Спустя несколько томительно долгих секунд темный маг решительно поднял руку. Его ладонь тотчас окутало черной дымкой, и барон Росс уверенно произнес:

— Я принимаю условия сделки.

В то же мгновение разноцветное облачко и тьма устремились навстречу друг другу. Силы соприкоснулись — хлопок, и все пропало.

— Вот и договорились, — устало подытожила Раиса.

Внезапно послышалась громкая трель звонка. Константин достал из кармана мобильный, мельком глянул на дисплей. Принял вызов, поднес телефон к уху и сухо приказал:

— Говори.

— Константин Александрович, Метельская и преподаватель истории магии встречались в парке с Корниловой и ее сыном, — донесся из динамика бодрый голос Гурова.

Наставница, моментально насторожившись, подалась вперед, прислушиваясь. Заметив это, Росс озадаченно нахмурился. Покосился на телефон, неодобрительно поморщился, но устанавливать полог тишины не стал.

— Как все прошло?

— Говорила в основном Метельская. Слегка шуганула их своим зомби, — доложил Гуров. — Обоих Корниловых мы взяли. Поют как соловьи. Оказалось, шантажировали учительницу. Клянутся, что больше к Владиславе Юрьевне не приблизятся. Я еще с ними пообщаюсь, закреплю эффект. Девушка их знатно напугала, — безопасник довольно хохотнул.

— Она к себе поехала?

— Нет. Домой к старосте Васильевой.

Наблюдавшая за бароном Раиса обратила внимание, как пальцы мужчины чуть сильнее сдавили гаджет. Он, бесспорно, напрягся, но тон голоса остался ровным:

— Все спокойно?

— Охрана отзвонилась: эксцессов пока нет, — отрапортовал Матвей.

— Не спускайте с нее глаз, — распорядился Росс и нажал на отбой связи. Задумчиво потерев лоб, холодно посмотрел на наставницу и уточнил: — Сколько у меня времени?

— Влада сильная и сохраняет контроль, но… — женщина развела руками и пояснила: — Малейшая вспышка ревности к вам может вызвать спонтанный выброс силы. Пока есть привязка, двойная звезда эмоционально нестабильна. Чем все закончится — сами представляете. Наставники никогда так не рискуют, — добавила со значением.

— Я вас услышал, — сухо бросил Росс, поразительно грациозно для такой внушительной фигуры встал, кивнул на прощание и покинул дом.

Проводив его взглядом, полным тревоги, Раиса утомленно облокотилась на стол. Нехорошее предчувствие тисками сдавило сердце.

— Только не сорвись, моя хорошая, — прошептала наставница с надеждой.

Это же время. Беседка в саду купца Васильева

Я неотрывно смотрела на дисплей позабытого Аней планшета. Понятно, почему староста поставила именно этот снимок на заставку: фотография действительно вышла очень красивая.

Одетый в нежно-голубые купальные шорты обаятельно улыбающийся барон Росс стоял на белоснежном песочке. Позади его спортивной фигуры просматривалась лазурная гладь морского залива, а справа тесно прижималась облаченная в алый купальник Аннушка.

Выходит, эти двое прекрасно друг друга знают. Аня так по-собственнически положила ладонь на бедро Кости, что сомнений не оставалось: их отношения гораздо ближе, чем дружеские.

Ревность острыми когтями вонзилась в сердце. Злость сменилась яростью. Казалось, по венам стремительно несется не кровь, а раскаленная лава.

Рвано дыша, я попыталась взять себя в руки. Куда там! Невероятной силы чувство мешало думать. Лишь одна-единственная мысль билась в такт бешено частящего пульса: мне лгали.

Мне нагло лгали. Оба.

Пальцы впились в края гаджета. Неистово желая разбить его вдребезги, медленно положила планшет. Экран погас, и я, откинувшись на спинку скамейки, прикрыла глаза.

Эмоции зашкаливали.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Хотелось рвать и метать.

Вдох-выдох. Я должна успокоиться.

— Ой, привет! — раздался голос Ани. — Ты как тут очутилась?

С трудом сдерживаясь, я подняла веки, пристально посмотрела на усевшуюся за стол Васильеву. Понимая, что во взгляде бушует пламя, со значением усмехнулась.

