Я пришла в себя от холода, такого сильного, что от него, кажется, даже дыхание перехватывало. На меня откуда-то дуло со страшной силой, ледяной, колючий ветер завывал, проникая под одежду и хлестко обжигая кожу. Спина затекла от неудобной позы: видимо, во сне я пыталась согреться и подтянула к себе колени. Помогло это мало, а вот дискомфорта добавило, так что теперь я почти не чувствовала ног.

Села, морщась от прошившей тело боли, и осмотрелась. Напрасное  в общем-то занятие: вокруг царила такая тьма, что, как говорится, хоть глаз выколи. Вообще ничего не было видно.

Это не сильно удивило, я знала, что когда глаза немного привыкнут к темноте, то получится что-нибудь рассмотреть. Странным казалось другое: место, на котором я сидела, очень мало походило на кровать. Жесткое и почему-то сырое, оно, скорее, напоминало землю где-то в лесу. Особенно если учесть завывания ветра, доносящего  густые, тягучие запахи хвои, мха и еще какой-то растительности.

Я совершенно точно помнила, что в квартире Алисы ничем подобным не пахло. Там вообще не было никаких особенных запахов, разве что слегка чувствовался отпечаток старости. Но такое нередко бывает в пустующих квартирах или там, где долго жили пожилые люди. Теперь же я отчетливо ощущала аромат леса, и это никак не укладывалось в голове.

И почему так холодно? Я уснула и не услышала, как открылось окно? Но если и так, на улице ведь август месяц. И вечером температура даже до 15-ти не опустилась. Отчего же стынет все тело? Я окоченела так, словно меня на мороз вытолкнули без одежды и закрыли следом дверь. Но ведь этого не могло быть.

Я поднялась, качнувшись на затекших ногах, и сделала несколько шагов наугад. От дивана до окна было всего пару метров. А в другой стороне находился шкаф, я запомнила это абсолютно точно. Значит, не составит труда даже наощупь определить, что и где расположено. Сейчас закрою окно и вернусь обратно под одеяло.

Но никакого окна не обнаружилось. И шкафа тоже. Вообще ничего, что должно было находиться в квартире.

А потом под ногами что-то хрустнуло, царапнуло кожу на щиколотке, и я, ойкнув, опустилась на корточки. Осторожно ощупала ногу, чувствуя, как там стало влажно и горячо. Кровь? Вот только этого мне не хватало! И обо что только я могла пораниться в квартире?

Очередной порыв ветра заставил меня съежиться и все-таки признать то, с чем упорно не хотел соглашаться разум. Это была совсем не та квартира, которую я сняла накануне вечером. И вообще не квартира. И, кажется, даже не город. Я находилась где-то в лесу или в еще какой-то незнакомой местности, где почему-то было безумно холодно и отсутствовал даже крошечный источник света.

Но что все это могло значить? Я ведь не пила ничего перед сном. Это не галлюцинация и точно не сон: во сне нельзя так замерзнуть и там не бывает больно. Во сне у меня не пошла бы кровь и ветер не смог бы так кусать. Я повертела головой в надежде хоть что-то рассмотреть. Безуспешно. Пошарила под ногами, нащупывая какие-то ветки и действительно сырую поверхность земли.

Сердце дернулось и забилось где-то у горла. У меня не было никакого объяснения тому, что происходит. Ни единого. И от этого стало по-настоящему жутко. Страх расползся по венам, проник в легкие, мешая дышать, завис на губах безмолвным криком. Да, я боялась даже кричать.  Или не могла, словно парализованная случившимся. Снова опустилась на землю, обхватывая колени и прижимаясь к ним лицом. Это не помогло ни согреться, ни успокоиться, но я совершенно не представляла, что делать дальше. Надо было попытаться как-то собраться с мыслями, придумать хоть что-то. Решить, куда двигаться и что может означать вся эта окружающая меня аномалия.

Но ничего этого я сделать не успела. От очередного свистящего порыва ветра где-то рядом заскрипели деревья, а потом до меня донесся крик.

– Вон она! Скорее, мы должны ее схватить!

