Они тащили двух хорошо одетых мужчин, в которых Сыров тут же узнал Мамбова и Рысева. Оба графа были без сознания, и Андрей спрятался за лошадь, чтобы его не увидели. Потому что он не был уверен в своих силах настолько, чтобы рискнуть жизнями своих временных начальников и вступить в схватку с пятёркой головорезов.

Будь молодые агенты в сознании, расклад был бы совершенно другим. Хотя, будь они в сознании, вряд ли эти четверо смогли их захватить. Андрей прекрасно помнил, как двигался граф Рысев, во время того прорыва в Восточном квартале. А ведь он даже своих белоснежных брюк тогда не выпачкал.

Рысева и Мамбова запихнули в фиакр. Двое головорезов запрыгнули туда же, а ещё двое вошли обратно в подъезд.

Фиакр тут же двинулся с места. Сыров вскочил на облучок, и, отпустив колымагу похитителей, двинулся следом. Уже очень скоро стало ясно, что везут их за периметр. Выругавшись, Андрей свернул на другую улицу и быстро поехал собирать ребят. Потому что одному ему за периметром точно делать было нечего.

Я начал приходить в себя рывками. Сначала послышались голоса, которые то и дело уплывали, как в тумане.

— Смотри-ка, этот франт, кажется, в себя приходит. Надо же, силён, зараза, — голос приблизился, но тут же снова отдалился.

— Они одарённые, чего ты хотел. Думаешь, мы бы справились с ними?

— Нет, конечно, — тот первый хохотнул. — Но, эти графёныши так удобно разрядили ловушку, которую эта мразь Нечаев оставила. Может быть, теперь удастся найти бумаги?

— Объясни мне, почему мы их просто не прирежем?

— Потому, идиот, что у магов есть способы определять, как именно погиб носитель родового перстня. Эта же дрянь к главе рода как-то возвращается. А так, твари разорвали, кто им в этом виноват? Приехали мажоры, решили от ума большого поохотиться на тварей четвёртого уровня. Даже проводника с собой не взяли. Вот и доохотились.

— Ладно, пошли отсюда. А то сами на тварей нарвёмся. Тоже скажут, что неаккуратно поохотились, с этими двумя на пару. Или время провороним. Нам здесь в отличие от этих долго находиться нельзя. Сдохнем тварям на радость.

Голоса снова отдалились. В голове немного прояснилось, и я приоткрыл глаза. Вокруг было темно. Рысинное зрение включилось автоматически, и я сразу же разглядел две высокие фигуры.

— Глянь, точно в себя пришёл, — проговорил один из этих мразей. — Смотри, как глаза светятся.

— Дар активировал, — ответил второй. — Пошли быстрее, мало ли, на что он способен. От тварей-то точно не уйдёт, оружия ни у одного из них нет. А вот нам неприятности тоже не нужны.

И они весьма шустро вышли из этой… Больше всего место, в котором мы находились, было похоже на грот. Или небольшую пещеру. И тут ко мне вернулись остальные чувства, и я ощутил, что сижу на твёрдой земле, а руки были подняты над головой. Вот почему они мне такими высокими показались. Но, морды я хорошо рассмотрел. Переведя взгляд на руки, увидел, что они прикованы прямо к скале. Попробовал вырвать кандалы. Хрен тебе, Женя. Эти железки, похоже, прибиты намертво.

Сбоку раздался стон. Повернувшись, я увидел рядом с собой Мамбова, который находился в таком же плачевном положении, что и я.

— Где мы, — прохрипел он. Змеи хреново видят в темноте, так что, скорее всего, Олег не мог разглядеть окружающий нас пейзаж.

— В глубочайшей заднице, — процедил я, осматривая пещеру более внимательно. И тут мой взгляд упал на два трупа, лежащие неподалёку.

— Что случилось? — Мамбов подергал сковывающие его цепи. — Твою мать, — выругался он.

— Ты, похоже, какую-то ловушку активировал, когда дверь шкафа открыл.

— Вот этот момент я понял, — он невесело усмехнулся.

— За квартирой следили. Как только мы отрубились, нас вытащили и привезли сюда. Понятия не имею куда именно, сам не так давно очнулся, — я снова подергал цепи, без результата. — Не думаю, что мы далеко от форта. Вряд ли эти уроды настолько смелые, что нас куда-то далеко отвезли. Да и не смогли бы они за пределами форта больше десяти-пятнадцати минут продержаться. Потому как неодарённые.