Лицо Аннушки в мгновение ока посерело. Она испуганно посмотрела на планшет, скукожилась, словно желала стать меньше, и едва слышно прошептала:

— Извини. Я виновата перед тобой.

Я вопросительно изогнула бровь.

— Наверняка тебе барон уже все рассказал, — Аня опять покосилась на злосчастный гаджет, ее губы задрожали. — Да, именно я телекинезом сняла с тебя артефакт перед дуэлью с Пожарской.

Вот это новость!

Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. Острые ногти ранили кожу, но я не замечала. Ярость клокотала где-то в горле, требовала действий, однако, на удивление, мне пока удавалось сохранять какие-то крохи контроля.

Меж тем, не отводя налившихся слезами глаз, Аня продолжила:

— Маша Носенкова встретилась со мной после тестирования. Плакала, жаловалась, что Наташка ее вкрай замучила, — Васильева шмыгнула покрасневшим носом. — Я предложила наказать Пожарскую твоими руками. А еще, — она набрала в грудь воздуха, — думала, сорвешься, покалечишь графиню из знатного рода, и тебя изолируют, — она тряхнула головой, с болью прошептала: — Ты не представляешь, как тяжело на вас с Россом смотреть. Я же его до сих пор люблю, — взяв планшет, с тоской провела пальцем по ожившему экрану, затем решительно повернула ко мне.

Вновь увидев, как Аня прижимается к Косте, я предельно четко поняла: больше не выдержу, разнесу здесь все к чертовой бабушке.

Алая пелена загородила обзор. Свет в душе погас, его сменила тьма и страстное желание убивать.

— Такая дура. На компьютере фотку сама сделала, — откуда-то издалека пробрался в объятый жгучей ревностью разум голос Васильевой.

В этот же миг разрушительная сила, пылая четырехцветным факелом, вырвалась из-под контроля. Я медленно поднялась и бросила:

— Беги.

Лицо старосты исказила гримаса ужаса. В беззвучном крике распахнув рот, она вскочила и понеслась к дому, а с моей неизвестно когда вытянутой ей вслед руки сорвалась тьма. Слава богу, я каким-то непостижимым образом смогла изменить траекторию полета убийственной силы: та вонзилась не в спину убегающей девушки, а в землю.

Изумрудная травка, как и брусчатка, мгновенно превратилась в черную противно булькающую жижу, а бушующая внутри меня лютая ревность продолжала срываться с ладоней. Вливаясь в землю нескончаемым потоком, темная часть силы убивала.

Несколько ударов сердца — и от былого великолепия зеленого сада ничего не осталось. До самого особняка купца Васильева простиралось гигантское влажно поблескивающее застывшее черное нечто. И я четко знала — еще минута, и в ту же субстанцию превратится все вокруг. В том числе и люди, спрятавшиеся в доме. Их пульсирующие алым фигуры я видела сквозь толщу древних стен.

— Нет, — мотнула головой. — Убийцей не стану.

Неимоверным усилием я остановила распространение тьмы. Но та, ворочаясь будто живая, принялась опускаться под землю, и прервать процесс банально не получалось.

Время утекало как песок сквозь пальцы. Не оставляя ни малейшего шанса живому, тьма вгрызалась в почву, убивая все на своем пути.

Внезапно где-то глубоко внутри отозвалась светлая часть силы. Ведомая интуицией, я резко вскинула руки к небу, срывающаяся с ладоней тьма смешалась со светом и превратилась в уже привычное четырехцветное пламя.

Не придумав ничего лучше, обхватила одной рукой другую и начала огнем рисовать в воздухе, выбрасывая вместе с силой двойной звезды все эмоции. Я тщательно выводила каждый элемент сложной фигуры и чувствовала, как успокаиваюсь.

В последний раз плавно повела рукой и ощутила, что поток огня иссяк. На голубом небосводе пылал гигантский двуглавый орел, и, надо признать, герб Российской империи получился превосходно.

Ревность, злость и ненависть отступили, оставив после себя благословенную пустоту. Безучастно осмотрелась: ни ажурной беседки, ни сада. Отстраненно отметила, что снова осталась без телефона и сумки, шагнула вперед и неожиданно пошатнулась.