— Эй, морская нимфа, можно с вами познакомиться? — встал перед девушкой, загородив путь.

Люция остановилась, лицо её сияло счастьем и благодарностью.

— Я счастлива, Селим! Мне так хорошо, ты не можешь даже представить насколько! Спасибо тебе, что позвал меня в гости.

Вновь обернувшись к морю, добавила:

— Хотелось бы каждый день так завершать.

— Это ты так говоришь, потому что тебе все в новинку. Я, кстати, сам уже несколько лет не приходил сюда вечером, вот так проводить уходящий день.

Тут он поймал себя на мысли, что ни разу за все двадцать семь лет не бывал с девушкой или даже девочкой в детстве.

— И поверь никогда с женским полом.

Люция резко повернулась, услышав столь личное признание.

— Что?! Ты ни разу не провожал закат с подругою?

Его откровенность бальзамом пролилась на её сердце, но она не позволила чувству выдать себя. Потом небрежно бросила:

— Не верю.

— Не верь, но это так, да и не было у меня девушек-то.

Люция хотела сказать, что охотно сыграет роль первой девушки, но осеклась, боясь забежать вперёд событий и ошибиться в ситуации. Улыбнувшись, протянула:

— Значит и у тебя багряный закат у моря впервые?

Он лишь кивнул головой в ответ, чуть прикусив губу при этом. Этот жест отозвался легким трепетом в её груди, и она поспешила отвлечься, сменив тему разговора.

— А маяк отсюда виден?

Селим стоял рядом, вглядываясь в темнеющую даль морской глади.

— Вон там, за теми скалами он и стоит, но хорошо бы его рассмотреть с их вершин или днём. Этот маяк береговой и расположен на прибрежных островах. Огни подсвечивают его так, что никак не должны приняты за случайные или костёр издали. Он, кстати имеет туманную сигнализацию. Бывает вертикальное и горизонтальное излучение света. У этого горизонтальный, свет его концентрируется и излучается по разным направлениям, чтобы освещать всю линию горизонта и с далекого расстояния.

— Ты говоришь как мореплаватель! — заслушалась Люция. — Может ты был пиратом, а?

Селим лишь рассмеялся в ответ, взглянул на каменные глыбы, до которых было идти метров 300, оценивая возможности их преодоления, но откинул эту безумную мысль.

— Мальчишками мы взбирались на них и наблюдали за проходящими кораблями. Давай как-нибудь совершим поход на вершину скал, сейчас ты по любому не сможешь, — выразительно посмотрев на её босые ноги, увязшие в мокром песке. — Да и время неподходящее, солнце зайдёт, и мы друг друга видеть уже не будем, не то, чтобы разглядеть что-то под ногами.

— А было бы романтично.

— Не спорю, — хмыкнул он в ответ, наблюдая за её мечтательным взглядом. Хотелось узнать, о чём она в эту минуту думает, ему пришла мысль и он её произнёс вслух:

— Искупаться не хочешь?

Сам он не любитель плавания, но знал, что девушка очень любила всяческие водные процедуры.

— Сейчас?! — спутница округлила глаза от подобного предложения.

Селим понял, что сглупил, неожиданно представив, как она начнет снимать платье и предстанет в нижнем белье, тут сразу взыграло воображение, а какое оно: в тон платью? Классическое белое? Завораживающее чёрное? Кружевное, хлопковое? А если без него, что вообще немыслимо! И пусть вокруг сумерки, его фантазии дополнят образ. Тогда он точно не сможет глаз сомкнуть ночью. Тут Селим вспомнил, как долго у него не было женщины и возбуждение могло стать не контролируемым, а он слишком её ценил и уважал, чтобы так откровенно вожделеть. Да приезд Люции может оказаться гораздо мучительнее, чем казалось в начале и осложнить его дальнейшую жизнь. Он загнал себя в ловушку, выражение глаз выдавало все тайные мысли. Сбросив наваждение, принял непринуждённую позу, вновь стал провоцировать, зная, что она не уступит.

— Сейчас или когда звёзды будут на небе и я не смогу тебя видеть.

Она точно просекла его состояние и решила подыграть.

— Если ты полезешь в море, то и я искупаюсь. Одна боюсь, вдруг меня чудище морское утащит, а тебя не будет рядом, чтобы спасти, — и картинно приложила ладони к груди.