— Это всё прекрасно. Вот только, как нам отсюда выбраться? — Мамбов снова зазвенел цепями.

— Понятия не имею. — Я прикрыл глаза. — Но, по крайней мере, мы, кажется, нашли Жукова с Нечаевым.

До моего обострённого слуха, который я напряг до предела, донёсся тихий шорох, идущий оттуда, куда ушли наши похитители.

— Там кто-то есть, — еле слышно произнёс и ещё интенсивнее задёргался. — Может, я попробую камень подплавить?

— Да сделай уже хоть что-нибудь, — прошипел Мамбов.

Я призвал дар, и принялся экспериментировать с пламенем. Камень поплыл, когда я воздействовал на него ярким оранжевым пламенем.

— Ой, твою мать, — вы выругались оба. Почему-то я не учел, что раскаленный камень начнёт жечь и нашу плоть. При этом то, что пламя моё — не учитывалось. Само оно меня не жгло — это верно, а вот раскалённый камень очень даже.

— Заканчивай, пока не спалил нас к чёртовой матери, — прошипел Мамбов. — Больно-то как.

Я хоть и отозвал дар, вот только камень от этого сразу же холодным не стал. Да ещё и шорох приблизился. Я почувствовал панику. И не я один, потому что Олег заметался в своих оковах, как рыба в сети. И тут я почувствовал мощную волну чужого дара. Камни, в которые были вбиты кандалы под воздействием этой силы разошлись в стороны, освобождая нас.

Правда, вместе с кандалами на руках, но это уже не имело особого значения. Мы очень синхронно откатились в сторону от полыхающей скалы.

— Почему ты не сказал, что владеешь даром земли? — процедил я, вскакивая на ноги. Тело затекло. Обожженные руки сильно болели. Но сейчас нужно было абстрагироваться от боли, чтобы выбраться отсюда живыми.

— Но, я не владею землей, — ошарашенно проговорил Мамбов, разглядывая свои руки.

— А это тогда, что было? — я указал на то место, где мы только что сидели.

— Я не знаю, — Олег помотал головой. Шорох раздавался совсем рядом, и это был…

— Это человек, — прошептал я. — Сюда идёт человек.

— Откуда ты знаешь? — Мамбов довольно медленно встал.

— Слышу, — ответил я. — Ты прав, у меня раньше слух на таком уровне не был развит. Похоже, смертельная опасность, плюс магия четвёртого уровня нас слегка усовершенствовали. Или наши боги решили слегка помочь. Он, кстати, сейчас в этот грот войдёт, или пещеру, я так и не понял, где мы.

Переглянувшись, мы, не сговариваясь, метнулись обратно к стене и сели, подняв вверх руки. Правда, сели мы подальше от всё ещё горячего камня, но, вряд ли кто-то обратит сразу внимание на этот нюанс. Я даже голову набок опустил и глаза прикрыл. В этой темноте один хрен почти ничего не видно. Как только те ублюдки здесь ориентировались, потому что никакого прибора для освещения я ни у одного из них не заметил. Скорее, всего, наощупь.

— Вот же, твари какие, не могут хотя бы один артефакт кошачьего глаза оставить на входе. Всё с собой таскают, — дребезжащий голос услышал теперь не только я, но и Мамбов, который в этот момент пошевелился. — А вдруг забудут когда-нибудь? Будут в впотьмах блуждать? Как мне приходится?

А вот и ответ на вопрос, как эти твари видели в темноте. Артефакт ночного зрения, надо же. Да ещё и сделанный таким образом, что им могут пользоваться неодарённые. Думаю, что этот артефакт будет моей моральной компенсацией за такое унижение.

В этот самый момент в пещеру вошло чучело, подсвечивая вебе дорогу фонариком. Маленький, похожий на крысу, да и повадки соответственные.

— Чей-то они живые ещё, что ли? — пробормотало чучело. — Ну, да, это не надолго. Через полчасика хозяйка пещерки приползёт. Надо бы поторопиться. Да и у меня минут десять всего осталось.

Продолжая бормотать себе под нос, грабитель, а, точнее, падальщик, потянулся ко мне, с явным намерением обшарить карманы. И тут же захрипел, пытаясь оторвать от впившейся ему в шею цепи от кандалов. Я даже не увидел броска Мамбова. Вот сейчас я точно был уверен в том, что он — сын змеи. Настолько стремительной атаки я никогда в жизни ещё не видел.