— Да, не повезло, — сказала она, когда мы дошли до берега.

— Доместос, Астре нужна отдельная комната. Она болеет.

— Да, да. Вот кладите её на каталку и отвезём в спокойное место, — сказал Доместос и подал знак. К нам тут же подкатили каталку куда мы уложили Астру и накрыли одеялом. — Мы уже организовали дежурство здесь с таким транспортом. Держим оборону, но кого-нибудь обязательно заденут. Так она, что знакома с Ктулху?

— Как видишь, — ответил я.

— Я смотрю он и с тобой поздоровался.

— Со стороны именно так и выглядело, Жень. В чём дело, не расскажешь? — спросила Наташа. Я взялся за ручки каталки, и мы пошли с набережной сопровождаемые Доместосом.

— Всё просто или невероятно сложно. Как мне объяснила Астра, она не могла меня тогда вылечить с пробитой головой. А также не особенно рассчитывала на ту чудодейственную сыворотку, за которой вы отправились. Ей приходилось принимать решение здесь и сейчас. Тем более моё самочувствие вызвало опасение у неё. И тогда она решилась на экспериментальную операцию по замене моего генома.

— Чего? — переспросил папаша Кац.

— Генома, как она выразилась. У них, то есть инопланетян, двадцать пять пар хромосом в отличие от наших двадцати трёх. Если верить им, — я кивнул на задремавшую под одеялом Астру, — то нам, своим творениям они оставили двадцать три. Были модификации с ещё меньшими количествами, но там совсем всё было плохо. После проведённой операции мне вернули положенные двадцать пять и после этого она смогла применить способы лечения доступные для них. Когда вы вернулись назад с сывороткой, я уже был здоров.

— Так ты теперь тоже инопланетянин? — спросила Кобра. — Отец провёл мне подобную операцию, это он мне потом рассказал. После чего я смогла перевоплощаться. У меня тоже двадцать пять пар.

— Вот так, старичок. Одни мы с тобой остались, — Наташа нервно рассмеялась, поглядев на папашу Каца.

— Таки в чём такая разница, между нами, сейчас? — поинтересовался знахарь.

— Точно не скажу. Подробнее можно выяснить на корабле, — сказал я.

— А нас ты сможешь так? — спросила Наташа.

— Это автоматическая капсула сделала, а не Астра. Она только задала программу, но сейчас, когда она обучила меня их языку, думаю да. Смогу.

— Оно надо нам? — проскрипел папаша Кац?

— А я знаю? — ответила Наташа. — Уж не об этом ли могуществе говорил Жид?

— Не знаю. Но нолды, если даже среди них попадались иммунные не получали от Улья даров. Астра же получила. Значит она не нолд? — задала риторический вопрос Кобра.

— То есть Лиана была не права и Астра не нолд? — уточнил папаша Кац.

— Неизвестно. Возможно, наоборот в исключительных случаях они и получают дар. Ведь Астре свыше тысячи лет, а нолдов старше семидесяти я не встречала, — сказала Кобра. — Вдруг первым нолдам Улей ещё давал дары?

— Тогда у меня встречный вопрос, — сказал я катя тележку с заснувшей Астрой. — Как они смогли оказаться на первом слое? Про порталы я молчу, по всей видимости они всё-таки научились телепортироваться со своей планеты сюда.

— Ну как, — сказала задумчиво Наташа. — Так же, как и мы только в другую сторону. Где-то здесь обнаружили проход и оказались ниже слоем. По каким-то причинам им не понравилось, и они переместились ещё ниже. Утверждать, что тот первый слой невозможно. Как раз может быть, что он тридцатый по счёту или сороковой, а?

— Может быть. Нам известно три. Первый тот на котором мы все оказались вначале, затем был слой с извергами и этот третий. Что если их всего три. Или даже это не слои, а просто разные области пространства на одной и той же планете? — прокаркал папаша Кац. — И не каких слоёв и в помине нет. Просто разные материки к примеру?

— Я не думал об этом. Тогда где нолды? — спросил я.

— Что-то им не даёт пролететь сюда. Элементарно же, — ответил папаша Кац.

— Я ни хрена не понимаю о чём вы рассуждаете, — признался Доместос. — Но мы уже приехали. Здесь тихо, но всего две комнаты.

— Ничего, я посижу с Астрой, — сказал я.

— И я с тобой, — сказала Наташа тоном, не терпящим возражений. Я не стал возражать.

— Тогда мы с Коброй, — сказал папаша Кац. — Не боишься меня, красотка?

