— Знаешь, когда ты держишь в руках неведомую тварь из вентиляции, товарки которой сожрали несколько слоёв обшивки корабля, оно как-то не очень думаешь, куда её засовывать — руки бы уцелели!

Роланд философски отметил, что несправедливые претензии Сергея одно полезное дело всё-таки сделали: Кристина перестала плакать. Ну а с ругающимися девушками оно как-то проще, чем с плачущими.

— Серёга, ты не прав. Его же надо было в какую-то однородную среду засунуть, которую оно не сожрёт. Я тоже ничего, кроме жидкого азота, не могу придумать. А что, сдохло?

— Скорее всего. За бортом-то температуры за две сотни градусов.

— Так мы первого из них вообще в космосе подцепили! А там уж точно прохладнее будет! — Разозлённая нотациями от Сергея, Кристина сорвала с головы «тюрбан». — Эта тварь, вообще-то, мне на голову из вентиляции упала! Я ещё подумать должна была, в каких условиях его хранить лучше?! Пойди и сам поймай!

Сергей повернулся в сторону Кристины и с трудом сдержался от смеха, глядя на взъерошенную девушку.

— Ну прости, прости. Не подумал. Представляешь, я как раз шёл и Рыцарю говорил, что хорошо бы хоть одного аборигена для экспериментов заполучить, а тут такой подарок. Совсем о вежливости забыл.

— Живи. — Кристина попыталась снова намотать комбинезон на голову, но быстро разочаровалась в этой идее. — Ну как эта тварь умудрилась мня так обгрызть, что и двух одинаковых прядей нету? И вообще: как мироздание допустило существование целой планеты камикири?

— Планеты кого? — Сергей вернулся к любованию баком, так что поддерживать разговор пришлось Роланду. Впрочем, ему действительно было интересно, что за новое прозвище Кристина придумала местным аборигенам.

— Камикири. Представь себе богомола с ножницами на башке и лезвиями вместо клешней, который отстригает все волосы, до которых может добраться. Вот это камикири.

— Это ж где такой ужас обитает?

— Здесь! — Кристина вздохнула, вспомнив, что Рыцарь совершенно не виноват в том, что она потеряла любовно отращиваемые волосы. — Ёкай это, вроде японского демона. Ты лучше скажи: долго эти чудики ещё будут корабль жевать? Или не помогло?

— Их уже меньше. Вон, иллюминатор свободен. — Роланд задумчиво рассматривал парящее в азоте существо. — Но выходить я бы пока не стал.

— Почему?

— Потому что, если мы правы, то каждый из нас — новый источник образцов для них. Придётся делать или тонкое напыление металла на скафандры, что их немного поломает, или ждать, пока чудища разлетятся.

— Значит, подождём. Может, я хотя бы в первом приближении пойму, какими организмами заселена планета. — Сергей скомандовал исксу бака ехать обратно в лабораторию. — Чем же их всё-таки прерпарировать?

— А нам что делать? Помочь тебе с исследованиями? — Услышав предположение Рыцаря, Кристина заметно скривилась, но тут же постаралась натянуть на лицо маску безразличия. И Сергей, сначала собиравшийся в шутку предложить соратникам вооружиться скальпелями и присоединиться к потрошению инопланетянина, резко передумал.

— Извините, ребята, но помощи в лаборатории от вас мало будет. Найдите себе какое-то полезное занятие, только корабль не покидайте. И пусть кто-то из вас остаётся в рубке, вдруг связь появится.

Поразмыслив несколько минут, Роланд устроился в кресле пилота и принялся настраивать «мышь» на запрос связи с Землёй через каждые пять минут. В конце концов, могли же эти странные существа как-то экранировать сигнал одним лишь свои присутствием? Роланд считал, что могли. Значит, стоило не ждать с моря погоды, а попробовать наладить связь самостоятельно.

— Думаешь, получится? — Кристина, уже вполне успокоившаяся, не выдержала на третьей бесплодной попытке отправить сообщение.

— Надеюсь. Мыша странно себя ведёт: создаёт сообщение, но потом заявляет, что не может осуществить отправку, так как отправлять нечего.

— Думаешь, они жрут не только корабли и волосы, но и информацию?

