— Карта, говоришь?

— Ну, я полагаю…

— Да-а-а… — медленно протянул ученый. — Превосходно!

Дуглас закусил губу.

— Я понимаю, что ты имел в виду, — подтвердил Бэкон. — Только это не карта.

Дуглас почувствовал, как силы покидают его. Он даже покачнулся, настолько силен оказался удар. Неужели все его старания напрасны? Призрак разочарования встал перед ним во весь рост.

— Это не карта в обычном смысле этого слова, — продолжал Бэкон, — хотя мне понятно, почему другие могли принять ее за карту. — Он поднес пергамент поближе к глазам, чтобы рассмотреть повнимательнее. — Да. Здесь записаны координаты. — Он постучал пальцем по одному из тщательно скопированных символов. — Думаю, будь у меня ключ, я смог бы расшифровать это для тебя.

— Ключ? — растерянно повторил Дуглас.

— Нужен ключ к разгадке тайны чисел, — сказал профессор. — Нужна привязка к какой-нибудь точке, без этого мы не узнаем, чему соответствуют координаты, а значит, информация останется бессмысленной. — Он вернул пергамент Дугласу. — У тебя есть такой ключ?

— Честно говоря, нет. Но ты не мог бы дать мне образец того, как должен выглядеть ключ? Я подумаю над ним у себя в аббатстве. И наши братья будут в восторге даже за эту малость.

— Ну что же, пожалуйста, — ответил мастер Бэкон. Он подошел к рабочему столу, взял перо, обмакнул его в чернильницу и начал быстро писать на пергаменте. Закончив, он передал еще не высохшую запись Дугласу. Теперь рядом с дюжиной маленьких символов стояли ряды чисел, в которых Дуглас без труда опознал обозначения долгот и широт.

— Меня потрясает твоя эрудиция, — честно сказал Дуглас и поклонился. Он сердечно поблагодарил Бэкона и ушел.

— Передай привет вашему аббату, — напутствовал его Роджер Бэкон от дверей башни. — Мы обязательно еще поговорим, когда ты в следующий раз приедешь в город.

Оказавшись снаружи, Дуглас задержался, чтобы разбудить спящего Снайпа. Тот свернулся калачиком, укрывшись плащом у подножия лестницы.

— Просыпайся, — прошептал он. — Для тебя есть работа.

Мальчик проснулся мгновенно.

— Слушай внимательно. В углу комнаты стоит железный сундук… — он подробно описал сейф и высказал предположение, где может храниться ключ. — Внутри документ, перевязанный красной лентой. — Снайп молча кивнул. — Достань его и принеси мне.

Кит рухнул на землю с такой силой, что все кости его скелета встряхнуло от лодыжек до черепа. Он лежал на дорожке, усыпанной ольховыми листьями и сосновыми иголками. Сердце колотилось, кровь стучала в висках, легкие с трудом вбирали воздух. Он ждал приступа тошноты, но ощутил только легкую рябь в животе, впрочем, и она сразу затихла. Не так уж и плохо, подумал он. Может, я начинаю привыкать?

Некоторое время он полежал, прислушиваясь. Где-то рядом бежал ручей. Слышался приятный тихий звук, с которым вода перекатывалась по камням. Пели птицы. Их голоса сразу успокоили Кита. Никаких признаков погони. Значит, ему удалось ускользнуть от Берли с его громилами.

Кит поднял голову и огляделся. Лесная тропинка лежала прямо перед ним, спускаясь под довольно крутым углом. Прямо напротив стояла серо-белая скала, поросшая мхом и какими-то кустами, — отвесная стена известнякового ущелья, уходившего вперед на сотни ярдов. Наверное, то самое место, о котором рассказывала Вильгельмина, решил он с облегчением.

Воздух был свежим и прохладным, солнце прямо над головой пробивалось сквозь серебристую дымку, затянувшую небо. По запаху прелых листьев и довольно резкому ветру Кит определил, что в этом мире стоит осень, скорее, октябрь, его любимый месяц. Он встал на ноги. Надо поискать подходящее место и подождать Мину, подумалось ему. Судя по тому, как быстро и просто девушка обращалась со временем, он решил, что долго ждать не придется.

