Кошка поняла, что кричать бесполезно. Ведь охрана видит бабушку с простой сумкой, на них навели морок.

А та уже подошла к такси, кинула клетку в багажник машины. Хлопнула крышка, и стало темно. Машина утробно заурчала и тронулась.

Амалия истратила остатки магии на то, чтобы справится с крысами и достать фамильяр. И сейчас он лежал у ее ног, поблескивая золотистым боком. Вот только ничем он ей помочь не мог.

Он тоже был заколдован. А у нее не осталось магии.

Но страшнее всего было то, что прутья клетки были из железа в три ряда. Зови она, не зови Кристофера, он не услышит. Даже крохи звуков не пробьются сквозь тройную железную стену.

— Кристофер? Услышь меня, — жалобно проговорила Амалия.

— Тебе от туда не выбраться, и тебя никто не услышит, — проговорил голос в ее голове.

— Боже, мама…

— И мамы твоей уже нет, — засмеялся голос. — Она умерла!

Голос ликовал. А Амалию окатило холодом. Что говорит эта вредная старуха? Мама не могла умереть, она самая сильная ведьма в королевстве!

Такси трясло, в багажнике воняло плесенью, отработанными газами и бензином. Кошку сильно тошнило, нещадно болела голова, и ей было страшно.

Ее любимая мамочка мертва! Что может быть ужаснее для любящей дочери. Сердце Амалии сжали тески, по мордочке Кошки текли слезы, она смахивала их лапкой. Горькие капли падали на пол, и фамильяр их впитывал, как губка.

Теперь это была не крыса, не золотой предмет, теперь перед Кошкой лежал неизвестный миру зверь, который жадно слизывал язычком ее слезы.

Машина, прошуршав колесами по гравию, остановилась. Дверцы машины открылись, хлопнули, и в тот же миг заскрипели петли багажника.

— Вот мы и дома, — просипела старушка.

Клетка была извлечена из багажного отсека и поставлена на дорожку, ведущую к дому.

Здание, которое с любопытством сейчас рассматривала Кошка, выглядело очень странно.

Здесь было грязно, забор вокруг него облупился, из палисадника торчал бурьян. На фасаде здания висела кривая вывеска «Гостиница», все здание давно нуждалось в починке и покраске, кое-где в окнах были треснуты стекла, но из трубы на крыше валил дымок. Дверь болталась на одной петли и скрипела.

— Вот здесь я пока живу, — снова прокаркала старуха, а Кошка в ответ зашипела.

Но старухе было плевать на недовольство Кошки. Она подняла клетку и бодро прошагала внутрь дома, заперев двери изнутри на засов.

— Располагайся, как дома, но не забудь, что ты тут гостья, — старуха тыкала пальцем в клетку Кошки.

Та ощерилась, изловчилась и поцарапала палец старухи. У нормального человека из такой раны бы закапала кровь, но у старухи вдруг посыпалась пыль.

— Что ты сделала, тварь? — заорала старуха.

Она забегала по комнате, нашла какую-то шкатулку, вытащила из нее пузырек и серый от старости бинт.

Аккуратно залив рану жидкостью из пузырька, она перебинтовала руку. В воздухе повис запах бальзамирующей жидкости.

— Ты испортила мне оболочку, — стенала старуха. — Ничего, ничего, я тебя сделаю следующей своей оболочкой. Буду хорошенькой, молодой девушкой.

И старуха сально улыбнулась.

— Знаешь, сколько найдется мужчин, которые захотят полакомиться твоим телом?

И старуха громко засмеялась мужским басом, а Амалию передернуло от ужаса.

В этот момент в комнату вошла Фокс.

— Теперь у меня будет две оболочки из хорошеньких молоденьких ведьм, — проговорила старуха. — Девочка, подай мне Арххаарал.

Кристофер хватился Кошки только к окончанию приема. Он так увлекся светской болтовней, так долго раскланивался и расшаркивался перед именитой публикой, так долго всем интересующимся рассказывал о своем проекте, что потерял счет времени.

И только тогда, когда зал начал пустеть, он вдруг осознал, что не помнит, когда видел Амалию в последний раз. Вроде вертелось под ногами маленькое, вредное и рыжее создание, а когда пропало, он не заметил.

