Риг отступил на шаг назад, морщась, будто от боли, а татуировка скомкалась как конфетная обертка и истлела.

— А меня ты пытать не сможешь, дорогой… — проворковала Шэйса.

— Почему? — Выдохнул он.

— Потому что на мне магическая защита семьи! Все обсуждения и наказания — только через родителей!

Я сомневалась, что защита семьи распространяется на оплеухи. А вломить ей хотелось — за вот эту наглую улыбочку, с которой она смотрела на нас всех.

Риг повернулся к Заррингу. Тот понял его без слов и кивнул:

— Это правда. Старинная защита аристократических родов, которую они наложили на своих детей, учащихся в Академии. Как раз от произвола преподавателей.

— Защищать нужно только аристократов? — проворчала я.

— Ну, во-первых, другие тут раньше и не учились, — развел руками декан. — А во-вторых, чтобы наложить защиту такого уровня, завязанную на саму суть Академии, нужна очень сильная магия, которой младшие демоны или люди не обладают. Но в целом, есть обходные пути.

Он кивнул на Вишу, которая вертела в пальцах цепочку, силясь разглядеть на ней клеймо.

— Ну, разобрались? — любезно поинтересовалась Шэйса. — Тогда мы пойдем. Столько дел, столько дел!

И она схватила Вишу за запястье и поволокла за собой прочь из кабинета. Никто их преследовать не стал, все глубоко задумались. Риг уставился в пол, сведя брови к переносице, профессор Зарринг обошел свой стол и склонился над ним, упираясь кончиками пальцев на столешницу.

Он выглядел словно генерал могущественной армии, разглядывающий карту расстановки войск перед решающим сражением. Только вместо карты перед ним лежали стопки тетрадей адептов.

Флора бочком-бочком обогнула Рига, пробираясь ко мне и полушепотом спросила:

— Прости, что интересуюсь, Джи. Или как теперь к тебе обращаться? Мне важно узнать — меня убьют теперь, чтобы я не рассказала обо всем, что тут узнала? Мне бы хотелось тогда написать письмо семье.

Я в шоке уставилась на нее. Но за ее спиной поднял голову Риг. Глумливая улыбка расползалась по его морде.

— Дайте подумать… — протянул он.

Услышав голос ректора за спиной, Флора только выпрямила спину.

— Риг! — одернула я его.

— Не убьют… — вздохнул он, подходя к нам, с изящным полупоклоном огибая Флору и становясь позади меня и обнимая за талию. — У меня вообще нет такой привычки, да еще и Джи расстроится, а у Рады будут вопросы.

Флора едва заметно выдохнула.

Я покачала головой, а Риг тихонько хохотнул в мои волосы.

А потом мы вместе обернулись на шуршание бумаги.

Варт, застигнутый за поеданием пирога с капустой прямо из кулька из промасленной бумаги, испуганно втянул голову в плечи, когда профессор Зарринг мотнул головой, и длинная темно-красная коса на мгновение вспыхнула алым огнем.

— Извините… — мой друг детства поспешно принялся заворачивать пирог обратно, шурша на весь кабинет. — Очень проголодался на нервах, а декан говорит — воину нельзя терпеть голод без нужды.

— Поэтому ты носишь с собой пироги, чтобы, не дай бог, не проголодаться? — фыркнула я.

— Типа того…

— Все правильно делает, — неожиданно поддержал его Зарринг. — Из парня выйдет толк.

Риг потер ладонью лицо и предложил:

— Кстати, поесть — мысль неплохая. Только давайте переберемся в мой кабинет. Я хочу посмотреть, что там Рада с хаосом намудрила. И заодно поужинаем, нам принесут, что осталось, из преподавательской столовой.

Зарринг удовлетворенно кивнул, подхватил со стола толстый фолиант и подтолкнул Варта к выходу. Следом за ними из кабинета вышла Флора.

Я было двинулась тоже, но Риг меня удержал.

Развернул в кольце своих рук и наклонился, скользя губами по открытой шее.

— Перестань… — пробормотала я, чувствуя, как разбегаются по коже нежные мурашки.

— Ты теперь моя официальная невеста, — проговорил он, прерываясь после каждого слова на поцелуй. — Мне можно.

