— Мисс Тесс, у вас чудесно получается. — похвалила меня мастерица, но словам ее я не поверила ни на шиллинг, так как уже два часа вышивала несчастного кролика на опушке, которого Ингрид сделала бы в четыре раза быстрее. Стежки были кривыми, а зверек получился похожим на мышь, да и глаза его как-то злобно блестели от шелковых ниток. Он был мне не рад, также как и я ему.

— Благодарю вас за похвалу, гольда Ли, но дилетанту даже делать нечего рядом с настоящими профессионалами. — посмотрела я на женщин, и моя лесть не была лестью.

— Вышивка шелком по шелку — самая дорогостоящая и изысканная среди возможных, Таяна. — наставительно проговорила Ингрид, — Подобные картины являются настоящим произведением искусства. Меняющие цвет в зависимости от освещения, прозрачные и воздушные вышивки с акварельными переходами света высоко ценятся аристократическими семьями и даже императорским двором. Ты должна это знать, так как в Мангольдии до сих пор сохранилась традиция создавать полотно в качестве свадебного дара супругу, как высшая почесть, отданная своим трудом и терпением.

На этих словах я вышила рог зайке и гольда Ли пришла мне на помощь со специальной петелькой. Ее узкие глаза смеялись, застав какую-то эмоцию на моем лице.

— Боюсь, такими темпами мне не грозит выйти замуж вовсе. — усмехнулась я словам «мачехи», оглядывая свой рогатый «шедевр».

— У вас чудесные руки, леди. Не стоит так рано их опускать. — не преминула обнадежить меня гольда Ли.

Так, прошел еще час и часть сотканной опушки под зайцем наконец обрела цвет и даже несколько странного вида маленьких кустов. Это было ужасно скучно, муторно и дай Единый здоровья тем, кто этим занимается. От нахождения в одной позе у меня затекла шея и спина. Хотелось размяться и спалить эти шелковые тряпки ко всем горгулиям!

Сегодня же по расписанию после легкого ужина мне предстояла прогулка в обществе дам по вечернему саду. Это было выше моих сил. Еще и свободное время мне расписали между занятиями! И если от обязательных по «графику» пунктов я не могла отказаться, то от навязанного досуга вполне. Это было хорошей новостью, но возмущало и, честно говоря, навевало на мысли.

Далл организовал мне занятость с девяти утра до шести вечера и похоже был этим доволен, что внезапная «родственница» не болтается по особняку по чем зря, маясь от скуки. И через месяц такого плотного графика я взвыла не хуже ездовой виверны. Правда у себя в комнате и в подушку.

Уроки танцев были излишними, также как уроки игры на фортепиано. Я неплохо отношусь к искусствам и даже ходила в художественный класс в лицее. Но, когда ты понимаешь спектр своих интересов, то распыляться на декупаж и вышивку шелком — однозначно будет лишним. Самым дельным из всего этого богатства будней были уроки истории и сам гольдский язык.

Но если все же такую блажь как пичканье меня всяким рукоделием можно было терпеть, то некоторые вещи остаются в отдельной сфере моего понимания. И я бы сказала даже больше, лучше некоторые моменты чужой жизни даже не открывать для себя, потому что принять это ты не в силах.

Дом сегодня пустовал, как мне казалось. Воскресный вечер я предпочла провести в изоляции с книгой по гольдской истории в читальной зале. Ингрид уехала в театр вместе с госпожой Агот, а Андор должен был отправиться в гости к сокурсникам. И лучше бы я сидела в комнате, право слово, потому что, что делать с открывшимся знанием я не знала. Но подозреваю, что именно неприятности подталкивают нас к решительным действиям.

Проходя по коридору от библиотеки до своей комнаты, мой путь пролегал мимо покоев Ольдена Далла. Эта часть дома была особенно живописной и обставлена с особым усердием: много скульптур, декоративных элементов, живых цветов. Я залюбовалась огромным барельефом из мифологии Мангольдии и отметила еще раз, что декоратор просто гений и должен иметь огромный успех у заказчиков. Моя матушка была охоча за всякими редкостями и диковинками в интерьере, но только теми, что соответствовали текущей моде. Соответственно, наш дом периодически подвергался безжалостным переформированиям. Но здесь не было нарочитой модной тенденции, а скорее просто стиль и невероятно тонкое чувство прекрасного.

