А в остальном — пришлось бросить Кита и Джайлза… Что ж, как это ни прискорбно, этого требовала простая целесообразность, ничего тут не поделаешь. В той ужасной ситуации — в плену, рядом с телами Козимо и дяди Генри, — ничего другого просто не оставалось…

Сидеть взаперти и ждать смерти она не хотела. Если она останется жить, она сможет сражаться. Это же так просто. А если ей удастся оставаться в живых достаточно долго, чтобы освоить технику лей-прыжков, и получить необходимые знания, то есть все шансы, что она сможет вернуться в гробницу и спасти друзей. Другого выбора не было. Она не сожалела о том, что сделала, но ненавидела Берли за то, что он создал эту проблему. Подлец и грубиян.

Она притворялась послушной сообщницей — принимала опеку строгого и бдительного надзирателя. Даже изображала дружеское отношение и кокетливую манеру общения, убеждая его, что со временем сможет стать для него чем-то большим, чем ученица, возможно, даже любовницей. Она искусно играла на эгоизме и тщеславии своего мрачно-красивого компаньона, создавая у него впечатление, что он, как старший и мудрый хозяин, достоин ее восхищения. Она использовала свою красоту и прочие женские уловки, чтобы подпитывать его мужскую гордость. А Хейвен Фейт прекрасно знала, что может быть весьма привлекательной.

На этот раз игра стоила свеч, поскольку Берли, вопреки первоначальному решению, все-таки позволил ей сопровождать его в Богемию. Он не первый раз ходил туда, но ходил все время один. Смысла его стремлений Хейвен пока не знала. Но это ее не беспокоило, а вот то, что он собрался идти без нее, только укрепило ее решимость сопровождать его. Она пустила в ход все свое обаяние и добилась нужного результата.

— Это будет не простое путешествие, — говорил он ей, когда они садились в карету тем же утром. — Мы воспользуемся тремя лей-линиями. Первая находится в нескольких милях отсюда, а вот вторая и третья потребуют определенных усилий. Они не близко. Вы уверены, что хотите сопровождать меня? Еще не поздно передумать.

— И не попасть в это чудесное место? О Праге я много слышала, — сказала она, мило улыбаясь и укладывая свой рюкзак в карету.

— Кто вам сказал, что мы едем в Прагу? — насторожился Берли.

— Никто, — отрезала она. — Я сама догадалась. Разве я не права?

— Садитесь, — вместо ответа сказал Берли, открывая дверцу кареты.

— А разве ваши наемники не будут вас сопровождать? — спросила она, усаживаясь на сиденье напротив него.

— Не сейчас. Мы встретим их позже. — Он поднял верх кареты, кучер щелкнул кнутом, и они поехали. Берли с сомнением посматривал на нее. — Я вызываю их только тогда, когда они могут понадобиться. Я все-таки жалею, что дал вам уговорить себя.

— О, — она надула губки, — мне что, одной дома сидеть? Это скучно, когда вас нет. И вы, помнится, обещали научить меня всему, что нужно знать о лей-прыжках. Вы намерены выполнять свое обещание?

— Ладно, — он махнул рукой, — но тогда постарайтесь извлечь пользу из этой поездки. Долго мы там не пробудем.

— А зачем тогда вообще туда идти? — с вызовом спросила она. — Столько хлопот! Ради чего?

— Это очень важно, — раздраженно ответил он. — Я заказал там прибор, совершенно необходимый, и собираюсь его забрать. Так что мы только туда и обратно.

Она не стала развивать тему.

— Мне очень хочется посмотреть на этот сказочный город, — сказала она, одаривая Берли улыбкой. — Одно это наверняка будет стоить всех усилий.

— Посмотрим, — проворчал он, несколько смягчившись. Хейвен поставила себе плюс. Ей удалось в очередной раз обмануть его обаянием и невинной улыбкой. — Возможно, удастся показать вам дворец. К тому же император Рудольф горит энтузиазмом, а от него зависят наши средства. Он достаточно щедрый император, и к тому же полный дурак. Если случай представится, вам понравится встреча с ним. Да, вот еще… На старой площади открылась кофейня. По-моему, первая в Европе.

