Всё это Алексашке, что едва начала дышать в свои двадцать пять, было уже не просто скучно, но и опротивело. Душа её требовала приключений. Поэтому едва по телевизору поплыла строка о приёме инвалидов на вакансию охранником в Жёлтое золото, как девушку решительно села писать резюме. Одной рукой.

С улыбкой прикрепляя фотографии к электронному письму, Сашка точно знала, что всё получится. Фотография та была с фотосессии на пробежке в камуфляже. А ещё парочку с занятий со здоровыми мужиками, которых кидала через бедро или сбивала с ног подсечкой. А если в запале те и хватали её не за ту руку, то протез оставался им, а она ловко добивала в горло, ухо, нос с другой руки или роняла, добавив под коленку. Ведь ноги её работали безумно быстро и ловко! А глаза не подводили.

Поэтому разрешение на ношение огнестрельного появилось по жизни довольно быстро, а кобуру купила задолго до этого. Для презентабельности.

«Авось и на работе служебное выдадут!» – мечтала Приходько, но пока обнаружила лишь конфеты.

Войдя в будку, Алексашка ничуть не расстроилась тишине и одиночеству. Ей буквально вчера на пару с Гошей показывали, как тут всё устроено и на что надо обратить внимание в первую очередь по посёлку. А теперь вдобавок к конфетам на полке у мониторов валялся список с автомобильными номерами. А это была уже сводка. Или головоломка-квест. Тут уж как относится.

На залитом какими-то белёсыми каплями листке формата А-4 в ряд были распечатаны номера владельцев автомобилей в посёлке, которые нужно запускать без вопросов. С одного взгляда. Это вдобавок к названию автомобилей и типу кузова.

Казалось бы, чего проще? Сиди, сверяйся с листиком, да запускай. Зрение у неё все-таки близкое к стопроцентному. Или рассматривай ещё издалека и открывай заранее.

Но Алексашка совсем не разбиралась в марках автомобилей. Если отличить Запорожец от Феррари с трудом ещё могла, то все остальные делились для неё на «синенькая», «красненькая» и «другая». Поэтому в первую очередь на работе новая охранница занялась кипятком, позаботилась о заварке, которую прихватила с собой из дома вместе с бутербродами. А затем выложила на стол конфеты, поделила их на часы приёма и принялась зубрить листик.

Запомнит все номера – проблем не будет.

В посёлке всего-то десять улиц. На каждой по двадцать домов. У каждого домовладельца от одной до трёх автомобилей. Редко, когда автомобиля нет. Применив математику с округлением, выходило, что в посёлке всего лишь более пятисот автомобилей. Или пятьсот тридцать два, как уверял листик. Плюс автомобили доставки и различных служб.

«Можно даже по картинкам запомнить», – повеселела Алексашка.

Они прямо тут на компьютере в отдельной папке. Скриншоты с камер.

То есть решение снова простое – сиди, рассматривай, запоминай. В первый день вряд ли спросят. Простят. А со временем – запомнит.

Но тут обнажилась другая Сашкина проблема. Ей безумно не хватало усидчивости. Отсюда все замечания в школе. Отсюда часто драки.

Ну холерик! Что они от неё хотели? Лучше бы уроков физкультуры делали больше. А её на них даже не пускали, сразу же снабдив освобождением ещё в первом классе. Вот и выплёскивала энергию, бегая на переменах как угорелая. Это нормально.

Но следом за начальной школой пришла средняя, а в старших классах бегать было как-то уже не с руки. От чего драк становилось только больше. Сашка уже скорее сама нарывалась и искала повод для драки. И при любом косом взгляде подозревала неладное.

Чем всё могло закончиться – отчислением или комнатой для малолетних преступников, никто сказать бы не решился. Но сначала Сашу прощали и жалели. Потом высказывали опасения и журили. Потом смирились.

Как вдруг в один прекрасный день всё прекратилось. Само рассосалось.

Сашка прекрасно помнила этот момент. Ведь в тот прекрасный день она постигла искусство… мастурбации!

Просто прилегла на кровать под музыку после душа. Начала гладить тело лёгкими прикосновениями. Соски стояли так, что приманивали взгляд. Поиграв с ними, рука уползла вниз, а там странных жар. Непонятные, но интересные ощущения. А потом рука зацепилась за такое, что уже не отпустишь… И понеслось.

