— Покрепче, — брякнула я, рассматривая в этот момент досье какого-то типа из Игуаны. Я пыталась сосредоточиться на фактах из его биографии, но мои мозги превратились в желе и немилосердно утекали.

— Договорились, Сорвиголова, я принесу тебе орехи, — кивнул Пол и вышел, вместе с Эллен.

— Пожалуй, надо здесь проветрить. Пойду открою окно в коридоре и дверь здесь, чтоб свежий воздух пошёл, — Ром потянулся и тоже вышел.

— Наберу ещё раз Каролине, — шепнул мне Пит, я ему кивнула и прошептала в ответ "Удачи!".

Мы остались с Джейн. Моя подруга немного разволновалась:

— Наверное, это глупости. Наверное, письма ещё нет... — приговаривала она.

— Дженни, это не глупости! А очень логичное предположение. Я уже ругаю себя, что мы до такого не додумались раньше. Это наше упущение, за это и вправду нас нужно дисквалифицировать! — горячо поддержала я подругу. — Один из способов раскрыть преступление — это узнать, имело ли место что-то подобное в прошлом!

— Коллеги могли не прислать ответ на мой запрос, так как им некогда с этим возиться. Поэтому письма так долго не было. Так, открываю свою почту, посмотрим, какие-то письма навалились.

Я закрыла глаза и откинулась на спинку удобного офисного кресла. Возник большой соблазн положить ноги на стол, как я частенько это делала, но все столы завалены бумагами и материалами по расследованию, досье, уликами и грязными чашками с высохшими остатками какао.

Мой мозг переключился на наши милые дружеские посиделки в Вейлсе. Летний вечер, вкусная картошка, шутки-прибаутки, карты, книжки, загородный дом, свежая прохлада с улицы, роса на траве, бодрящий аромат зелени... Мы вшестером вместе, лучшие друзья...

— Клот! — окликнул меня кто-то. Оказалось, Пит. Он рядом и тихонько прошептал: — Не отвечает. Никто теперь не отвечает, ни бабушка её, ни она.

— Всё это, конечно, право, странно, — проговорила я, не поднимая веки.

Пит разочарованно вздохнул. Ром, Пол и Эллен ввалились весёлой гурьбой, Пол вручил мне огромный бокал с чёрным крепким кофе:

— Орехов не было, но я добыл тебе ореховый сок! Без трёхсот грамм крепчайшего орехового сока ни одна Сорвиголова не разберётся!

— Никогда не знала, что кофе делают из орехов. Я бы попробовала фисташковый, а ещё миндальный кофе, — промурлыкала Эллен, усаживаясь.

— Для тебя я стребую с нашего профессора Демоуса, чтобы он изобрёл, — кокетничал Пол.

— Джейн, пришло письмо? — поинтересовался Ром.

— Да, пришло... Это... невероятно! — тихо пролепетала Джейн, и тут я только заметила, что моя подруга находится в громадном потрясении.

— Что? Где? — встрепенулись мы и сгрудились вокруг неё и компьютера, за которым она работала.

— Вот, посмотрите! Тридцать первого августа, ровно три года назад пропала девушка-шатенка, ростом сто пятьдесят восемь сантиметров, также в свой день рождения! Скотт и Фрэнк сделали приписку, что это единственный случай, какой они обнаружили. О её исчезновении заявил отец, который... затем покончил с собой. А других родственников не было; мать девочки умерла ещё раньше. Смотрите, Фрэнк тут пишет, что сильно не уверен, что это связано с делом Забелли, и что просто так совпало, что они одинакового роста. Это рост, типичный для четырнадцатилетних подростков. К тому же, полная бессмыслица с возрастом: сейчас этой девушке семнадцать, если она, конечно, жива... — возбуждённо и путанно заговорила Рыжая Ведьма.

— Постой, Джейн, вдохни и выдохни, — возбуждение передалось Полу, а потом и всем нам по цепочке. — Выведи-ка на печать! Как звали это девушку?

— Уже вывожу! Ого, тут много листов. Видимо, сканы полицейских протоколов, заявлений и прочего бюрократического добра... — отвечала Джейн под стрекотание принтера. — А звали её Элин Варера.