Кристофер судорожно начал вспоминать, в каком из залов он последний раз был с Амалией. Но в голове лишь отголоски пустых светских разговоров да мелькание лиц.

Амалии нигде не было.

Он уже по десять раз спросил у служащих, что убирали стулья из зала, посмотрел под всеми портьерами, сбегал во все служебные помещения, но кошки негде не было.

На Кристофера накатила паника.

— Может ваша кошечка решила прогуляться, поищите в саду, — сказал один из служащих, тронув Кристофера за рукав.

— Но она бы не ушла сама туда, — возмутился Кристофер.

— Почему? Для проветривания помещения мы открыли некоторые окна, она вполне могла и выскользнуть, — пожал плечами служащий.

Кристофер в панике выбежал на улицу.

Парк был темен, лишь на главной аллее горели огни. Ледяной и промозглый ветер дул с моря, принося в ночь холодную влагу. От плиток, которыми были вымощены аллеи, поднимался туман. Кусты и деревья тонули в том тумане и казались сказочными чудовищами в ночи.

— Амалия! Амалия, где ты! — воскликнул Кристофер.

— Тьшшш, — возмутился сторож, что делал обход в саду. — Его величества уже ушли в опочивальню, не орите!

— Я потерял кошку, вы не видели здесь маленькую, рыжую кошечку? — с тревогой в голосе спрашивал Кристофер.

Он и сам понимал, что глупо себя ведет, бегая по королевскому саду и крича. Но его накрыло такое беспокойство, такая тревога, что он не знал, куда себя деть.

— Приходите завтра, — сказал ему служащий, — если она потерялась, то днем обязательно найдется.

— Я не могу завтра, она мне нужна сегодня, — твердил Кристофер.

— Боюсь сегодня вы ее не найдете, а через полчаса охрана закроет парк и вас выведут отсюда.

Кристоферу стало совсем плохо. Вот как он не заметил пропажи Амалии? Зачем ему были все эти пустые светские беседы с такими же пустыми людишками? Амалия привела его к призу, она помогла выиграть этот конкурс! Это ее достижение. А он ее потерял!

Кристофер казнил себя, ругал, но не знал, как ее найти, как ей помочь.

— А можно я обойду сад? — спросил он у сторожа.

Тот только крякнул и махнул рукой.

И Кристофер побежал, он заглядывал под каждый куст, в каждый цветник, смотрел на каждое дерево, а вдруг туда его кошку загнали собаки. Но ее нигде не было.

С тоской он потащился домой. У него была надежда, что Кошке надоело мельтешение народа и громкие звуки, и она просто отправилась домой.

Но дома его ждало еще одно разочарование. Кошка домой не вернулась! На пороге его встретила Берта и на все его вопросы только разводила руками. Кристофер метался по дому.

Он с тоской посмотрел на любимое кресло Амалии и мысленно звал ее: Амалия, откликнись!

Ответом ему было лишь молчание в эфире. Кошка как сквозь землю провалилась.

Он молился, провел беспокойную ночь, почти не спал. И с раннего утра поехал к королевскому дворцу.

Дворец сиял, как новый пятак. Служащие смывали с дорожек грязь, уборщики собирали мусор. Сонные постовые с трудом вникали в просьбы Кристофера. Наконец до них дошло, и Эльф был допущен до внутреннего двора.

Но сколько бы он не ползал по кустам и цветникам, Амалии нигде не было, даже следов от нее не осталось. Кристофер спрашивал каждого из встреченных им служащих, но они лишь отводили в сторону глаза да пожимали плечами.

И только двое подсобных рабочих со страхом на него посмотрели и потрясли головами: Неееее, не вииидеееелииии…

От них разило спиртным. При разговоре они прятали глаза.

— Точно не видели? — с пристрастием спросил Кристофер.

— Да что б нам быть в завязке по гроб жизни…

Поклялись они страшной клятвой.

Кристофер быстро сообразил, что язык этих горемык может развязать лишь спиртное, и вынул из кармана купюру.

— Это вам за помощь, — протянул он бумажку с водяными знаками пропойцам.

Те опасливо посмотрели по сторонам, быстро выдернули купюру из его пальцев, а потом, наклонившись, шёпотом сказали: Ищи в подвале кухни свою кошку.