Перевернувшаяся еще в воздухе и рухнувшая на крышу машина такси, к счастью, насадилась капотом на забор, ограждающий проезжую часть. Эти чертовы заборы, как успел неоднократно заметить Курт, здесь были буквально повсюду. Просто поветрие какое-то. Город заборов. Но, в данном случае, он сослужил людям в салоне авто добрую службу, поглотив основной удар и не дав смяться крыше окончательно, похоронив тем самым пассажиров.

Курт наскоро помог наполовину вылезшему из под распахнутой дверцы водителю, но тот только отмахнулся и прохрипел:

- Пассажиры, ребенок.

Сунувшись в смятый салон Курт с неимоверным облегчением увидел, что девчушка лет пяти смотрит на него огромными, в пол лица, испуганными глазищами из глубин детского кресла, и пострадавшей выглядит лишь морально. Но вот с женщиной по соседству, судя по возрасту - матерью или няней, дела обстояли отнюдь не так хорошо. Деформированный потолок сильно травмировал ей затылок и позвоночник, отчего голова свесилась под неестественным углом, а полупарализованное тело подрагивало, выдавая наступившую агонию.

- Ольга, - заорал Курт куда-то в пространство себе за спину, призывая на помощь. И тут же его обдало странным холодком.

- Не надо так громко, я тут. Держу ее. Тяжелая черепно-мозговая и двойной перелом позвоночника со смещением. Шансов без меня у нее нет. По идее, я должна запросить у тебя санкцию на вмешательство, но если честно, я все равно буду пробовать. Мне не привыкать к претензиям за свои решения.

- Вали все на меня, если что, - коротко обозначил Курт.

- Мне нужно чтобы ты ее извлек, невозможно сращивать ткани в таком положении... И, как думаешь, машина не загорится?

- Старый дизель, судя по всему. Ничего не будет, - принюхался Курт к острому запаху топлива, и, покинув салон, примерился к задней дверце. - Черт, не выходит, заело.

- Могу обеспечить тебе выплеск адреналина, - прикусила губу напряженная Ольга. - Справишься? Мне придется отвлечься, но она должна выдержать. Только свои фокусы отключи, мешать будут.

- Я их не использовал, не было нужды, - сообщил он и тут же вновь ощутил обволакивающий холодок, а через мгновение почувствовал настоящий жар и то самое чувство, посещающее его в опасных ситуациях, когда на разум снисходит ледяное спокойствие, безо всякого артефакта и остановок времени в нужный миг подсказывающее, что делать и как.

Не слишком толстая жестянка пассажирской двери заскрипела, сминаясь под его усилиями, а секунду спустя хрустнул язычок замка где-то в глубине корпуса и задняя дверь авто улетела в сторону вместе с вырванными петлями. Курт нащупал замок ремня и, подхватив не тяжелое совсем тело под руки, выволок девушку на асфальт. Ольга кинулась к ней и в этот момент, совершенно неожиданно, со стороны забора донеслось:

- Так, так... Добрые самаритяне. И кто разрешил вам трогать мои игрушки?

Курт удивленно вскинул голову и обнаружил стоящего прямо на перекладинах ограждения, размалеванного белилами хмыря в излишне обтягивающем для мужика, сером трико и с синими волосами. В руках это непонятное чмо держало длинный серебристый шест.

- Ты просто дебил по жизни или тоже травмировался? - с ноткой некоего ленивого даже интереса поинтересовался Курт распрямляясь. Адреналин еще бушевал в его крови, порождая холодный разум, который правильнее было бы называть холодной злостью.

Не то чтобы он стал специально подбирать слова в других обстоятельствах, но, по крайней мере, сейчас даже задумываться о более нейтральной реплике желания не было никакого.

- Братишки, да у нас тут герой, - заорало в ответ чмо куда-то в направлении тонущего в вечернем сумраке перекрестка, где происходило некое скрытое пока от Курта шевеление. - Я из тебя, козел, сейчас эквилибристку сделаю. И из твоей сучки тоже.

С этими словами хмырь противоестественно резко, с места, сиганул со своего насеста замахиваясь посохом, с явной целью приголубить Курта сверху по кумполу.

Прыгнул и в следующую секунду стек на асфальт, впечатавшись в стену метрах в трех за куртовой спиной. Парень был довольно ловок, но против тулмена с его талантами не тянул от слова «ну ни никак».