А сейчас к вечеру в неиспользуемых комнатах притушили магогни, создавая камерную атмосферу, делая тени глубокими, а каждый элемент более выразительным. Шорохи слышны были издалека и странные вздохи никак не вязались со спокойной умиротворенной атмосферой. Вслушавшись, с удивлением я поняла, что звуки эти отнюдь не странные, а как раз-таки естественные и очень характерные для близости. Я не ханжа и сама была замужем, но все же когда краешком сознания натыкаешься на «исподнее» чужой жизни, становится как-то неловко. Мягко говоря. Я ускорила шаг, желая пройти «опасный» участок. Но за сознание зацепилась по-настоящему неуместная мысль о том, что разве леди Ингрид не уехала в театр? Или я пропустила ее возвращение? Впрочем, я прогнала все это из головы, убедив себя, что это не мое дело. Но дальше было еще страннее. Я застала Андора в весьма нетипичном положении посреди коридора: парень стоял на коленях около отцовского кабинета и ковырял замок отмычкой.

Разминуться было невозможно, он повернул голову и наткнулся на мой недоумевающий взгляд, но вместо отрицательной реакции, он приложил указательный палец к губам и улыбнулся мне, тихо шепнув:

— Постой на стреме. — и продолжил ковыряться дальше, точно все это время и ждал меня, как свою подельницу.

— Вот еще. Что ты делаешь? — прошептала ему и невольно осмотрелась. Положение было глупым. Не хотелось бы оказаться участником подобной картины. Но слава Стихиям, из-за угла которого вышла никого видно не было, и сама я наерундить пока не успела.

Вся прислуга уже должна была отдыхать, но случайная горничная легко могла пройти по коридору. Другая сторона хорошо просматривалась самим взломщиком.

— Не видно? — съехидничал он, явно застряв инструментом в «дупле».

— Все видно. — зашипела на него шепотом. И только я хотела встрять с нравоучениями, как замок поддался.

Не успела я ахнуть, как Андор втянул меня в кабинет и включил свет.

— В соучастницы я к тебе не нанималась. — проворчала на него, но парень уже направился к одной из ниш, игнорируя мое недовольство, — Послушай, а ты не боишься, что господин Ольден вот прямо сейчас нагрянет и застанет тебя за мелким воровством? Не удобненько будет. — проговорила я сама с интересом рассматривая витрины с книгами по черной магии.

— Мой отец, Таяна, слишком занят своей любовницей, чтобы сейчас кого-то где-то заставать. — неожиданно проговорил Андор. Я резко повернулась, всматриваясь в бесстрастное лицо парня, который так спокойно рассуждал про интимный аспект связи своего отца с другой женщиной, не являющейся его матерью. Даже осеклась на полуслове.

— Ты… так спокойно об этом говоришь. — подошла я к столу, ящички которого стал выдвигать «кузен».

— Он не особо скрывает, я бы сказал. Разве что пудрит мозги моей матери. Но она… любит его на свою голову.

— А ты…?

— Что я?

— Ты как к этому относишься? — аккуратно спросила дэрна. Мне все это было странно. Если бы моя мать застала кого-то из мужей за изменой, то лучше в его случае пропасть без вести, чем вынести все то, что придумает леди Шерлиз. Она была умна и изворотлива на мщение своим обидчикам и обидчицам.

Андор отодвинул правый верхний ящик и мой взгляд ненароком выхватил знакомый почерк, на который я насмотрелась настолько, что узнала бы его хоть где. И я готова поставить целый флорин, что писал адрес, по которому я сейчас проживаю, дэрнийский демон! Это был почерк Коэна Далла! Андор что-то говорил мне, но я как завороженная смотрела на закрытый ящик и боролась с искушением прочесть, что же там написано? И, не выдержав, я потянула на себя бронзовую ручку и взяла дорогой конверт в руку.

— … не могу ничего сделать, пока не закончу академию. — услышала я последнее, а Андор уже взламывал на глухо закрытый шкаф, повернувшись ко мне спиной.