***

Валентайн Барвис только час назад попал в свой пентхаус. Он не появлялся здесь в минувшие несколько суток. В голове царила суматоха в связи с его сумасшедшей работой на господина Кавандайка, поэтому Барвис не обратил внимание на следы пребывания в его доме посторонних. К тому же, агенты ТДВГ не оставили этих следов. Если бы Барвис был Жаклин, то есть своей любовницей, он непременно бы обнаружил, что кто-то порылся в будуаре. И что выкраденная из Центра Ваймерса папка лежит по-другому. Но Барвис не знал, что его любовница что-то украла, а самой любовницы не было дома.

Режиссёр думал о Жаклин. Он рассеяно думал о том, что они давно не виделись и надо бы позвонить ей. Встретиться, поболтать. Не о работе, о нет! Любовница Барвиса также работает на Кавандайка, но в другом подразделении и выполняет другие поручения. Весь их служебный роман проистекал в форме коротких встреч, и лишь иногда любовница ночевала в его доме.

У Барвиса не возникло подозрения, когда он, отлёживаясь с холодным компрессом на пламенеющей и разрывающейся от боли голове, услышал странные звуки в доме.

— Жаклин? — позвал он.

Звуки замолкли.

— Жаклин, пупсик, это ты? О, какая у нас телепатическая связь! Я собрался тебе звонить! Ты давно пришла? — Барвис пытался сползти с дивана.

Никто не откликался. А обычно Жаклин всегда эмоционально бурно демонстрировала своё присутствие в доме возлюбленного!

— Жаклин, ты чего там притихла? Иди сюда! Я тебе должен много чего рассказать!

Период работы на Кавандайка, особенно бок о бок с криминальными элементами вроде Окуня, научил Барвиса изворотливой хитрости и трусоватой бдительности, присущей скользким типам. Режиссёр мигом забыл про головную боль и стресс от выволочки у шефа. Кошачьим прыжком он достиг тумбочки, где лежали шприцы, заранее заряженные сильнейшим снотворным. Коварное и почти незаметное оружие: такой шприц можно спрятать в рукаве и незаметно вонзить в преступника. Этому приёму самообороны Барвиса научила как раз Жаклин.

Валентайн зажал шприц в руке, еще несколькими на всякий случай быстро наполнил карман. Он пошёл в сторону комнат, откуда доносился шум. Оттуда сразу потянуло ветром: кто-то раскрыл окно или дверь чёрного хода, находившуюся в той части дома.

При всей своей неспортивности и пугливости, Барвис подобен ужу, умеющему быстро ориентироваться в ситуациях, когда ему угрожали. Невысокого роста, приземистый, полноватый, он обманчиво производил впечатление тюфячка. А ещё Барвис, как режиссёр, отличался способностью к мгновенной оценке окружающих деталей.

Поэтому несущуюся на него из-за угла небольшую фигурку он увидел быстрее, чем фигурка нанесла по нему удар одного из приёмов каратэ. Барвису удалось уклониться с линии этого удара и даже схватить нападающего за ногу. Хватка его тоже была весьма крепкой, как и он сам. Барвис дёрнул противника на себя и, посмотрев туда, сразу узнал.

— Ты! Ты же подружка Хитер Браггинс!

— Да, и я пришла заставить тебя сказать, где она! Пусти!!! — девушка, к своему несчастью, упала крайне неудачно.

Барвис воспользовался этим и напёр с силой на неё, быстро выхватывая шприц. Режиссёру требовалось быть шустрым, чтобы крутиться-вертеться быстро в мире шоу-бизнеса и в мире бизнеса Кавандайка. Да, Валентайн глуповат, но не настолько, чтобы подражать клише дешёвых боевиков и выговаривать длинные глупые речи, прежде чем "хороший парень" (в данном случае "хорошая дева") его отдубасит.

И хоть Рут сопротивлялась изо всех сил, её весовой категории не хватило противостоять верному сотруднику Империи Кавандайка. Сопя и рыча от напряжения, ибо подружка Хитер отчаянно дралась, Барвис всё-таки вонзил в неё шприц с лошадиной дозой транквилизатора. Рут так и не успела осуществить задумку храбро в одиночку поймать Барвиса в заложники и узнать, где Хитер.

***

— Что это за случай, что там произошло? — Эллен под действием кофеина стала необычайно возбуждённой и едва ли не выхватывала из принтера листы ещё до того, как они успевали напечататься.