— Добрый вечер, девушки.

— Селим, это Руслана, — указала ему на коллегу. — Руслана, это Селим. Познакомившиеся обменялись любезностями и рукопожатием.

— Машину оставил на парковке, готов отвезти вас куда скажите.

— Я не тороплюсь, прощаюсь здесь, — предусмотрительно отклонила приглашение Руслана, поцеловала в щеку подругу. — Люция, до понедельника.

— Хорошо, Руся, до встречи.

— А Лисичка сообразительна, не то, что Демониха, — и хохотнул.

— Мансуров! Ты клоун, причем цирк твой без зрителей. — Люция невольно улыбалась его шуткам.

— Как это, а ты разве не зритель?

Она покачала головой, потянула от здания.

— С каких пор ты увлекаешься троллингом? Раньше не замечала.

— Раньше и не было. Жизнь без тебя меня испортила, — и скривился, изображая несчастного. — С тобою шутил, да, но теперь над другими, если напрашиваются.

Доехав до ее дома, припарковался у подъезда. Заглушив мотор, держа руки на руле смотрел на девушку. Прося. Обещающе. Люция повернулась к нему лицом, не знала на что решиться: согласиться и признать поражение, как он ее манит или гордо удалиться и куковать в холодной постели, вымещая ласку и злость на Шагри?! А еще ее бесила сестра. Ее уверенность в злодейских поступках Мансурова. Размышление прервал тот самый злодей, потянувшись к ней, заведя ладонь за шею, притянул сомневающуюся визави. Не спрашивая, впился в губы, отметая сомнения и страхи. Люция отдалась его натиску и поняла, что одними поцелуями сегодня не обойдется. Кое-как разомкнув губы, положила ладонь ему на грудь, томно прошептала:

— Селим, притормози, здесь не место нежностям.

Он смотрел недоумённо, находясь под вожделением.

— Я сбегаю домой, захвачу кое-какие вещи и вернусь.

И пока он не осознал радости события, выскочила на улицу.

Отличное утро

Бодрит прохладой

И всё, что мне надо —

Перебежать бульвар.

Кафе на углу,

Но оно закрыто.

А в паре шагов

Твой подъезд, твой этаж

Твой звонок — это всё не мираж.

"Как я искал тебя" (BrainStorm)

Квартира Рината приняла тишиной и вечерним светом заходящего солнца, окрасив жилище в розовато-сиреневые тона. Отделка с стиле лофт, кирпичные рыжеватые кладки большой стены визуально расширяли пространство.

— Твой друг и его жена не будут против, узнав, что ты не один ночевал? — смущаясь спросила девушка.

— Пф, он даже выделил нам комплект белья и полотенца, сказал, что рассчитывает на их неоднократное использование, — захлопнул дверь. — Проходи давай.

— Тогда я непременно воспользуюсь ванной. Ты закажешь ужин?

— Конечно, чем хочешь побаловать себя?

— Ты же знаешь, я всеядная. Давай через приложение в моём телефоне, — стала набирать название нужного ресторана.

— Да я уже освоился, Ринат оставил мне ориентиры и симку я купил сразу.

— Ага, любитель тайных номеров, — быстро глянула исподлобья, уличая.

Продолжила поиск кафе готовой еды на вынос. Они застыли в проходе холла. Пока Люция изучала меню ужина, Селим изучал ее. За те сутки, что прошли с момента встречи, такое количество эмоций получил, а сейчас, находясь так тесно и ощущая тепло ее тела, не мог отодвинутся. Желание раздеть и прижать граничили с наваждением. Протянул руку, коснулся волос, собранных в хвост, легонько сжал в месте резинки, пропустил пряди меж пальцев до конца. Девушка делала вид, что не замечает его тяги, кто-то же должен быть ответственнее.

— Все, — словно выстрел отрезвило обоих.

Он уставился на нее, ладонь повисла в нелепом жесте.

— Я заказала ужин.

— Хорошо, надеюсь там будет что-то съедобное, ты же помнишь, что свинину я не ем.

— Птица будет. Курица и овощи. Так, я в душ. Долго не буду, — исчезла за дверью ванной комнаты.