- Ольга, ты тут справишься сама дальше? Надо осмотреться, - уточнил Курт охватывая переключившимся на военный лад взглядом местность.

Девушка кивнула:

- Только не угробься там.

- Если что, будешь меня лечить. Возможно всю жизнь, - сыронизировал он. - Интересно а у них тут что-то вроде полиции водится вообще? Или это навязанные западные ценности?

- Тебе хана, сука, я тебя прямо здесь сейчас разложу... - закашлялся тем временем синеволосый урод, поднимаясь на ноги и этим немало удивляя. Курт предполагал что после такого пируэта встанет парень не скоро, и не без помощи травматолога. Чисто исходя из своей предыдущей практики.

- Угомонись, педик, иначе здесь и сейчас сношаться ты будешь со своей палочкой, - ласково сообщил он недоумку. - Я просто устану, а вот врачи здорово удивятся.

Чмошник конечно же не внял. Наоборот, он со звериным рычанием перехватил шест на манер копья и ринулся с ним на таран, не понимая, что его пируэты в такой драке не заходят.

- Сзади! - внезапно воскликнула Ольга, явно предупреждая о какой-то иной угрозе.

Курт стремительно оглянулся в подмороженном времени, и обнаружил, что противников стало двое. Еще одна такая же дура, на этот раз с клоунским носом-шаром и подведенными глазами, выскочила откуда-то из-за перевернутой машины и уже наводила на него два выглядящих массивно, хоть и как-то по мультяшному пистолета. Пришлось слегка импровизировать.

Вновь повернувшись к тряпошному мудаку в трико Курт перехватил летящий ему в лицо шест, и обнаружил странный эффект, попытавшись его отклонить. Словно пятидесяти килограммовую гирю ворочал. Похоже игрушка была непростой. Сам парниша не выглядел атлетом, и вряд ли по настоящему, без фокусов, был способен ворочать подобные тяжести, а следовательно это был какой-то наложенный эффект.

Слегка попробовав под замедлением качнуть необычное древковое оружие, Курт уяснил для себя, что инерцию эффект сей не отменяет, и у него тут же созрел план. Навалившись всем весом на шест, он резко толкнул его вниз и в бок, после чего слегка ускорил течение событий!

И уже, практически в режиме «чашечка кофе», пронаблюдал как навершие шеста, цепляет асфальт, тормозясь об него под собственным весом, а синеволосый, не успевший или не сообразивший отменить воздействие, становится жертвой этого якоря, улетает на траекторию стрельбы и выхватывает от своей не менее долбанутой подруги несколько монструозных пуль, круглых и, судя по виду, безоболочечно-свинцовых, будто у старинных пистолей.

Трико эксгибициониста оказалось чем угодно, только не бронежилетом. Курт, глянув мельком на его раны готов был дать медицинскую гарантию, что второй раз чмошнику удивить их живучестью не удастся, а вот больная с пистолетами пока еще продолжала оставаться проблемой!

На расстрелянного напарника она даже не глянула, продолжив жать на курки!

Для Курта не составляло ощутимых проблем уклонится, однако за его спиной все еще оставались Ольга, предположительно утратившая свое регенеративное бессмертие, и ее пациентка, сроду таким не обладавшая.

Первая пуля, разминувшаяся с падающим телом поверженного клоуна, летела с отклонением вверх и Курт ее просто проигнорировал. Вторая, будучи мягким свинцом, соскользнула в бок с лезвия его складного ножа, отдавшись неприятной, но легко скомпенсированной мышечным усилием дрожью в ладони.

Третьей пришлось подставить плечо, и испытать всю гамму ощущений от столкновения горячего комка свинца с плотью и костью. А четвертая... Четверной не случилось, поскольку брошенный на продолжении движения кистью нож этот вошел в глазницу припадочной ганфайтерши по самую рукоять, навсегда исцелив ее душевные недуги.

К счастью, теория о том, что твердые тупые предметы с трудом проходят сквозь темпоральный барьер в целом подтвердилась. Броней он конечно же не был, но, попадая в область сжатого пространства-времени, достаточно крупные предметы испытывали нелинейные перегрузки из-за резкого отклонения скорости движения разных своих частей, внутри пространственного барьера и еще во вне его.