— Как ты их уговорил?

— Это было несложно, — ответил Дэмин, вспомнивший, как торговцы и мастера передавали друг другу мех с водой, уже окрасившейся по велению лекаря соком пузырчатки. — Олтар будет требовать объяснений, и наш бедный трусливый Лаймеон, которому останется только предоставить хоть какой-то ответ, придет к выводу, что контур разомкнула одна из кованых безделушек в товаре.

— У них были амулеты?

— Несколько безделушек, о которых они и сами не знали, скорее всего. Ничего опасного.

— И мы ждем?..

— Пока Лаймеон осматривает артефакты, во дворец вернется первый из шпионов, которых послали за нами, и расскажет, что своими глазами видел нас на переправе. Ему, как прибывшему первым после разрыва контура, охрана также уделит особое внимание, но, проверив, Олтар придет к выводу, что его человек не врет.

— Ты и его убедил?

— И это несложно.

Кьяра повернула голову — на лицо упали рыжие пряди, которые она уже и не пыталась собирать. Опасение читалось в ее взгляде, и Дэмин почувствовал через эр-лливи укол неуверенности.

— Ты так просто подчиняешь людей?

— Это довольно топорно и не слишком надежно, — пожал плечами лекарь. — Эффекты трав выветриваются быстро, эффекты заговоров легко обнаружить. Дара знатока разума у меня нет, так что я обхожусь... — он хотел привычно назвать это манипуляцией, но увидел тревожный взгляд Кьяры и перефразировал: — …убеждением, мотивацией и направлением.

— Для чего пользуешься? — неожиданно спросила она.

Мигом в мыслях всплыли схемы уничтожения красной семьи, и Дэмин, успокаивая больше собственную тревогу, погладил девушку по руке, не желая отвечать.

— Мы ждем, когда Олтар убедится, что шпион говорит правду. Затем под видом второго шпиона я войду во внешний двор. Помнишь свою роль?

— Быть невидимой и неслышимой, как мышка, — подтвердила Кьяра, откидываясь на спину и забрасывая одну ногу на другую. — Не мчаться тебе на помощь, когда ты упадешь от мнимых ран и начнешь звать лекарей. Быстро укрыться в дальней части двора и не лезть под руку. Кстати, ты уверен, что убедишь лекарей тебе помочь?

— Смотря что им сказал Олтар, — ответил Дэмин, пропуская между пальцами красные пряди. — Но они мне верят и знают, на что я способен. Я не смогу убедить принципиального до зубовного скрежета Тинека, остальные же так боятся за свою жизнь, что под угрозой смерти подтвердят что угодно.

— Даже Джеан? Он вроде очень хороший, — тихо сказала Кьяра, продолжая смотреть в ясное голубое небо.

— Джеана Олтар казнил еще в утро нападения пар-оольцев.

— Почему? — Девушка села.

— Причиной каждой казни Олтар называет предательство.

— Ты тоже думаешь, что Джеан сделал что-то такое?

— Нет, — просто ответил Дэмин, зная, что Кьяра его поймет.

— Понятно, почему Олтара так боятся, — тоскливо, но без страха заметила девушка, снова откидываясь на спину. Глаза ее были влажными. — Перейти ему дорогу, наступить на ногу, просто оказаться неудобным — и никакого суда, только смерть. Неужели никто не понимает, насколько это дико?

— Двинка должна была предупредить тебя.

— Я думала, она преувеличивает. Мне показалось это нереальным.

— Олтар умен, так что не причинил бы вреда моей помощнице.

— А я и не за себя боюсь.

— Да. Ты у меня самая смелая, ничего не боишься, я заметил, — нежно улыбнулся Дэмин. — Только за других. Мне это не близко, и я считаю, ты слишком печешься о случайных людях, но я уважаю твердость твоей позиции.

— Ни за что не поверю. Наверняка тебе это кажется глупостью.

— Это не так, — искренне заверил девушку лекарь. — Иди ко мне, мой маленький борец за правду.

— И вот опять! — возмутилась Кьяра. — Мне кажется, это вообще не уважительно.

— Я люблю тебя.

Девушка смотрела на Дэмина, не мигая. В этот раз в глазах ее не читалось недоверия, скорее, она не знала, что ответить. Сердце ее билось быстро-быстро, как у птицы.

— Ты мне очень нравишься, — наконец поборола она себя. Румянец на ее щеках был так очарователен, что Дэмину захотелось прикоснуться к нему губами — что он и сделал, ощущая, как напрягается и тут же блаженно расслабляется девушка в его объятиях.