— Да кто ж его знает. Вот починить несколько самых распространённых поломок передатчика я могу. А понять, почему в нём нарисовалась ошибка, которую за двадцать лет ни один космонавт не увидел, — нет. Это как минимум к Власову, а ещё лучше – к оставшимся на Земле обитателям НИИ. — Роланд щёлкнул пальцем корпус «мыши». — Пусть поработает пару часов, авось выйдет что.

Через полтора часа повторений сообщения «Земля, я Дружба, приём» обоюдное упорство Роланда и «мыши» было вознаграждено. И первое полученное сообщение представляло собой краткую, ёмкую и очень-очень радостную характеристику их появления в эфире.

— Серёга, давай к нам, связь появилась! — Роланд выключил внутрикорабельную связь, и практически обмяк в кресле. Сил, чтобы радоваться вместе с Кристиной, почему-то не было.

Сергей появился в рубке лишь парой секунд позже второго, куда более длинного и серьёзного сообщения с Земли. Сообщения, единственной хорошей новостью в котором было то, что оно вообще дошло до «Дружбы».

Для начала выяснилось, что Безымянная обладает явными временными аномалиями, ибо по времени Земли с момента потери связи с «Дружбой» прошло несколько дней. При том, что корабельные часы утверждали, что с момента входа в атмосферу Безымянной прошло всего лишь семь часов и восемнадцать минут.

Вторая новость была намного хуже: «Вестник» почти добрался до местонахождения магнетара, но обнаружил там лишь аномалию неизвестного происхождения, подойти вплотную к которой так и не смог из-за неизвестного барьера, предположительно — того самого поля Ройской. А несколько часов назад «Вестник» и вовсе перестал выходить на связь.

«Дружбе» следовало произвести все возможные исследования на Безымянной и, после того, как командой будет принято решение о бессмысленности дальнейшего изучения планеты доступными способами, отправиться дальше — изучать объекты на орбите Безымянной, а потом и «Мю Стрельца». Ибо ни «динамки», ни «распутывателя» на «Дружбе не было.

Земля предполагала два варианта возвращения челнока домой: «Вестник» выйдет на связь и, выполнив свою часть миссии, вернётся за «Дружбой», или будет построен новый корабль, единственным предназначением которого будет эвакуация экипажа «Дружбы» из созвездия Стрельца.

Третий и весьма реалистичный вариант «у экипажа «Дружбы» заканчивается еда до того, как на Земле успевают построить корабль или «Вестник» выйдет на связь» в сообщении упомянут не был, как излишне очевидный.

***

— Роланд, ты можешь хотя бы примерно представить, за сколько времени смогут построить реплику «Вестника»? — Сергей поправил очки, обвёл серьёзным взглядом космонавтов. — Я надеюсь, все здесь присутствующие понимают, что мы не имеем права не дождаться спасательной экспедиции? Но нам нужен план. И хотя бы примерно знать, сколько времени нужно продержаться.

— Ты не веришь, что «Вестник» вернётся? — Сергей ожидал, что Кристина будет плакать. И даже пожалел, что не захватил с собой какой-нибудь успокоительный препарат. Но женщина выглядела абсолютно спокойной, лишь судорожно крутила в пальцах тонкий золотистый карандаш, способный писать на любых поверхностях.

— Я верю, что они живы. И что они однажды вернутся домой. Но, Кристи, мы не имеем никакой возможности предположить, когда это произойдёт: завтра или через несколько лет. И строить какие-то планы, связанные с их возвращением, мы тоже не можем. Понимаешь?

Кристина молча кивнула.

— Чтобы вытащить нас отсюда, целый «Вестник» не нужен. — Роланд нахмурился, вспоминая детали плана эвакуации. — Достаточно большой сферы, такой же, как обшивка «Вестника», и установленных в неё второй части генератора магнитного поля и той штуки, которая частицы путает. Ну и человека, который совершит переход. Вот… Потом нам просто нужно будет долететь до сферы и влететь в неё.

— И сколько времени займёт постройка этой эвакуационной сферы?

— Обшивка — одна из самых дорогих частей «Вестника». Там и материалы не самые распространённые, и как-то очень сложно это всё сочетается. И «распутыватель» тоже не очень простой и дешёвый. — Роланд убито вздохнул. — Год, не меньше.