“ Подумаешь, ухажер, ну и пусть платит, раз так хочет, сам меня сюда притащил”.

“ Ничего другого не ожидал, упирается и корчит из себя феминистку”.

— Пойдем, отвезу тебя домой, — протянул ладонь.

Она не сопротивлялась, молча приняла помощь.

Автомобиль, выехав со стоянки, тихо покатил по магистрали, набирая скорость.

— Не против если покатаемся, время есть?

— Я сказала, что не вернусь в редакцию.

— Предусмотрительно.

Волга, неси меня мёртвого по городам,

Может, где-то

Там, где закончатся все километры-года,

Наше лето.

Из грязного льда вместо вечности,

Пускай обморожу конечности,

Но в пустоши русской

Я выложу слово «любовь».

“Уроки любви” ("Порнофильмы")

Селим заглушил двигатель, припарковав автомобиль рядом с бетонной насыпью вдоль береговой линии реки. Всю дорогу оба молчали. Запертые в маленьком металлическом пространстве, чувствовали друг друга, дыша одни воздухом. Напряжение спадало. Оживали воспоминания.

— Люция, — нежно попросил Селим. — Сядь на колени ко мне, прошу.

И отодвинул кресло на максимальную длину, приглашая.

Она резко дернулась от него в сторону, округлив глаза от такого предложения.

— Боишься что ли? Я просто хочу тебя чувствовать, ничего не будет.

И стал терпеливо ждать. Девушка, только расслабившись, снова напряглась. Желание ему подчинится велико, но сдаваться так сразу точно не в ее стиле.

— Не хочу.

— Уверена?

Она облизала губы, пересохшие от волнения.

— Да.

— Хорошо, я подожду, когда захочешь, — и отвернулся к окну, разглядывая водную гладь, убегающую к другому берегу.

— Времени много.

— Что? Мы будем сидеть тут пока я не соглашусь?

На что он лишь пожал плечами. Лишь в ее силах прекратить безумный шантаж.

“ А еще не считает себя дикарем, да ты и есть варвар и деспот”, - в мыслях награждала эпитетами соседа.

“ Если она удерет или начнет обзываться, я пойму, но не cмогу отпустить ее, не прикоснувшись и не поцеловав”.

- Ну и наглец же ты, Мансуров! Чего ты добиваешься?

Люцию взбесило его упорство и она, не выдержав, развернула его за плечо, обращая на себя внимание. Противник быстро среагировав, схватил ее за плечи и потянул на себя. Девушка вскрикнула, не удержавшись, завалилась ему на грудь.

— Вот и попалась, — послышался довольный грудной смешок.

Она максимально вытянула руки, держась за воротник его пальто, опешившая от его натиска. А он, захватив ее стан в тиски рук, в плен взгляд, улыбался.

— Тцц, до чего же хороша, королева злости, в гневе ты еще желаннее для меня. Удивлен.

Она пыхтела как маленький паровозик, выворачивала сукно, пытаясь слезть с его колен, не понимая, что только отягощает положение.

— Пусти.

— Не пущу и не елозь, а то не отвечаю за свою стойкость.

— На что ты рассчитываешь? — замерла.

— Хм, глупый вопрос с уст умной женщины.

Люция отвернула голову в сторону, теряя взгляд в реке. Ладони его ослабили силу, пробираясь под полы распахнутой куртки, поглаживая ребра, талию массирующими движениями.

— Расслабься, я не причиню тебе вреда, ты же знаешь.

— Я уже ничего не знаю, и тот Селим, что провожал меня домой, исчез во времени, — она вернула ему взгляд.

— Время нас изменило. Меня, тебя. Не могу сказать про чувства. Они вроде есть, но с новым вкусом, оттенком.

Селим, не спрашивая, закинул ее вторую ногу за свое бедро, удобнее распределяя вес.

— Так удобнее?

Она лишь кивнула, сопротивляться его близости становилось все труднее.

— Стяни с меня пальто, мне жарко и неудобно.

Она потянула за рукава, помогая высвободить корпус и руки. В обмен он ловко снял с нее пиджак, отбросив на соседнее сиденье. От касаний его теплых ладоней тело начало расслабляться, вспоминая то приятное, что когда-то они дарили друг другу.

