— Ах! — Это оказалось для дроу столь неожиданно, что та, издав болезненный стон, обернулась. Лишь мгновение на лице ей был гнев, спустя секунду сменился он приоткрывшимся ротиком и глядящими на меня обожествляющими глазами.

— На колени, грязное животное… — Говорил я это неуверенно и со страхом. Дроу, вздрогнув, всё так же косясь в мою сторону, чего то ожидая, захлопала глазками, и я ударил её ремнём по заднице повторно. — На колени, я сказал.

— Да, хозяин! — Тут же пала на колени дроу, ещё сильнее раздвинув ножки.

— Ты была очень плохой девочкой, — клишированно произнёс я, беря Аорру за волосы, — пришло время тебя наказать.

— Накажите, пожалуйста, я заслужила… — Прошептала неуверенно дроу, и член мой тут же с тугостью и нотками грубости бесцеремонно ворвался в женскую киску. Стон, сладостный, наполненный счастьем и хлюпаньем её киски, заполонил просторный шатёр. Я, не сдерживаясь, хлестал её по заднице, оттягивая за волосы как за поводок, заставлял женщину выгибаться, кричать от боли и наслаждения. Чёртова мазохистка, ненасытная, любящая, когда с ней грубы, когда доминируют и полностью забирают над ней власть. Кто бы мог подумать, что моё личное развращение столь благородной девы может пройти так легко.

Прошла неделя с дня, как меня признали национальным героем народов пустыни и королём нового, объединяющего всех и вся, королевства. Каждый новый для Аорры день начинался после полудня, в тёплой кровати, с кружечки чая, чёрного, зелёного, иногда даже красного Каркаде… Вчерашняя королева ушла в отпуск. С момента нашей первой совместной ночи, каждый раз во время секса она выжимала из меня все соки. Старательно трахала, чуть ли не до потери пульса, заставляя учиться контролировать мою собственную силу. Говоря о моём запасе маны, как о чём-то огромном, дроу просила меня быть как можно осторожней. «Источник, это и вправду показатель мощи мага, но далеко не гарант его победы над врагом» — говорила она, приводя в пример бой против Зуриэль и Эсфеи.

Тренировки наши с Аоррой проходили в специфическом положении, зачастую раком или в миссионерской позе. Ранее, во время крафта, всегда, когда я что-то создавал на пределе возможностей, я терял жидкости в своём организме. С жидкостью уходили жиры, мышцы. Всё происходило почти мгновенно, после чего я терял сознание и впадал в какого-то рода кому, вызванную энергетическим голоданием. Проблема заключалась в том, что я не мог контролировать число отдаваемой маны, я всё делал разом. Целые дома, затем, пытаясь ограничить количество маны, секции в виде отдельных стен, крыш, комнат. Разделение и строительство жилья по частям стало для меня некого рода фичей, выходом из опасной ситуации. Не имея возможности контролировать разовый выплеск маны, секционное строительство ввело меня в заблуждение. Я подумал, что подобного контроля может быть достаточно, но… потом появились Зуриэль, Эсфея и их зачарованные предметы, что я частенько превращал в пыль… Разовый всплеск, частичное высвобождение маны, пока я не освоил их, мне не создать фаербола или прочей магической херни. Попробуй я создать огненный шар сейчас, вырвавшаяся мана поглотит всё вокруг, включая мою собственную, ничем не защищенную, тушку. Ведь, чтобы управлять огнём, нужно его покорить, иметь к нему устойчивость или хотя бы защититься от его пламени. Подобным я похвастаться не мог…

