Я не могу уснуть, и, кажется, проходит целая вечность, прежде чем я слышу храп Вульфа с другой стороны поляны. Убедившись, что он крепко спит, я зову крошечного лесного мышонка, который путешествовал в заплечном мешке Вульфа с первой ночи, когда я поделилась с ним своим кроличьим мясом.

Маленький друг, ты поможешь?

Конечно! ― Отвечает он, высовывая голову.

Я протягиваю мышонку запястья, и он с непреклонной решимостью начинает грызть веревку. Через десять минут мои руки свободны.

На плечо, ― говорю я ему. Быстрее.

Мышь забирается в мой рукав и устраивается у ворота рубашки. Я как можно тише двигаюсь к Мист, прекрасно понимая, что даже шорох листьев может его разбудить.

Но это должно произойти сегодня. Я не собиралась бежать, пока мы не проедем Миддлфорд, но, когда Вульф изменил наш маршрут, он вынудил меня действовать. Я не могу двигаться в противоположную сторону от того места, где ждет меня Адан.

Я забираюсь на поваленное бревно и сажусь на спину Мист. Напоследок я бросаю взгляд на Вульфа, спящего у костра. Он выглядит беспокойным, дергается, словно дерется во сне.

Незаметно я провожу рукой по рукаву его рубашки, обнимающему мое плечо, и дальше пальцами по ключице, по впадинке, где покоится мое поцелованное богом родимое пятно.

Сегодня я увидела его с другой стороны ― но это еще одна причина, почему я должна бежать. Последнее, что мне нужно, ― это начать заботиться о звере.

Вперед, Мист.

От поцелованного богом охотника будет нелегко ускользнуть, но я уверена, что, как бы ни был искусен Вульф, я умнее. У меня было время изучить его силу и продумать, как сбить его со следа.

Осторожными, бесшумными шагами Мист покидает поляну. Только когда мы удаляемся на полмили, я наконец упираюсь пятками в ее бока.

Мышь крепко держится на моем плече.

Теперь скачи как можно быстрее, ― говорю я Мист.

Вульф

Когда я просыпаюсь, угли холодные. Серп луны разрезает черную ночь острой полосой. Судя по запаху, Сабина отсутствует около двух часов.

Я приседаю рядом с ее одеялом и рассматриваю неровные концы веревки, которую, судя по всему, перегрыз какой-нибудь мелкий грызун.

Охота началась, думаю я.

Я знал, что это произойдет, с самого первого дня поездки. Это был лишь вопрос времени, когда Сабина и Мист сбегут, чтобы встретиться с этим ее придурковатым любовником. И я не могу отрицать, что какая-то темная часть меня с нетерпением ждала этого момента. Предвкушение побега Сабины словно зудело под моей кожей, возбуждая азарт и обостряя чувства.

Черт, как же я люблю погоню.

В моих венах уже бурлит адреналин, который непрерывно пульсирует, требуя, чтобы я погнался за ней прямо сейчас. Но я сдерживаю это желание. Я не могу позволить, чтобы жажда погони заглушила мой разум. Это не простая охота на лис, и моя добыча гораздо ценнее любого оленя или тетерева. Все усложняет то, что Сабина тоже поцелована богом. Насколько я знаю, она может послать стаю саранчи, чтобы та сожрала плоть с моих костей.

Эта мысль, хоть и мрачная, ничуть не ослабляет моего возбуждения. Охота на человека, обладающего силой, сравнимой с моей собственной, не может не опьянять. Но пока я быстро подбираю стрелы для своего лука ― не для того, чтобы причинить ей вред, а лишь для того, чтобы угрожать ей, ― просочившаяся тьма мгновенно гасит мое возбуждение.

Она бросила тебя, Вульф, ― шипит голос. Так же, как все бросают тебя.

Мои собственные родители не удосужились позаботиться обо мне. Джоки был рядом только из-за моих талантов на ринге. Другие уличные мальчишки избегали заводить друзей, зная, что в конце концов нам придется драться друг с другом.

Могу ли я винить Сабину за то, что она сбежала? Я бы тоже сбежал, если бы остался со мной.

