— О! Капитан, вы только гляньте, какой улов! - довольно хохотнул мужчина, стоявший в паре метров от Ланы.

Матрос был в коричневой рубашке с черным кожаным жилетом поверх, темные брюки были заправлены в высокие кожаные сапоги. Лицо было грубым и обветренным, как у рабочего из порта. Лана огляделась и убедилась, что так выглядят почти все присутствующие члены команды. У них что здесь специальная форма? Не пестро.

— И не говори, - протянул осипший голос, - что за день сегодня? Тысяча акул! Нам благоволит удача.

Лана решила подняться на ноги, чтобы не смотреть на присутствующих снизу вверх, тело отозвалось ушибами. Наверное, и синяки появятся.

Команда расступилась, к девушке медленной и важной походкой приближался мужчина. На вид ему было лет шестьдесят, загорелая и обветренная кожа, седые брови и виски яркими пятнами выделялись на лице, словно вытесанном из камня. Одет он был в белую рубашку с широкими рукавами, на плечи был накинут коричневый плащ, застегнутый на роскошную блестящую фибулу. Сердце Ланы сжалось, человек казался жестоким. Глаза были серо-голубыми, они впились в ее лицо, ощупывая каждую черту, в том числе прошлись по всему телу. Лане стало неприятно, и она недовольно сложила руки на груди.

— И как же вас звать, позвольте поинтересоваться? - капитан попытался быть учтивым. Но в его голосе было больше льда, чем на вершинах всех гор.

— Анна, - соврала Лана, вскинув голову и встретившись взглядом с капитаном.

— И как же ты оказалась одна посреди моря, Анна? - нахмурился мужчина.

— Мой корабль попал в шторм и затонул, все шлюпки разметало в разные стороны, мне повезло выжить, - продолжала врать Лана. Она уже продумывала свою легенду заранее, но все равно, ей показалось, что она прозвучала неубедительно.

— Хм… этот шторм как будто разыгрался специально ради нас, да парни? - хмыкнул капитан, обнажив желтоватые от табака зубы.

Сейчас на Лану пялилась вся команда, мужики резво взметнули кулаки в воздух, прокричав:

— Слава шторму! Слава нашему капитану Джеремайе!

— Ну что ж, Анна, - серо-голубые глаза вернулись к ней. - Что мне с вами делать? У нас сегодня прекрасный улов, - капитан указал рукой на две небольших каравеллы, которые были привязаны к двум галеонам и понуро плыли позади. Лана поняла, что монрейдеры напали на два мирных корабля и захватили их. И правда, им очень повезло сегодня.

— Давайте продадим ее, - предложил какой-то засранец из толпы и загоготал. - Она конечно не красавица, но хоть какие-то деньги выручим. На кой нам сдалась еще одна девка? И так в трюме сидят воют, что уши закладывает.

— Берт, - скривился капитан, а затем крикнул: - Сколько раз тебе говорить, не лезь не в свое дело!

— Простите, капитан, - поджал хвост Берт и ретировался за спины товарищей.

Лана внутренне усмехнулась. Кай был прав, и правда психованные. Она пыталась спокойно анализировать все, что происходит вокруг. В душе надеялась, что заметит где-нибудь блеск глаз Кая, а еще лучше «Мальтазард» на горизонте. Но вампир не появлялся, Лана начала переживать, успел ли он незаметно забраться на корабль. Галеоны были крупными, но ощутимо меньше «Мальтазарда».

— Ладно, у нас много дел, - капитан нетерпеливо повел плечом. - Проводите Анну в трюм.

— А ну убрал свои грязные руки! - рявкнула Лана на матроса, который положил ей ладонь на плечо и толкнул вперед.

— Заткнись! - в тон ей отозвался мужик за спиной. - В смысле, пожалуйста, идите вперед, Анна.

Глаза полезли на лоб. Что это сейчас было? Девушка усмехнулась, они и правда корчат из себя аристократов.

— Я могу сама идти, не прикасайся ко мне, - Лана резко обернулась к мужику и просверлила его взглядом. Тот завис и нахмурился, словно подбирая слова. А девушка так и представила себе, как этот бугай сидит со словарем по этике и по слогам произносит слова, периодически выговариваясь крепким ругательством. И чуть было не рассмеялась, но сдержалась. Видимо, мозг мужика переработал информацию и выдал решение, он пошел вперед нее, учтиво указывая рукой дорогу.

«Боже мой, дурдом какой-то, - подумала Лана, закатив глаза. Затем исподтишка глянула по сторонам. - Где же ты, Кай?»