— Иди ко мне, мой пустынный огонек, — шепнул он Кьяре на ухо, и девушка послушно устроилась в кольце его рук, не открывая глаз. Дэмин нежно погладил ее по щеке, скользнул пальцами по подбородку. — Я прошу тебя быть осторожной, хорошо?

— Я осторожная, — выдохнула Кьяра, скользя пальцами по вороту его накидки и наматывая на пальцы длинные пряди.

— Ты? — не удержался от смеха Дэмин. Он прижал девушку к себе ближе, пока она не начала возмущаться, и как только Кьяра захотела что-то сказать, поймал слова губами.

— Нечестно, — не слишком недовольно возмутилась девушка. — Не даешь мне спорить. А если я так буду?

— Хм, думаю, я смогу это пережить. Я считаю, что ты непоседливая, нетерпеливая…

Реализуя свою сладкую угрозу, Кьяра прервала речь Дэмина невесомым, но смелым поцелуем. Тепло, охватившее лекаря, поглотило его целиком, и это счастье — держать любимую в руках, целовать ее, быть с ней рядом — заискрилось так ярко, что Кьяра даже отпрянула:

— Я… Это я чувствую тебя?

— Может быть, — не стал спорить Дэмин, и девушка ослепительно улыбнулась, от удовольствия морща нос. — Хочется верить, что кусочек твоих чувств тут тоже есть.

— Я бы переползла через стену быстрее, — вдруг заявила Кьяра весело. — Но мне нравится быть тут с тобой.

— Рад, что предпочитаешь меня страшной смерти на гребне, разрывающем на лоскуты любого, кто его коснется, — ответил ей Дэмин. — Это внушает мне уверенность, что я не столь ужасен, как говорит одна невыносимая, любимая, потрясающая степнячка, добрая, умная, смелая и похожая на огонь.

— Скорее, позовите же лекаря!

Даже голос Дэмина не был похож на его собственный: кто бы мог подумать, что он может кричать так — высоко, надрывно, почти по-мальчишески. Непривычно чуткие уши Кьяры слышали даже дребезжание связок.

Улучив момент, когда оба стражника вышли и отвернулись, укрытая заговорами Кьяра юркнула в ворота. Тут же, как и предупреждал Дэмин, легко пропустивший ее защитный контур сорвал маскировку, и девушка спряталась за тяжелой кованой дверью, чуть не расшибив лоб о держащую створку открытой цепь, а затем, удостоверившись, что никто не заметил ее маленького маневра, забежала и в опустевшую сторожку.

— Вииста иашшиииса, — лихорадочно прошептала она, сосредотачиваясь. — Вииста иашшиииса. Пожалуйста. Выходило же! Вииста иашшиииса.

Невесомый полог, как камуфляжный плащ, скользнул по волосам и плечам. Получилось! И без красного ореола и сирены, как лекарь и обещал. Теперь нужно было бежать вглубь, к маленькой, зачарованной Дэмином беседке, где они договорились встретиться позднее — аккуратно минуя периметры защиты и больше не накладывая на себя этот потрясающий и такой трусливый заговор.

Дэмин просил не медлить.

Но раньше на внешних вратах не дежурили шепчущие, им полагалось быть за вторым и третьим контурами! Предполагал ли это Дэмин? Почему ничего заранее не сказал?

Кьяра проводила взглядом высокую фигуру в буром — такой цвет носили маги Олтара, — избегая даже тяжело дышать: лекарь предупредил девушку, что чем больше она двигается, тем легче заметить мерцание воздуха. За глубоким коричневым капюшоном не удалось разглядеть ни лица, ни волос.

Кьяра обещала не помогать Дэмину, да ему и не требовалась помощь. А вот Амон и Парнел, да и подчиненный Олтара были в куда большей опасности. Девушка ни капли не сомневалась, что Дэмин даст себе временную фору, уничтожив каждого, кто увидит и узнает его, как и говорил.

А этого Кьяра допустить не могла. В крайнем случае, отвлечь на себя внимание стражников и потянуть время до приходя лекаря у нее бы получилось — в конце концов, они проговорили и вариант, в котором ее замечали. И хотя Дэмин считал его нежелательным, ничего страшного в нем не было — и он казался куда предпочтительнее варианта, в котором ни в чем не повинные стражи расставались со своими жизнями.