Селим хотел уже рассмеяться над её глупыми страхами, но поняв, что она серьёзна, осекся. И теперь уже Люция рисовала живописные сцены: одна мысль предстать перед ним полуобнажённой наполняла наслаждением, точнее его реакцией на её эпатаж. Но начинать первый день приезда с подобных выходок, пожалуй, опрометчиво и бесстыдно. Это можно отложить на более поздний срок и посмаковать.

— К сожалению, каспийская нимфа я не могу составить тебе компанию в ночном купании, — тут он изобразил искреннее раскаяние. — Увы, — печально вздохнул он, — я не могу обнажить свои ступни. По традиции нашего народа это запрещено перед девушкой, если только она не является тебе невестою, либо должна быть родственницей или женой.

— Что?! На самом деле? — В шоке воскликнула Люция.

— Но я буду поблизости и брошусь спасать тебя в одежде, если что, — и подмигнул.

Спустя несколько секунд его эмоции не выдержали и он расхохотался, да так что не мог остановиться, и держался за живот. Люция, поняла, что он ловко развел ее. Она и правда поверила во всю эту ерунду. Стояла и раздражённо наблюдала пока закончиться его истерика. Отсмеявшись, он лукаво взглянул на спутницу, как бы извиняясь. Подойдя ближе, протянул руку, словно оливковую ветвь, Люция недоверчиво, но подала. Вытянул девушку из воды. Пройдя дальше, отыскал сухой песок, и, расстелив свою ветровку, уселся на нее. Похлопал рядом, приглашая. Но Люция еще дулась на розыгрыш, упрямилась.

— Быстро садись рядом, кому сказал! Не жди, чтобы применил силу, — изображая саму строгость, сказал Селим.

— А Вы не знаете, господин, — делая специально ударение на этом слове, — Селим, что с леди надо быть обходительнее в обращении?

— Леди не ходят на босу ногу и не увядают в песке! — он проворно вскочил, подтянул её за руку и усадил на куртку, плюхнувшись рядом.

— Я испачкаю платье, нахальный ты мальчишка! — воскликнула Люция.

— Я куплю тебе новое, — и махнул рукой в ответ.

— Купишь? Хорошо, ловлю на слове! — она так и расплылась удовольствием, что поймала его.

— Но, такое закрытое, чтобы не видно было и части груди и длиною до пяток. К тому же плотной, непрозрачной ткани, — и внимательно посмотрел на ее реакцию.

— О… тебя волнует мой «прикид»?

— Волнует.

— Или чтобы другие не смотрели?

— И это в том числе.

— Тогда лучше не стоит тратиться, я такое не одену. Да я получу тепловой удар в нём!

— Я всё равно куплю. Но самое роскошное, достойное твоей красоты, — произнося эти слова, медленно оглядел с голых пальчиков ног, бёдер обтянутых хлопком, выступающую линию груди и закончив глазами. — Пусть оно подчеркнёт твои формы, плавность линий.

Селим так медленно говорил, окутывал словами, как руками, тем самым заставив трепетать всё её существо, и Люция, занервничав, отвернулась, пряча сбившееся дыхание. Такой жаркий с сексуальным подтекстом комплимент бередил ее женскую сущность, потаенные желания. Взглянув на свои озябшие ноги, испачканные песком, устыдилась своей неряшливости.

— Ой, я такая хрюшка, — и принялась отряхивать его. — Ты прав, леди так не ходят.

Ее самокритичность росла вместе с суетливостью, нельзя позволять ей себя отдать на эшафот этикета.

— Успокойся, Люц, не дергайся, — он перехватил её руки, сжав в своих ладонях, посмотрел в глаза. — Меня особенно привлекает твоя природная открытость, прямота, естественность. Ты не скрываешь своих эмоций за маской лицемерия и лжи, я очень это ценю. Я же шутил насчёт леди. Ты больше леди, чем эти светские знаменитости на экране. И ты рядом со мною, я благодарен небесам за этот дар.

Люцию так растрогали его признания, что она немного растерялась, не найдясь с ответом.

— Не боишься перехвалить меня? Так я стану самодовольной.

— А это возможно? — Он понял, что по-прежнему держит её руки и не хотел разрушать момент.

— Вполне, — кокетливо протянула.

— Значит, откажусь от восторженных эпитетов и буду чаще указывать теперь на твои недостатки.