— В Лондоне тоже есть кафейни, я, правда, в них не бывала. Но с удовольствием посмотрю на это место в Праге, заодно и кофе попробую.

— Поглядим, — согласился он. — Я просил вас захватить сменную одежду. Не бродить же по Праге в таком виде. — Действительно, ее дорожная одежда, состоявшая из простого серого льняного платья и сапог, не очень-то годилась для дворцового приема. — Перед императором не стоит появляться в образе доярки.

— Вы правы, — беспечно согласилась она. — Как вы сказали, я захватила шелка и кружева как раз для такого случая.

Добравшись до первой лей-линии, Берли отослал карету. Первый прыжок получился самым обычным, Хейвен испытала привычную дезориентацию и тошноту, вызванные внезапным перемещением. Они оказались в сельской местности, в лесистой речной долине, лишенной признаков человеческого жилья.

— Где мы? — спросила она, едва вернув себе способность говорить.

— Понятия не имею, — нетерпеливо отозвался Берли. — Вы пришли в себя? Нам предстоит немалый путь.

— Мне искренне жаль, если мое неуместное поведение доставило вам неудобства, милорд, — язвительно ответила она и вытерла рот рукавом. — Но тут уж ничего не поделаешь.

Хотя она все больше привыкала к тому, что называла морской болезнью, сопровождающей прыжки, привести себя в порядок сразу не получалось, а Берли с трудом терпел такие слабости.

— Как только будете готовы, надо отправляться, — раздраженно сказал он и пошел вперед.

— Здесь есть люди?

— Ни одного не видел.

— Довольно странно…

— Да ничуть! Сами подумайте, — он споткнулся и выругался вполголоса, — наш мир не всегда был таким многолюдным, как сейчас. На протяжении долгих эпох обширные области — да что там, целые континенты — были безлюдны. Из этого я делаю вывод, что мы посетили одну из таких девственных территорий. Короче говоря, в этом мире люди могут быть, — я бы удивился, если бы их не было, — но здесь и сейчас их нет.

— И вы никогда не исследовали этот мир?

— Напрасная трата времени, — усмехнулся он, махнув рукой в сторону пустынных равнин. — Ничего интересного здесь нет.

— Ладно. Будем считать, что это просто пересадочная станция.

— Промежуточная станция, да. Таких мест много. Возможно, у них может быть свое предназначение, но для меня они служат просто местом перехода от одной лей-линии к другой. — Он прошел еще немного и продолжил: — Следующая лей-линия находится в нескольких милях, и на пути туда нет ни городов, ни деревень, ни ферм, вообще ничего такого.

— Как вы узнаёте, что попали именно туда, куда хотели?

— Дорогая моя, — сказал он с сардонической усмешкой, — у меня есть кое-какие средства, как вам известно. Я давно занимаюсь этим делом, и те области, которые мне нужны, я знаю очень хорошо.

— Такие, как в Египте?

— Да, — согласился он. — Египет я знаю, по крайней мере, несколько эпох, которые меня интересуют. — Он прошел еще несколько шагов и добавил: — Пока интересуют.

Лорд Берли не пользовался никакими заметками, путешествуя по знакомым местам, но Хейвен составляла свою карту. Пользуясь дневником сэра Генри, она начала описывать места, которые посетила, расположение лей-линий и любые важные особенности, которые она считала нужным отметить. Пока это выглядело довольно многословно, но она работала над тем, чтобы с помощью условных знаков делать записи более компактными и точными.

Это было хорошее умственное занятие, и она была уверена, что в будущем это может пригодиться. По крайней мере, было чем заняться, когда она оставалась одна, что случалось чаще, чем ей хотелось. Берли далеко не всегда брал ее с собой, многие свои путешествия он совершал, вообще ни слова не говоря об их причинах. В свои планы он не собирался посвящать ее категорически. Это только укрепило решимость Хейвен узнать то, что он знал, то, что он скрывает или чем не хочет делиться.

Зачем Берли предложил ей идти с ним, она тоже не знала. До сих пор он не предъявлял ей никаких неуместных требований, не допускал заигрываний; просто позволял их отношениям развиваться естественным образом. Хейвен это вполне устраивало.