— Поцелуешь меня? — произнес Селим, притягивая за спину сидящую на нем девушку. — Поцелуй.

— Ты же не отстанешь?

— Нет.

Вот так вот шхуны брали на абордаж. Обманом, хитростью, доверием и силой. Люция, сняла очки, положив их на приборную панель. Наклонилась и накрыла его ждущие губы своими. Замерла. Слушая свои ощущения, биение его сердца, нервное дыхание обоих. Мужчина застонал, еле сдерживаясь. Ее подстегнуло. Несмело просунула язык в его рот, обвела внутри губ сверху, снизу, чередуя. Селим сжал ее талию сильнее, но давал вести процесс. Она продолжила оральную ласку, все больше втягиваясь в сладоворот, пальцами зарываясь в густую шевелюру, потягивая на себя. Она впервые так его целовала. Брала. Подчиняла. А он впервые отдавался. Роли поменялись.

Из мира удовольствия вывел звонок телефона, уже такого привычного их компаньона.

— Да, что же такое, — обозлился Селим. — Отключи его на хрен.

— Мне надо принять вызов, — Люция дрожащими руками достала гаджет, торопясь ответить.

— Да, — ответила, слушая собеседника. — Со мною все в порядке. Нет, нет, не волнуйся, я тебя наберу вечером. Хорошо?

— Кто звонил?

— Руслана, коллега. Переживает за меня, — и улыбнулась, склонив кокетливо голову.

Селим, закрыв глаза, потер переносицу. Пик возбуждения сходил на нет. Девушка коснулась ладонью его бороды, проведя к уху, по шее. Ей нравился этот новый мужчина, его возмужавшее и обросшее лицо, суровый взгляд, в котором она улавливала ноту тоски и сильной тяги к ней. Он поднял свои горящие глаза, накрыл ее пальцы своими.

— Я хочу тебя. Но слишком уважаю, чтобы заняться любовью в машине. Возможно в другой раз, но не сегодня, — и, развернув ладонь, поцеловал пересеченные линии. — А теперь сбегай на свое сидение, моя Валькирия[16], сегодня нет павших в бою.

И рассмеялся от сравнения. В ответ Люция тоже рассмеялась, звонко и непринужденно.

Вычисляю где ты —

Очень даже хорошо,

Никаких запретов.

И ни грамма за душой,

Если хочешь это,

Значит, ты уже большой.

"Фонари" ("Город 312")

Мусульманин, верный себе и обещанию, доставил пассажирку к дому.

— Давно ты переехала в квартиру? — затягивал расставание Селим.

— Полтора года назад. С родителями жить уже невозможно, да и из центра ближе до работы. Я сейчас штатный специалист.

— Одна живешь? — он все еще боялся, что имеется конкурент.

— С Анной. Она на последнем курсе мединститута. Решила стать провизором. Получив первый опыт в больнице в роли медсестры, так офигела от обстановки и обязанностей, что бросила потуги лечить людей, — с улыбкой призналась, откинув голову на сиденье.

— Ха, теперь она их морить химией будет.

И лукаво подмигнул. На что Люция от души расхохоталась. Второстепенная тема расслабляла обстановку.

— Ты зайдешь? — она не могла не пригласить, даже если могло показаться с намеком на большее. — Я сварю кофе или твой любимый чай.

Селим долго смотрел в ее лицо, пытаясь понять, насколько искренне ее желание видеть его на своей территории. Не найдя лицемерия, согласился.

После того гостеприимства, что оказала ей семья Мансуровых, ее кофе выглядело смешной платой, хотя и она сейчас давалась с трудом.

Квартира встретила орущей кошкой и теплом, после уличной прохлады быстро обволакивая комфортом.

— Шагри, замолкни, веди себя прилично, — хозяйка обратилась к кошечке, пригладив по головке. — У нас гость.

Как будто кошка все понимала и перестала мяукать, вперив взгляд на вошедшего, приблизилась и понюхала обувь.

— Селим, открой шкаф, вешалки там, — объяснив, пошла на кухню.