Оглядевшись, он заметил выступ скалы, торчащий из стены рядом с тропой; сухое и плоское, это место казалось ничем не хуже любого другого. Он подошел, стряхнул опавшие листья и сел. Лей-лампа, все еще хранившая тепло в его руке, теперь была темной, и быстро остывала. Интригующее устройство из полированной латуни, с рядом маленьких огоньков вдоль одной слегка изогнутой стороны, размером и формой напоминало среднюю картофелину. Гладкая металлическая поверхность была изрезана витиеватыми линиями, расходящимися веером от ручки размером с пуговицу под чуть большим круглым отверстием, закрытым хрустальной линзой. С трудом справившись с желанием покрутить ручку и посмотреть, что будет, Кит сунул устройство в карман и поудобнее устроился на каменной скамье. Мысленно он вернулся к погоне, от которой только что спасся: Берли на лошади, лошадь, вставшая на дыбы, выстрелы, упавший Джайлз и его наказ уходить немедленно, рывок через темный лес вдоль реки… все произошло так быстро, что он не успевал осмыслить собственные действия.

Теперь, когда появилось время подумать, он понял, что ему, вероятно, очень повезло остаться в живых. Он надеялся, что Джайлз тоже выжил, и что рана его не так уж серьезна. Он задавался вопросом, как Вильгельмина справится с тем, что ее план пошел прахом. Несомненно, она что-нибудь придумает… или даже уже придумала.

День был теплый, успокаивающе гудели пчелы, тщательно обрабатывавшие цветы мака и шиповника вдоль склона. Кит понял, что задремывает, и решил пройтись до верха тропы, немного осмотреться. Главное — не спать. Надо посмотреть. Сможет ли он что-нибудь сказать о том мире, в который его занесло. Вряд ли это так уж важно, он ведь не собирается оставаться здесь надолго.

Подъем к вершине оказался довольно крутым, и он вспотел, добираясь до конца тропы. Здесь ему открылась широкая равнина с низкими холмами. Везде, куда ни кинь взгляд, виделись лишь лесистые волны. Ни дорог, ни городов, ни полей, нигде и намека на человеческое жилье — только золото осеннего леса во всех направлениях, насколько видел глаз.

Тропинка среди высокой травы вскоре соединилась с тропой, ведущей вниз, в весьма солидный каньон. Он прошел несколько десятков ярдов до того места, где тропа разделялась на несколько других — одна вела налево, другая — направо, третья уходила в лес впереди. Он выбрал именно ее и вскоре оказался в приятной роще: ясень, лиственница, береза и ольха с несколькими буками и грецким орехом. Воздух сильно пах прелыми листьями и влажной землей, но различался и резкий звериный запах. Если поблизости и были какие-нибудь существа, они не показывались.

Тропа снова разделилась, он свернул направо и продолжил путь через лес. Время от времени ему встречались поляны или небольшие луговины. Ни следа человеческой деятельности он не заметил. Сообразив, что так можно бродить часами, Кит решил завершить прогулку и вернуться к тропе, ведущей вниз, в ущелье.

Миновав место, где он приземлился, Кит достал лей-лампу. Прибор был холоден, ни единого огонька на нем не горело. Он пожал плечами и сунул лампу в карман. Наверное, подумал он, некоторые лей-линии чувствительнее других ко времени. Впрочем, проверкой этого предположения можно заняться и позже.

После прогулки он вспотел. Хотелось пить. Он спустился вниз к ручью на дне ущелья. В нескольких десятках ярдов от лей-линии тропа расширялась, теряя стреловидность, и далее следовала естественным изгибам ущелья, выходя в долину. В стенах ущелья чередовались известняковые и сланцевые слои, выложенные лентами за бесчисленные тысячелетия. По мере того, как окружающие его каменные стены поднимались все выше, у Кита возникло ощущение, будто он спускается на эскалаторе через последовательные геологические эпохи, каждый слой — эон или около того.

Тропа привела его к мелководью, образованному ленивым изгибом небольшой речки, пробиравшейся среди валунов размером с автомобиль. Оба берега представляли собой тростниковые заросли, среди которых торчали редкие деревья. Здесь, на дне долины, воздух был теплее и влажнее.