникшее в результате схватки двух армий, применивших столько заклинаний, что они породили новое, уничтожившее сильную магическую цивилизацию почти полностью. Сильные знающие маги погибли, и тем, кто пришел им на смену, пришлось с почти нулевого уровня поднимать не только магию, но и много другое, потому что человеческая цивилизация рухнула даже не в средневековье, а намного, намного ниже. И от тех знаний, что раньше были общим достоянием, сейчас остались только крохи, которые сберегли отдельные рода.

Дверь не открылась, и холодом от нее поперло так, что сомнений не осталось — Владик постарался. Дури в нем куда больше, чем силы, которую он тратит на такие мелкие пакости, как вытащить из воздуха влагу, направить в определенное место и приморозить дверь к косяку. Поди еще и в замок дополнительно влил, чтобы наверняка нельзя было открыть. Мелкие пакости, сказали бы вы. Но бесят они чем дальше, тем сильнее. И ведь успел, гнида, за то время, что я был в душе после тренировки — вода гасит магию, что уменьшает вероятность попасться на горячем.

Магии у меня меньше, чем у кузена, но зато я использую ее куда эффективнее, что сейчас и доказал: приложил палец к косяку и отправил волну, превращающую лед в мелкие крупинки снега. Хватило еще сил осушить замок, а то заржавеет еще — и тогда мне прилетит очередное наказание. Почему мне? Ну не Владику же, надежде и будущему клана Вьюгиных? Объемной такой надежде, из которой двоих можно собрать. Зато и кругов силы у него на двоих середнячков хватит — аж семь. Против трех моих. Не зря дядя в свое время подсуетился и женился на представительнице рода Живетьевых. У той сил тоже было не слишком много, но видно, какие-то клановые практики помогли двинуть силу сына вверх. Так-то на подобных практиках блок стоит, то есть рассказать или передать кому перешедшая в другой клан девушка не сможет, но использовать для усиления собственной семьи — почему бы и нет. Потому и ценились невесты из клана Живетьевых. Никто в девках не засиживался.

Дядька, вон, в свое время подсуетился, притащил в клан тетю Аллу и был уверен, что ему улыбнулась удача, хотя тетя, прямо скажем, не красавица и дар у нее троечка. Но ему невеста породовитей и сильнее не светила, потому что наследницей считалась моя мать. Она хотя и была моложе, зато дар — девятка, грозящая развиться до десятки, как у деда, а возможно, и выше. У отца пониже был, до пятерки немного недотягивал, но все равно странно, что у них родился ребенок с моим уровнем дара. Возможно, следующие дети вышли бы поудачнее, но проверить это возможности не получилось: родители погибли в аварии, когда мне было шесть лет. За год до того, как замерили уровень моего дара. Замеряли одновременно и мне, и Владику. Он старше меня на год, но прошлый замер пропустил, потому что сильно болел. Именно после этой болезни его телосложение пошло вразнос, и он принялся расти в ширину быстрее, чем в высоту. В школу он тоже пошел на год позже. До замеров дед выделял меня, после — Владика. Ведь теперь он был надеждой рода, а я — его разочарованием. При взгляде на меня дед кривился и лишний раз старался не смотреть, Владику же он прощал все. Он, но не я.

Замок я открывал тихо, практически беззвучно, а дверь распахнул резко, потому что, чуть усилив слух, обнаружил сопение Владика аккурат за дверью. Меня всегда удивляло, как в нем сочеталась такая сила вместе с полным нежеланием использовать что-то, кроме простых техник. Ах да, еще секретных техник рода, которые мне не доверили. Дед заявил, что для меня от них толку не будет и вообще я могу пострадать, но мне казалась, что причина в другом: он пока не решил, что со мной делать — оставить в роду или сплавить куда, в другой род, тем самым заручившись союзниками. Обычно в чужой род отдавали девчонок, но с ними у нас был полный швах, а от меня дед ничего хорошего не ждал, что он любил подчеркивать, когда бывал в плохом настроении.

Я рассчитывал стукнуть Владика по лбу, но когда выглянул на возмущенный вопль, обнаружил, что расквасил кузену нос. Причем хорошо так расквасил — кровь текла не каплями, а тонким ручейком.

— Дед тебя накажет, — прогундосил он, зажимая нос и пытаясь втянуть вытекающую кровь.

— За что? Я просто открыл дверь, которую почему-то немного заело. — От опять шмыгнул, я протянул ему носовой платок и посоветовал: — Ты бы к маме сбегал, а то еще кровью истечешь и не останется у нашего рода надежды.

Платок он взял и к носу приложил, но посмотрел ненавидяще и потопал жаловаться, наверняка выдаст опять версию, очень далекую от истинной. Оправдываться смысла не было. Все равно всегда верили ему. Поначалу я из кожи вон лез, стараясь угодить деду. Медали с соревнований и грамоты с олимпиад я стал приносить с класса пятого, но дед только кривил физиономию со словами: «Жаль, что не магия». Так что потом я занимался уже исключительно для себя — знания и умение драться еще ни одному магу не помешали. Я и без магии мог найти себя на любом поприще даже боевом. Родовые клинки мне, конечно, не доверяли, но я и с обычными неплохо управлялся.

До общего сбора, назначенного дедом, оставалось еще минут пятнадцать, но я спустился в гостиную, чтобы уж наверняка не опоздать из-за очередной пакости Владика. Вроде не маленький уже, девятнадцать стукнуло не так давно, а ведет себя временами как дегенерат.

Я попросил принести стакан сока — после тренировки хотелось пить — и уселся со стаканом в кресло. От нынешнего сбора ничего хорошего я не ожидал, потому что на нем будут решать наше с Владиком будущее. Ему-то прямая дорога в Юнкерское училище, где его дар отшлифуют, а вот со мной возможны варианты, хотя я подозревал, что выбрать мне вряд ли дадут: проскальзывали намеки, что мне прямая дорога на экономический факультет нашего университета. Бухгалтерия — это было настолько не мое, что я предпочел бы что угодно, даже пойти по стопам дяди, не дяди Володи, конечно, а дяди Олега, который вряд ли сегодня появится. Он занимался археологией, потому что в свое время дед решил, что это перспективное направление для рода, о чем, кстати, уже неоднократно пожалел.