— Благодарю Вас за всё.

И уже почти скрывшись за углом дома, услышала комплимент:

— Ты чудесно выглядишь, милая, береги себя, а то сын мне не простит, сели тебя украдут, пока он отсутствует! — и хохотнула.

Люция, обернувшись, с улыбкой на устах, парировала:

— Что вы! Никому не позволю даже взглянуть на меня! — дружелюбное завершение утра было бальзамом на раненную растревоженную душу.

Девушка не воспользовалась транспортным средством, а с удовольствием пошла по городу пешком. День только разгорался, жара ещё не была утомительной, а прохожие мужчины, хотя и обращали внимание, но никто не переступал границ приличия. Это радовало.

Открытое кафе под символичным названием «Рахат-лукум», что в переводе с арабского означает «сладость для горла», располагало к себе яркими полосками зонтиков и в тон им скатертям, на круглых столиках. Люция почувствовала себя пчелкой, соблазнённой радугой цвета и ароматом изысканных сладостей. Пришла на встречу первая, удивительно легко отыскав открытый павильон. Выбрав местечко на тени и окружении зелени, разложила блокнот и стала ждать прихода девушек. Официанты, мужчины, один юный, другой немного постарше, немного заволновались, заметив посетительницу славянской внешности да ещё с папкой в руках. Переговорили между собою, видимо решая, кому из них принимать заказ. Подошёл мужчина постарше. Люция прочитав замешательство на лице, помогла начать разговор, обратившись на русском:

— Добрый день, — произнесла она, улыбаясь.

— И Вам доброго дня, — вежливо, почти без акцента отозвался официант, всё ещё заинтригованный своей посетительницей, по-прежнему пребывая в замешательстве, не зная, что предложить девушке.

Люция довольная собой, ждала, когда собеседник проявит смелость. Наконец он откашлялся и спросил, что леди желает заказать.

— Я бы хотела газированной воды или сок со льдом, если можно.

— Да, да, конечно! Сок какой желаете? — волнительно спросил официант, готовый принести саму лампу Алладина.

Люцию так и подмывало попросить что-нибудь необычное, например, кактусового или сока из кивано, но решила, что её юмор могут не оценить и заказала яблочно-виноградный.

— Что-то ещё?

— Да, если есть салат из свежих овощей. На ваш выбор.

Мужчина кивнул и удалился, на ходу заговорив со своим младшим помощником. Она поняла, что разговор был о ней. Отвернувшись, открыла записную книжку, начав набрасывать кое-какие для себя заметки. Увлеклась и не заметила, как подошёл теперь уже юный официант с её заказом. Люция наблюдала, как он ловко орудует руками, расставляя её скромный полдник. Вместо одного салата она заметила два. Вопросительно посмотрела на служащего кафе. Тот улыбнулся, обретая уверенность, будучи на своей территории:

— Мы решили предложить Вам пару, на случай если какой-то не понравится, — с заметным акцентом проговорил ресторатор.

— О, не стоило беспокоиться, я непривередлива и ни в коем случае не посмела бы обидеть вкус вашей трапезной.

Хотя она и слукавила, потому что мнила себя настоящим гурманом в гастрономии. Официант чуть помедлил, не желая уходить. Люция забеспокоилась, спросив:

— Что, оплата вперёд?

Он резко замотал головою:

— Нет! Нет! Приятного аппетита.

Тут подошли Мирель и Нари и вокруг сразу все зашуршало, заволновалось.

— Салам, Люци, прости нас за опоздание.

Они по очереди склонились с поцелуем, говоря наперебой извинения, оправдания, делясь событиями последних минут. Люция с любопытством наблюдала за эмоциями на их лицах, бурной жестикуляцией и пыталась понять о чем они говорят с официантом. По всему было видно, что все хорошо знакомы. Да, здесь всегда создавалось впечатление, что каждый встречный кому-то приходиться родственником или как то иначе близок. Приняв их заказ, юноша удалился и девушки обратили всё своё внимание к гостье.

— Ты давно пришла? — спросила Мирель.