Я плох в контроле, в высвобождении сил, потому-то Аорра, утоляя свой сексуальный голод, вытягивала из меня ману через самый чувствительный мужской половой орган. Дроу умела воровать ману, высасывать её из живых и даже заставлять менять направление её потоков в телах противников. Когда я рассказал ей о напитке камней души маной, дроу рассмеялась, указав на грубые нервные окончания моих пальцев. Грубая кожа, мазоли на руках, всё это убивало чувствительность к восприятию. «Со временем нервные окончания умирают, потому магии начинают учить с самого детства». Дроу не считала мои потуги бесполезными, но и особо успешным подобный подход, по её мнению, быть не мог. Потому она и стала заставлять меня иметь её во все возможные дыры. Она тянула ману через мой член, высасывала из меня не только всё, что было в яйцах, но и чуть ли не саму душу. Частенько, ночью, мне очень хотелось сказать, что Матвей младший больше не встанет, не сможет вернуться к «тренировкам» ещё раз. Тогда в дело вступала целительская магия дроу. Аорра имела в своём подчинении двух дочерей, овладевших магией исцеления и укрепления тела. Эти двое… блять… поднимая мой член в двадцать четвертый или двадцать седьмой раз за ночь, убирая натёртости как у меня, так и королевы… мне хотелось задушить этих двух, восторгавшихся нами с девиц. Королева чувствовала мою нарастающую к ним неприязнь, в очередной раз вставляя моего дружка в свою киску, смеялась, говоря, что победить их я смогу разве что только в постели. В общем, трахались мы с ночи до утра, и постепенно я и вправду начинал чувствовать момент некоего неестественного движения. Помимо похоти, телесных прикосновений, проникая в самую глубь королевы, кончиком своего дружка я стал ощущать лёгкое, холодное дуновение там, где его не могло быть. Некое странное, неприятное чувство, будто, что не должно выйти, едва заметно вытекает из моего члена. Для одного лишь появления подобного ощущения приходилось трахаться по пять-семь часов. После чего, ещё добрый час уходил на то, чтобы, поборов все внешние, воздействующие на меня со всех сторон факторы, сконцентрироваться именно на этой неприятной прохладе. Пусть и звучало это очень просто, но, стоило мне лишь нащупать эту тонкую нить, а Аорре понять, что я начинаю чувствовать, для усложнения та тут же прибегала к разного рода женским уловкам.

«Не отвлекайся…» — Подзывая своих дочерей, заставляя их ласкать меня в самых, что ни на есть грязных местах, внимательно глядя на мой член, дроу сама начинала двигать бёдрами. До рассвета она дрессировала меня в постели. Будучи удовлетворённой, давала поспать мне от силы максимум два часа. Ненасытная… дроу засыпала лишь тогда, когда за мной приходили всё те же дочери. Исцеляя уставшие за ночь мышцы, не успевший отдохнуть мозг, а также, укрепляя дух и тело, они позволяли почувствовать себя живым. Только, казалось, морально я уже на пределе. Жизнь без сна — та ещё пытка…

Строительство города-крепости у гор шло полным ходом. Маги королевы, вместе с многочисленной армией рабов и крестьян, пытающихся заработать себе «на хлеб», заканчивали рыть и выдалбливать почву под фундамент для огромной и длинной стены. Строили её на небольшом отдалении от естественной преграды, перед руслом широкой горной реки. Так нам не придётся рыть ров, город получит источник пресной воды, и даже, если враг загрязнит её, позади города очень удобно расположилось огромное, наполненное рыбой озеро. Жажда нам не страшна, источников воды предостаточно, потому и будут в городе моём, магические теплицы и сады из плодовых деревьев неплохо смотреться. Иными словами, даже во время осады, некий продовольственный минимум мы сможем поддерживать и восстанавливать довольно долго.

Покинув шатёр, под пристальным надзором дочерей Дроу и моего личного, в последнее время очень молчаливого ангела, я двинулся к горам. Зуриэль, бедняжка, с возвращением частички Астаопы Эсфея полностью отдалилась от неё. Так же, в течении недели, и сам я виделся, общался с той, перебрасываясь лишь короткими фразами. Все резко стали занятыми, а ангел, только-только почувствовавшая себя частью семьи, внезапно ушла даже не на второй, а сразу на третий план.

Заметив у озера спорящих из-за улова между собой крестьян, отвлекая внимание дочерей Аорры, отправляю их незамедлительно завершить конфликт. Пальцы мои, щипком цепляются за накачанную попку, заставляют ангелочка вздрогнуть.