— Вы не сильно устали, если мы выпьем чая, познакомимся ближе и я расскажу Селиму о поездке, — он спрашивал девушку, в надежде, что та не откажет.

Люция кивнула в знак согласия. Слова не шли сейчас с языка. Хозяин подвёл её к маленькому столику и усадил на диван, окончательно отрезая пути к отступлению. Позвав сына на помощь, удалились на кухню. У неё в запасе было несколько минут, чтобы восстановить равновесие и сбить румянец со щёк. Селим принёс поднос с чашками и чаем. И Люция чтобы отвлечься, принялась их сервировать на журнальном столике. Али, налив себе в бокал 1/3 коньяку, смаковал и рассказывал о поездке. Селим не перебивая, слушал отца, изредка задавая интересующие его вопросы. Люция отвлечённо слушала их, сконцентрировав внимание на сравнении мужчин. Отец, мужчина лет пятидесяти, поджарый, смуглый с шапкой слегка серебристых волос и гладко выбритый. Стального цвета рубашка лишь подчеркивала его импозантность, а облегающий фасон позволял оценить то, что ещё было крепким с молодых лет. Сын был очень похож на него внешне. Чуть выше ростом. Только глаза взяты от матери. А у Али они были угольные и так живо следили за окружением, что трудно было скрыть от них. А вот по характеру больше походил на него младший сын. Оба такие живые, эмоциональные, открытые.

— Люция, как вам наш город? Вы уже везде успели побывать? Селим хороший экскурсовод? — засыпал ее вопросами старший Мансуров.

Распространившийся мятный аромат чая, позднее время и уют домашней обстановки расслабили девушку и она доселе погрузившись в воспоминания не сразу отреагировала на вопросы.

— Да, да. Мы много чего успели посетить. Мне понравился ваш молодой, чистый и красивый город. Только в море не успела поплавать, — с грустью добавила гостья.

— Да ты что? Селим, — обратился он к сыну, — ты ещё не свозил девушку на море?

— Нет, но погода была неподходящей. Штормило.

— Да тебе хоть шторм, хоть штиль, ты все равно его не любишь.

И отец вспомнил случай из детства, как его сын тонул.

Селим с раздражением слушал байки родителя, но молчал. А Люция искренне переживала за мальчика.

— Надо Сулеймана попросить, он с удовольствием тебя сводит. Плавает, как рыба.

Но Люции не хотелось идти с братом Селима, а хотелось пойти вместе с Селимом. Он заметил какой грустью заволокло её глаза при упоминании о пляже и устыдился своего эгоизма.

— Мы завтра же его посетим, если не будет дождя, — попытался исправиться молодой человек.

Люция просияла, но не сдержала зевок. Отец будто бы не замечал её сонного состояния, поглощённый беседой. Надо было спасать девушку, потому как она не осмелиться попроситься уйти.

— Отец, давай отпустим Люцию, девушка спит, сидя уже, — и ободряюще улыбнулся ей.

— О, конечно! Иди дорогая, я совсем забыл о том, который час. Завтра встретимся и поговорим подробнее о вас и ваших впечатлениях, — в знак прощания потряс ее руку.

— Рад был знакомству. Очарован.

Казалось, он говорит искренне. Люции было важно понравиться родным Селима.

— И Вам доброй ночи, муаллим. Спокойной ночи, Селим, — в её обращении сквозила нескрываемая нежность.

Она разделась и легла поверх покрывала. Сон, который её одолевал в гостиной, мгновенно испарился. В памяти снова и снова всплывали воспоминания о поцелуе на пороге дома. «Может и к лучшему, что их прервал отец, непонятно, куда бы это могло привести. Конечно, мне понравилось с ним целоваться, но в тоже время стыдно, как я завтра посмотрю ему в глаза».

На сотовый пришло сообщение:

Селим: Как ты? Сильно напугал отец?

Люция: Нет, он милый хозяин.

Селим: Ха…а я?

Люция: И ты…милый

Селим: Всего лишь… (печальный смай)

Люция: Всего лишь — (дразнясь)

Селим: Ну погоди, я наверстаю завтра при первой же возможности, это я тебе гарантирую.

Люция: Думаешь напугал?

Селим: Предупреждаю! Готовься! А сейчас спать!