— Мы еще посмотрим про официальную, — из упрямства возразила я, но не могла не ощутить дрожащее в горле теплое чувство.

Это правда. Он правда хочет жениться?

— Не думаю, что ты сможешь сопротивляться воле императрицы, — Риг провел губами по моей скуле и легонько поцеловал кончик носа. — И я тоже, если уж на то пошло.

Секретари и прислуга у ректора Академии Хаоса оказались вышколены до идеала.

Они и так уже накрыли небольшой столик, разложив на нем белоснежную скатерть, серебряные ложки, вилки и ножи и расставив хрустальные бокалы. И ждали Рига в нетерпении — из-под блестящих крышек, накрывающих подносы на столе в приемной, доносился умопомрачительный аромат тушеного мяса со специями.

Завидев нашу процессию — Зарринг шествовал впереди, за ним Варт вел под руку Флору, а последними шли мы с Ригом, причем он постоянно оттаскивал меня до за один угол, то за другой, чтобы поцеловать — секретарь только уточнил, будут ли ужинать гости. Получив от Рига сдержанный кивок, он быстро убрал все с маленького столика и выдвинул стол побольше.

Для него тоже нашлась и белая скатерть, и вышитые салфетки, и вся посуда.

Но больше всего мы обрадовались подносам, с которых сняли крышки.

Под ними обнаружилось много всего волшебного и прекрасного. Я с трудом вспоминала, когда ела в последний раз, поэтому держала себя в руках из последних сил, стараясь не набрасываться на утку с тонкой зажаристой корочкой в апельсиновом мармеладе, на крокеты из пяти сортов картофеля из пяти оазисов, посыпанные пряной травой Зеленой долины, на дикие грибы из подземных пещер, которые пузырились острым сырным соусом и на совершенно изумительный суп — гордость города Серебряных Башен, который умела варить только одна семья младших демонов.

Пока мы рассаживались в кабинете за накрытым столом, Риг успел сходить в архив. У меня замерло сердце, когда он аккуратно прикрыл за собой дверь, и ее контуры на мгновение вспыхнули, сигнализируя о поставленной защите.

Но он вернулся буквально через несколько минут и, поймав мой взгляд, распахнул дверь, показывая, что больше ничего интересного за ней нет.

Маленькое тесное помещение, заваленное книгами. С одной стороны во всю стену от пола до потолка — шкаф-каталог с маленькими ящичками, неразборчиво подписанными выцветшими чернилами. С другой — огромный письменный стол, заваленный бумагами почти до потолка. Тяжелые пыльные шторы на окне, полуувядший цветок.

И никакого хаоса, если не считать бардак на всех горизонтальных поверхностях.

Несмотря на то, что нам поставили пять стульев, господин ректор решил все по-своему и просто усадил меня к себе на колени.

Я хотела возмутиться, но подумала — а вдруг он решит, что мне и правда не нравится? И осталась.

Мне слишком нравилась его рука, держащая меня поперек живота. Тяжелая, теплая, надежная. И запах, в котором я купалась, когда приникала к Ригу поближе, потираясь виском о его подбородок.

Но тут я почувствовала, как он напрягся всем телом, закаменел. Подняла голову, проследив за его взглядом — оказалось, что Флора встала со стула, нарушив все правила этикета и, осторожно ступая, прошла в архив.

Заметив наше внимание, туда же повернулся и Зарринг, и искры на его волосах тревожно затрещали.

Только Варта ничего не могло отвлечь от гигантского пастушьего пирога, который он поедал прямо из блюда, в котором его подали.

Флора ступала так осторожно, будто где-то на полу были еще рассыпаны невидимые крошки живого хаоса, жгущиеся, словно угли. И чуть-чуть принюхивалась, поводя головой. Левая рука была приподнята и пальцы играли на невидимых струнах.

Так она обошла всю каморку, кивнула сама себе — и вышла.

Риг выдохнул и расслабился. Зарринг подвинул поближе к себе вазу с очищенными гранатами, сверкающими как рубины в мягком свете люстры, нависающей над столом.

Слуги налили Флоре супа, а мне положили утиную ножку, но я так разволновалась, что совершенно потеряла свой бешеный аппетит.