— Боюсь, а что делать, — пожала плечами Кобра и рассмеялась.

Доместос помог мне переложить Астру на узкую кровать. Она так и не проснулась, когда мы её ворочали. Я уже засомневался, не впала ли она в кому, но знахарь заверил, что она просто спит и пошёл к себе. Мы остались с Наташей.

— Ложись, спи. Я немного посижу, — я показал ей на вторую кровать.

— Боюсь ты здесь не поместишься, Женя, — Наташа улеглась и накрылась одеялом.

— Значит просто посижу на стуле. Она просила меня проследить за ней, и когда она впадёт в кому не дать ей мучиться.

— За что нам всё это, — вздохнула Наташа.

— Спи.

Я уснул на стуле держа за руку Астру. Она металась во сне, шептала и звала Крена, как я понял своего первого помощника. Порой у неё поднималась температура да так сильно, что я порывался пойти за папашей Кацем. Под утро она затихла, температура спала, и она наконец-то успокоилась, дав поспать немного и мне. Проснулись мы от сильного стука в дверь. Я очнулся на стуле и обнаружил, что держу в руках пистолет, направленный в дверь.

— Кто? — крикнул я.

— Свои, — донёсся из-за двери голос папаши Каца. — Открывай, Лесник!

Я встал на деревянных затёкших от долгого сидения ногах, и как паралитик пошлёпал к двери. В комнату к нам ворвались знахарь и Кобра.

— Они пошли на штурм, — с порога заявил папаша Кац.

— Кто они? Нейроманты, дедушка? — спросила Наташа, протирая глаза.

— Да, внучка, они проклятущие, — прокаркал Изя Кац. — Валят по мосту как по проспекту, нам повезло, что он всё-таки он узкий. Пока Доместос сдерживает кое-как. Зовёт всех на помощь.

— Да, конечно, — разминаясь сказал я. — Сейчас идём.

— Хоть бы одно утро прошло без эксцессов, — зевнула Астра. — Жень, я кричала во сне?

— Нет, но металась с температурой. Как сейчас?

— Легче. Я бы даже сказала волшебно, но это ненадолго, — сказала Астра, копаясь в своём рюкзаке.

— Почему? — не понял я.

— Обычно перед тем, как… люди ненадолго чувствуют себя намного лучше, — сказал папаша Кац.

— Астра, не пугай меня, — начал я.

— Не надо, Жень. Обо всём уже поговорили. Папаша прав, это ремиссия, краткосрочная. Идём, я готова, — она что-то нашла в рюкзаке и просветлела. — Я только забегу в дамскую комнату.

На набережной мы были минут через двадцать. Здесь уже вовсю шла мясорубка. К переходу с нашей стороне подкатили второй ДШК и установили на прямую наводку. По заслонке пёрли толпы нейромантов и заражённых. Местные заражённые в штурме участия не принимали и только успевали хватать свалившихся с моста подраненных наступающих заражённых. Нейромантов и «чужих» они не трогали. У первых жрать было нечего, а вторых невозможно. Всех остальных же они с удовольствием пожирали. Они мне напоминали стаю уток под мостом ожидающих крошек хлеба и яростно набрасываясь на них расталкивая всех в округе. Ктулху видно не было, возможно он спал и ничего не слышал или ему было глубоко наплевать на эти игры.

По мосту пустили быка. Он еле втиснулся между двумя парапетами и давя своими толстыми лапами ещё подающих признаки жизни монстров понёсся вперёд. Его широкий лоб и круглые бока, увешанные косичками свалявшейся шерсти свисающие с обеих сторон прохода, занимали всё пространство прохода. Он пёр вперёд как асфальтовый каток давя и плюща всё, что оказывалось у него под копытами. ДШК такую дуру в лоб не пробивал. Всё-таки был маловат калибр.

Здесь уже стояли и наши собиравшиеся с мест ночлега. У людей Нибелунга были экзоскелеты с ракетами. С ними бой пошёл веселее. Быка удалось остановить на середине моста несколькими ракетными залпами. Он заревел в агонии, из расколотого черепа потекли мозги, он закачался, балансируя над бездной с одной стороны и водой с другой. К всеобщему удовольствию он всё же свалился в воду и тут же пошёл ко дну. Примерно сотня местных заражённых водоплавающих нырнула за ним вцепившись в тушу. От быка за минуту остался голый скелет, который плавно опустился на дно. Ничего удивительного эти «рыбки» были почище пираний и также быстро разделали суперэлитного крокодила. Единственного, кого они боялись был Ктулху, на остальных они клали толстый болт.