Где-то неподалеку раздается хруст ветки, и я прекращаю жалеть себя. Судя по запаху, это лань в сотне шагов. Не обращая на нее внимания, я осматриваю грязь вокруг дерева, к которому привязал Мист.

Если учесть гниющие листья, оставшиеся с прошлой осени, и новые папоротники, прорастающие сквозь них, то заметить следы для большинства охотников было бы невозможно. Но с моим зрением Мист и Сабина могли бы с тем же успехом нарисовать красные полосы на каждом дереве, которое они миновали.

Адреналин бурлит в моих венах, пока я иду по их следу. Сладкий цветочный запах Сабины струится в воздухе, как духи. Меня не беспокоит их двухчасовое преимущество. Мист в хорошей форме, но она не может скакать галопом всю ночь. Сабина тоже не сможет долго ехать верхом без сна, без седла и даже без юбки. Она натрет свои голые бедра еще сильнее, чем раньше. Рано или поздно им придется остановиться для отдыха. Дело не в скорости, а в выносливости.

Отпечатки копыт Мист приводят меня к главной дороге, где ее шаг переходит в галоп. Я следую за ней несколько сотен шагов, чувствуя по немного неестественным отпечаткам, что это обман. И точно, вскоре следы сворачивают с дороги обратно в лес.

Хитрые дьяволы.

Они хотели, чтобы я подумал, будто они вышли на дорогу и двигаются в сторону Миддлфорда.

Скрипы и вздохи леса отдаются в ушах, пробуждая мои и без того обостренные чувства, пока шум не становится почти болезненным. Я рад, что Сабина использует уловки. Это сослужит ей хорошую службу в Сорша-Холле, где хитрость необходима для выживания.

В конце концов я выхожу к ручью, где отпечатки копыт Мист исчезают. Визуально проследить за ее следами в воде невозможно, но запах Сабины все еще витает в воздухе. Мои сапоги шлепают по речным камням, когда я следую за едва уловимым ароматом фиалок.

Я поражен тем, что Сабина знает, как повернуть назад и двигаться по ручью, чтобы скрыть следы. Но это неважно. Ее уловки остановили бы охотничью собаку, но не меня. По правде говоря, для настоящих охотников такая тактика кажется наивной, даже смешной, но я не смеюсь. Сабину никогда не учили этому. Большую часть своей жизни она провела в каменных стенах монастыря. Так как же, черт возьми, она додумалась до этого?

Она даже умнее, чем я предполагал, и чертовски решительна. Но это не значит, что я проявлю жалость, когда она снова окажется в моих руках.

Я доставлю ее в Сорша-Холл.

Хотя, следуя за ней и Мист в течение следующих нескольких часов, я начинаю беспокоиться о том, что произойдет позже, после того, как мы доберемся до замка лорда Райана. В Сорша-Холле царит беззаконие. Ни один здравомыслящий человек не осмелится прикоснуться к невесте лорда Райана, но непрекращающийся разгул делает мудрых людей глупцами. Пьяные, разнузданные и глупые, некоторые безрассудные мужчины могут положить глаз на Сабину.

Райану понадобится телохранитель для нее, и очень важно, чтобы это был человек, которому он доверяет. Он решил, что я ― единственный, кто достаточно предан, чтобы доставить ее в Дюрен в целости и сохранности, так почему бы не продолжить службу? Он может найти другого ведущего охотника, чтобы заменить меня. Охотники встречаются так же часто, как шлюхи ― может быть, не такие искусные, как я, но вполне способные добыть ужин для Валверэев. Мне придется потратить некоторое время на исследование пограничной стены, но это не отвлечет меня надолго от Сабины.

Сабина никогда не согласится. Она ненавидит тебя. И будет ненавидеть еще больше, когда ты ее поймаешь.

Эта мысль отрезвляет меня, когда я снова нахожу след Мист там, где она вышла из ручья, и иду по еще влажным отпечаткам ее копыт на восток. Что ж, Сабина не будет иметь права голоса в вопросе о своем телохранителе. Пусть она меня ненавидит, но ей придется смириться и привыкнуть ко мне.

Ее презрительный голос звенит у меня в ушах: Я не удивлена, что у тебя никогда не было домашнего животного. И вообще никого, чтобы любить.