О, сколько же в ней было этой не растраченной энергии! Оргазмы столь яркие, что хоть книги по ним пиши. По телу не кровь бежит, а лава. А жаром сносит все лишние мысли и дыхание сбивается.

Первый же её опыт был крышесносным. Потом истекала соками от одной мысли о том, что повторит этот опыт. И сама быстрее бежала домой, чтобы повторить. И повторяла. Потом снова. Потом ещё раз, до верного. Так и вошла во вкус.

Мастурбируя от пяти до десяти раз за день, уровень лишней энергии стремительно приближался к нулю. Сашка стала покладистой, спокойной и больше ни на кого не кидалась в школе. Отчего и закончила школу с серебряной медалью. За особые успехи в литературе и первые места на конкурсах ей даже пророчили карьеру писательницы. Всё-таки если человек в эссе может жонглировать сравнением творчества Достоевского с Толстым, далеко пойдёт. Это всё-таки не какие-то там попаданцы и боярка, а проблемы понимания поколений и мысли о неотвратимости наказания бытия. Оказывается, рассуждать о том можно, не собирая гаремы и убивая Атиллу-Гитлера-Наполеона-Чингисхана или по сто раз на дню не говорить Николаю Второму – «ты всё неправильно делаешь, смотри как надо!»

Она и сама была не против покорить мир с помощью меткой строфы. Всё-таки только писатель может послать нахуй президента и сказать, что дело было в альтернативном мире. Да и вообще речь о соседском. Или напихать полную жопу огурцов генералам и сослаться на то, что натовским – можно. А пидорами у писателей могли стать вообще кто угодно. Даже известная личность под опалу попасть может. Конечно, если потом заявить, что «это не Соболь ебанулась», а её тёзка. Полная. Тогда даже без альтернативных миров выкрутиться можно. Было бы желание.

Это же не журналисты со своей скучной современной правдой и отформатированной полуправдой, а художественная литература, где всё возможно. А процент воображения в ней обратно пропорционален потребности сюжету. Да и какой с писателей спрос, если все они всё равно станут богатыми и знаменитыми только после смерти?

Но из-за отсутствия усидчивости хватало Сашку лишь на микро-рассказы. Только придумает дракона, как мастурбировать пора, чтобы пар выпустить. А если до этого себя утешит, то принц вялый выходит. Ну чисто, дух и проходной персонаж. И вообще – бледненький по характеру.

С такими персонажами не тянет на букера. А о Нобелевке по литературе вообще думать нечего. Всё-таки она хоть и представитель инклюзивности, но не из угнетённых. И не представительница секс-меньшинств. Признаться, женщины вообще Сашку часто бесили. А детей в Азии не усыновляла и голодающим Африки помощь не оказывала. Нечем. И селить некуда. Самой бы квартплату тянуть в тесной хрущёвке. А мужика нет, чтобы помогал сдюжить с бытовыми потребностями и расширить жизненные горизонты.

В общем, не покорилась литературная тропа Сашке Приходько, за исключением стихов, од и просторных рассуждений в комментариях на любую тему.

Зато как тренироваться каждый день начала и по тирам бегать, потребность выплескивать энергию сократилась сначала. А как мужиков на самбо кидать стала или пяткой в нос на муай-тае какой партнерше прописывая в ринге на тренировке, так почти исчезла. Так Алексашка и поняла, что чем больше суеты по жизни, тем меньше рукоблудия. И день свой до предела нагрузила.

Каждый. Без выходных.

Но чёрт дёрнул ей сесть и написать это резюме и на работу охранником устроиться! Так как уже двадцать минут спустя сверки с листом, качаясь на стуле и больше ничего не делая, Сашка вдруг поняла, что снова энергия копится.

Она же считай, на вахту заступила.

«А как можно считать место своим, если его предварительно не… окропить?» – прикинула Приходько: «Это же чистая психология по Малышевой!»

Пристально разглядев все камеры в посёлке, она в очередной раз шлагбаум подняла, но опускать не стала. Пусть катаются туда-сюда, пока список не заучит. Чего задерживать? Домой возьмёт, там и подучит. А уже на следующую рабочую смену все-все красненькие машины различать будет. Это как минимум.