В кромешной темноте вдруг промелькнул огонек. Один, второй, третий. Еще и еще. Они приближались ко мне, становясь все ярче. Вскоре от этого свечения вокруг стали заметны силуэты деревьев. Я на самом деле находилась в лесу. Высоченные кроны уходили вверх, теряясь где-то в сизых облаках.

И этих деревьев было очень много. Они окружали со всех сторон, и тольео небольшой просвет прямо передо мной оставался свободен. Но как раз по нему двигались фигуры с огнями.

Они шли ко мне. Я не понимала, кто это и что им нужно, но интуитивно почувствовала, что ничего хорошего встреча не светит.

Распрямилась и бросилась в противоположную от огней сторону, игнорируя боль в ноге. И тут же поняла, что поступила абсолютно правильно, когда за моей спиной воздух разорвался пронзительными, оголтелыми криками.

– Не дайте ей уйти! Скорее, скорее, за ней!

Настало время пожалеть, что я давным-давно забросила бег по утрам. Сейчас эти навыки мне бы не помешали. Люди двигались куда быстрее меня, и совсем скоро я услышала позади себя тяжелые шаги, а крики стали еще громче и ближе.

Страх придал сил. Я куда-то неслась в темноте, не разбирая дороги, спотыкалась о выступающие корни деревьев и упавшие ветки, кажущиеся притаившимися в ночи хищниками. Меня трясло от ужаса, легкие пекло огнем от быстрого бега, я задыхалась, но могла думать только о том, как оторваться от преследующих.

Если они догонят… это даже предположить было страшно. Из-за паники я почти не могла соображать, но все равно откуда-то знала, что ожидать можно только самого худшего. Поэтому продолжала бежать, в глубину жуткого, черного леса, куда угодно, лишь бы подальше от толпы.

Впереди деревья казались гуще, возможно, где-то там можно будет укрыться и меня потеряют из виду. Я гнала от себя мысли о том, что в ночной глуши могут подстерегать и другие опасности. И уж совсем не хотела думать о том, что вообще не должна здесь находиться. Дремучий лес, гонящиеся за мной люди, удушающий страх – как бы я хотела, чтобы все это оказалось вымыслом. Проснуться бы сейчас в теплой постели и понять, что это только сон. Кошмарный и неестественно реальный, но сон.

Но вместо пробуждения я споткнулась об очередную корягу и упала, ударившись так, что из глаз брызнули слезы. И ладони обожгло огнем – то, что я стесала кожу до крови, было понятно даже в темноте. А когда попыталась встать, ноги не послушались. То ли силы кончились, то ли я при падении что-то повредила себе настолько, что теперь попросту не могла распрямиться. Новая попытка подняться ни к чему не привела, ноги по-прежнему не желали подчиняться, лишь боль стала острее.

А голоса становились все ближе. Мне казалось, что земля начала вибрировать от топота спешащих ко мне людей. Задыхаясь от отчаянья и ужаса, я проползла на четвереньках до чернеющих слева от дороги кустов и нырнула в них, прижимаясь к сырой, холодной земле. Беззвучно взмолилась об избавлении.

– Она где-то здесь. Ищите! Нельзя ее упустить!

Мои преследователи были уже совсем рядом. Я слышала их рваное, тяжелое дыхание, видела мрачные силуэты в зареве огней и ощущала удушливый, гадкий запах пота. От этого смрада кружилась голова, меня колотило от страха, но я лишь теснее прижималась к земле, стараясь даже дышать через раз.

Меня до сих пор не увидели, но если им придет в голову хотя бы немного сойти с дороги, никаких шансов спастись не останется.

Но неожиданно крики и шаги стихли. Люди никуда не ушли, но застыли на месте, будто что-то внезапно преградило им путь. Или кто-то. В воздухе снова повисла тишина, прерываемая лишь завываниями ветра, но всего лишь на несколько мгновений. А потом ее разрезал резкий, громкий голос:

– Кто вы такие? И как посмели ступить на мою землю?

Он стоял совсем близко, жуткой тенью нависая надо мной. И не мог не видеть, как я скорчилась на земле, свернулась в три погибели, лишь бы не быть замеченной. Выходит, все кончено? Мне безумно страшно было оказаться в руках преследователей, но еще страшнее стать добычей этого человека.