Селим вошёл к себе в комнату, не снимая одежды, лёг на диван и задумался о своих чувствах. Они так долго копились и вот с поцелуем вырвались на свободу. Если бы не неожиданно появившийся отец, он признался бы о них Люции. Значит не время ещё. Но у него не так и много его. Она скоро уедет. А он так привык к её присутствию, будто всегда находилась рядом. В душе разливалось тепло и умиротворение. Как у путника, что брел по пустыне в поисках оазиса и тут наткнулся. Спокойно. Хотя эта девушка с медовым цветом волос, имела свойство часто из себя выводить. Но зато не скучно. Уснуть он так и не смог. Проворочался до восхода солнца, вскочил, переоделся в спортивный костюм и выбежал на улицу, на привычный ежедневный ритуал.

Приоткрывая лепестки,

Ты поймёшь,

Что хранит сердцевина.

Восходящее солнце, едва лишь улыбнувшись, уже пообещало жаркий день. Ветер предпочёл отоспаться, давая волю штилю. Люди косяком потянулись на пляж, изнывая от зноя, находя спасение в прохладной солёной воде.

Селим решил организовать пикник у моря. Сулейман тоже увязался с ними. Селиму с одной стороны очень хотелось остаться с Люцией наедине и вновь пережить ощущения головокружительного полёта с поцелуями, с другой он опасался оставаться тет-а-тет и не сдержать свои таинственные порывы. Она пропустила завтрак и сразу вышла к машине, делая вид, что вчерашнее событие им просто приснилось. Хотя напускное равнодушие как раз наоборот выдавало её волнение. Селим улыбнулся этому, но промолчал, продолжая затаривать багажник. Брат, ничего не замечая между этой парочкой, развлекал их бестолковой болтовнёй. Селиму показалось, что его гостья готова сбежать от него на заднее сидение и, заранее пресекая эту попытку, крепко взяв её за руку, усадил рядом с водительским. При этом сладостная улыбка сатира не сходила с его уст. Он намеренно ее смущал, не давая забыть их единение на пороге дома. Девушка стоически избегала смотреть в глаза искусителю, поджав губы, смотрела в лобовое стекло.

Вся береговая линия распахнула объятия, принимая поклонников солнечных ванн, и они едва ли нашли уединенное местечко, чтобы расположиться. Автотранспорт оставили неподалёку. Люция бойко раскладывала вещи на пляжном коврике, Сулейман как ребенок умчался к морю, якобы проверить температуру воды.

— Ну, братец, — проговорил вслед тому старший брат, устанавливая большой пляжный зонт, — всегда найдёт повод отлынивать от работы.

Что удивило сегодня Люцию в Селиме: это легкие хлопковые штаны. Чуть ниже колен, открывающие накаченные икры и шлепанцы вместо закрытых кроссовок. Одет прямо по-пляжному. Она впервые видела его босые ноги и их вид её очаровал, на что девушка расплылась в улыбке. Заметив куда направлен её взгляд, Селим оглядел себя и нахмурившись, спросил:

— Что смешного в моих ногах?

— Вот вспомнила, как ты меня развёл в тот первый раз на пляже.

— А ты купилась! — послышался его грудной смех.

И, коснувшись указательным пальцем кончика её носа, слегка надавил. Жест был невинный, детский, но расшевелил дремавшие с ночи ощущения и они оба замерли. Селим держал руки на весу, желая протянуть их и заключить Люцию в объятия, она всем существом подалась ему навстречу, но ничему существенному не было возможности возникнуть, к ним уже бежал Сулейман.

— Море тёплое! — вторгся своим замечанием он, на ходу снимая майку, шорты, закидывая шлепанцы в песок, не думая, что впоследствии может их там затерять. Растерявшаяся парочка недоуменно на него воззрилась. Снова им помешали.

— О, вы всё установили, накрыли стол, как быстро!

— Да тебе лишь бы не работать! — упрекнул Селим своего брата.

Люция подозревала, что он не давал спуску младшему, но в её присутствии старался держаться пристойно, а Сулейман откровенно пользовался возможностью. Они обменялись взглядами за её спиной: «Я тебе ещё припомню!» — «Хм, когда это будет…?»

Селим не собирался плавать, он не любил открытый бассейн, потому обнажил только торс и скинул обувь. Люция же, изнывая от жары, не могла дождаться благословенной прохлады моря, которое манило и играло на её нетерпении.