Мужчину распирало нарушить единение гостьи, открыть дверь и смотреть на нее голую, под струями воды и пены, слизывать капельки с распаренной кожи. Он пообещал сделать себе подарок номер два, но в подходящее время. А сейчас принялся шарить по полкам в поисках посуды, ожидая курьерскую доставку.

Люция торопилась провести водные процедуры, смыла макияж. Радуясь, что сама себя вчера озаботила удалением растительности в стратегических местах, подспудно думая о предстоящем свидании. Надела спортивные шортики и майку-топ на голое тело, которое в предвкушение близости вибрировало. Мысли роем проносились в голове, сомнения отпали. Осталось лишь желание обладать и отдавать. Открыла дверь и встретилась с горячим шоколадом глаз. Селим, как верный пес ожидая хозяйку, неотрывно наблюдал закрытую дверь.

— Ох, напугал, — от неожиданности приложила руку к груди.

— Иди сюда, не могу больше ждать, с ума сойду просто, — и, схватив за талию, прижал к бедрам, давая ощутить силу и мощь своей страсти и нетерпения. — Обхвати бедрами меня.

Она повиновалась, закинув за талию и скрестив позади.

— Держись, — и понес в сторону спальни, жадно целуя в губы, руками исследуя тело, в ответ получая глухие стоны и ощущая трепетные пальчики, играющие на его плечах и руках как на арфе.

Наткнувшись на край кровати, медленно опустил ношу на покрывало, размыкая объятья, чтобы раздеться. Люция в нетерпении потянулась обратно, хватаясь за край трикотажа.

— Хм, кто еще нетерпелив здесь? — в один мах стянув с себя верх, схватился за бляшку ремня, чуть замедлив движения.

Сейчас, когда эта страстная златовласка лежала перед ним, такая зовущая, он перестал спешить, желая не упустить ни одной мелочи. Тот первый скоропалительный раз он долго не мог себе простить. Стянул штанины джинсов, носки, оставил боксеры, хотя они и не скрывали явного желания. Девушка, не отрываясь, следила за его движениями, чуть поднявшись на локтях. Грудная клетка поднималась в такт дыханию, груди съежились, распирая ткань трикотажа, в глазах шторм.

— Красивый ты, — выдохнула Люция. — Возмужавший.

— Женщина не должна говорить таких слов мужчине, а вот раздеваться обязана, — и потянул за края шорт.

Люция, спохватившись, что под ними нет белья, на миг застеснялась, задержав свои ладони на его цепких руках.

— Ты что, боишься?

Она помотала головой.

— Скромничаешь?

— Немного.

— Я рад, мне нравится твое стеснение, как у девочки, — и, преодолевая сопротивление, потянул по бедрам, к щиколоткам, медленно растягивая ласку. Отбросил в сторону, захватил колени, что она невольно свела. Глаза в глаза. Резко разведя ее ноги в стороны, устремил взгляд ниже. Люция откинулась на спину, поддаваясь власти этого мужчины. А он все смотрел и смотрел. Поглаживая бедра, спускался ниже, щекоча и наглаживая чувствительную кожу.

— Вот кто красивая и желанная.

— Селим, прекрати так смотреть.

— Не прекращу, даже не проси, — и, подтянув за бёдра ближе к лицу, лизнул влажную нежную плоть, закружил вальсом по складочкам, исторгая стоны и нежные признания с уст рабыни его рта.

— Да, пожалуйста. О! Селим!

— Что да? Скажи! — прервав ласку, спросил любовник.

Но она металась по постели, сжимая покрывало в кулаках, чередуя ткань с его волосами, выгибалась под его ладонью, сжимавшей поочерёдно ее груди. Все больше обостряя соски, проник под топ, соединяя шероховатую ладонь с гладкостью вершин. На долгие качели ее не хватило, оргазм настиг спонтанно, словно цунами “Санрику”, снося сознание, сметая опору и наводняя зону ниже пояса. “Рабыня” медленно возвращалась в реальность, фокусируя взгляд на лице источника блаженства.

— 3:0.

— Ты считаешь, да?

— А то! — лыбился сатир.

— Селим, ты невозможен.

И прикрыла ладонью глаза, заливаясь стыдливостью. Но вдруг опомнившись, ощутив головку его пениса у входа в грот, крикнула:

— Кондом!

— Что?!

— Презерватив! Ты не одел!