Она была более общительна, чем её подруга, тараторила без перерыва и всегда улыбалась. Любила носить яркие воздушные одежды и много бижутерии. Сейчас её серьги в несколько рядов совмещённых колец, так и колыхались в такт кивания её головы. Нари, напротив, была сдержанна, утончённо одета и говорила по существу, чем притягивала не меньше своей подруги. Все эти наблюдения Люция фиксировала в своей памяти, чтобы в своей статье четко отразить сущность милых женщин современной Азии.

— Не волнуйтесь, я ждала не долго. Но уже успела сделать заказ. Сначала хотела дождаться вас, но хозяева ресторана так на меня смотрели, что мне пришлось с ним поспешить.

На что девушки рассмеялись:

— Да они смотрели на тебя, а не в ожидании твоего заказа.

— Ой, перестаньте, что на меня смотреть — обыкновенная девушка! — гостья смутилась и даже разозлилась от пристального внимания к своей персоне. — И потом я не для этого сюда приехала.

Мирель хотела было продолжить делать комплименты, но Нари, тонко чувствующая настроение человека, осекла подругу, перевела разговор:

— А, кстати, где тот, ради кого ты здесь?

— У Селима внеплановая командировка. Вечно у мужчин эти срочные загадочные отлучки! — недовольно высказала Люция.

— И он оставил тебя одну?! — недоуменно воскликнула Мира.

— Почему нет? Я что, не в состоянии выйти в цивилизацию без его присутствия? — Люция не понимала их удивления.

— Да нет, не в этом дело… — и, переглянувшись, свернули тему.

Просто удивились, как он отпустил её гулять по городу. По меньшей мере, это было не похоже на их друга. Но, оставив новую знакомую в покое, нашли более интересующую их тему, о женских слабостях.

Салат «Бакинская бухта», не смотря на необычный ингредиент: сельдь и красная икра в купе с овощами пришёлся по вкусу Люции. А «гранатовый браслет» традиционный, включающий зерна, одноимённые названию салата оценили все девушки. Они кушали и общались, шутили и говорили на серьёзные темы и как будто были знакомы с детства. Не смотря на различия в воспитании, религии, культуре и быте, что их окружал. Двое парней, что занимали соседний столик, влекомые женщинами-бабочками, яркими и веселыми, решили спросить позволения присесть рядом. Люция нахмурилась. Ей совершенно не хотелось, чтобы в их тесный кружок кто-то вторгался. Хотя она и узнала все, что её интересовало, но чужаки есть чужаки. Подошло время десерта и подсевшие юноши вызвались угостить прелестниц мороженым. Люцию смущало пристальное внимание молодых мужчин, хотя и вели они себя вежливо.

— Красавица, — обратился к Люции мужчина, что был повыше, — откуда вы? Такой редкий цветок в наших краях…

Он пристально всматривался в её рыжеватые локоны, что ветер успел развеять, фарфоровую кожу с легким налётом загара. А прочитав надпись на футболке, не сдержал удивленного смешка. Люция чувствовала, что проваливается в зыбучие пески и уже почти начинала жалеть, что пошла одна на встречу. Если дойдет до Селима сегодняшний случай, гневу его не будет конца. Она это нутром чуяла. А Мирель, не замечая настроения русской подруги, с азартом игрока жадно наблюдала разыгрывающуюся сцену.

— Люция из России, — подсказала она.

На что была одарена предупреждающим взглядом славянки.

— О! — воскликнули парни, — У вас самые красивые женщины на планете! Ну что за счастье нам сегодня улыбнулось.

Они говорили наперебой, перемешивая слова тюрского и русского.

«И оно сейчас отвернётся от вас» — злорадно пронеслось в голове Люции.

Казим, как представился один из парней, долго искал её взгляда, а поймав, открыто спросил можно ли познакомиться ближе и начать ухаживать. Люция не понимала, почему девушки подыгрывают незнакомцу, ставя её в нелепое положение. Или это была своего рода проверка на верность Селиму. Тут Люция откинулась на спинку кресла, обретая былую уверенность, поиграла взглядом, не торопясь с ответом и ласковым голосом выдала:

— Вынуждена вас разочаровать, — добавив к имени слово «муаллим», — но я не свободна. Да и подумай сам, как такая девушка может быть одна?