Когда они спустились в трюм, то Лана поняла, что имел в виду Берт, когда жаловался на вой. На самом деле там выли женщины. Плач, стоны, причитания и мольбы раздавались со всех сторон. Лана огляделась. Вдоль бортов располагались железные клетки, как в зоопарке, но только содержались в них люди. Девушка сообразила, что это члены экипажей каравелл, одной или может даже двух, не ясно. Выглядели они безобидно, в светлой летней одежде, мужчины, женщины и даже несколько детей. Все были рассажены по разным клетками. Женщин было значительно меньше, но шума они создавали так много, что казалось будто только они здесь и сидят. Мужчины молча сидели на полу, понуро разглядывая новую пленницу. Видимо, они уже бросили попытки утешить женщин, и теперь просто ждали, что будет дальше. Лана заметила среди них как стариков в дорогой одежде, так и несколько военных мундиров, но только не понятно, какого государства. Детишек было мало, они сидели, прижавшись друг к другу, в отдельной клетке. И словно маленькие испуганные сурикаты вылупились на девушку во все глаза. Сердце Ланы сжалось, бедные детки, наверное, на всю жизнь теперь запомнят этот кошмар.

— Пошла! - подтолкнул ее другой матрос. Он открыл железную дверь клетки, где было меньше всего женщин.

— Прошу сюда, - деликатно предложил ее сопровождающий. Лана хмыкнула, помотала головой, но не стала нарываться, хотя на языке крутилось много слов. Девушка прошла в клетку, на нее уставилось десять пар глаз, налитых ужасом и паникой. Женщины в основной массе плакали, кто-то в голос, дрожа всем телом, кто-то тихонько всхлипывал, а кто-то просто сидел, как статуя, видимо, в шоке, и даже не вытирал катящиеся по щекам ручьи слез.

— Добрый день, - поздоровалась Лана. Но ей никто не ответил. Только несколько женщин испуганно вздрогнули, когда за новой пленницей с лязгом захлопнулась клетка. Ключ провернули в замке, затем один из матросов достал саблю и, припевая, пошел на выход, параллельно стуча ею по прутьям всех клеток на своем пути. Раздался жуткий металический звон. Женщины снова заплакали.

Лана решила не безпокоить никого, а просто сесть в самом конце возле борта, который к слову был предусмотрительно укреплен железными прутьями. Продумали, гады.

Ужасно хотелось пить, в горле саднило. Рот, язык и губы были невыносимо сухими. Лана огляделась, воды и еды нигде не было, ну конечно, еще бы она тут была. Через боковые прутья сидела еще группа женщин. Некоторые на нее поглядывали, наверное, думали, откуда она взялась, если ее не было на каравеллах. Мужчины и дети сидели в клетках напротив, вдоль другого борта. Воды ни у кого не было. Лана вздохнула и откинулась затылком на борт. Но все же не без удовольствия отметила, что Кай молодец, сделал из нее настоящую чучундру. Женщины и девушки рядом с ней выглядели куда наряднее и привлекательнее. А она как будто выползла из дешевой таверны после попойки и драки. Но сердце уже болело за всех, кто здесь сидел. Женщины были очень напуганы, в глазах стояло отчаяние. Они понимали, что им никто не поможет. Лана закрыла глаза и вспомнила Валкара. Его зеленые глубокие глаза, теплоту его объятий и обхватила себя за плечи. Но чтобы не начать плакать вместе со всеми, все же решила отвлечься и попыталась вспомнить хоть что-нибудь про монрейдеров. Оказывается, она знала очень и очень мало. Даже Кай за минуту рассказал ей больше, чем моряки за все время ее прогулок по порту. Но эти коричневые ребята все же казались опасными. Не понятно, зачем они корчат из себя аристократов, если невооруженным глазом видно их разбойничье происхождение. Девушка вспомнила свое недавнее пребывание в Гайльморе, и почему-то оно показалось ей куда более приятным. Там хотя бы было тепло, а здесь в трюме стало холодать. Лана поежилась, но плотный плащ согревал как никак. Рядом с ней сидела молодая девушка и вздрагивала от каждого всплеска и скрипа. Она была немного старше Ланы. Красивые каштановые волосы, некогда собранные в высокую прическу, растрепались, отдельные пряди выбились и свисали на плечи. Светло-розовое платье было порвано на плече. Личико было миловидным с чуть вздернутым носом. Нижняя губа подрагивала, но Лана сама держала свои губы усилием воли, чтобы они тоже не начали подрагивать. Общая атмосфера страха не вселяла бодрости и надежды, а очень даже располагала к панике и слезам.