Я догоняю ее у стойки для лыж, когда она надевает свои крепления.

— Сначала тебе нужно застегнуть ботинки, — говорит она, постукивая лыжной палкой по моей ноге, пока я раскладываю лыжи плашмя.

— Думаю, я пропущу вторую половину дня. Мне нужно кое-что доделать, и не хочу переусердствовать в первый день.

Я не упускаю из виду, как краснеет ее лицо. Уверен, ей интересно, что именно повлечет за собой эта работа.

— Хорошо, — говорит она. — Давай вернемся на лыжах к вершине первого подъемника, по которому мы поднялись, и ты сможешь спуститься на нем прямо в деревню.

— Ты не доверяешь мне вернуться одному?

Ее лицо расплывается в улыбке, когда она медленно качает головой, ее тихий смех — прекрасный звук, который достигает моих ушей.

— Я бы не чувствовала себя нормально, отправляя тебя одного в твой самый первый день катания на лыжах. Я была бы ужасным учителем, если бы потеряла своего единственного ученика.

— Справедливо. Нужны ли мне ключи от дома?

— Нет, на двери кодовая панель. Я отправлю тебе код сообщением, чтобы тебе не пришлось его запоминать.

Я не могу удержаться от улыбки, когда она зубами стаскивает перчатку, расстегивает карман куртки и достает телефон. Только когда она открывает «Инстаграм», она, наконец, осознает, что только что сказала. Ее щеки краснеют, а губы приоткрываются, когда она смотрит в пол широко раскрытыми глазами. Она знает, что облажалась, и случайно выдала тот факт, что у нее есть способ связаться со мной.

— У тебя нет моего номера, — говорю я в конце концов. На этот раз я позволю ей оступиться. — Дай мне свой телефон.

Я испытываю искушение сохранить свой номер как Мак, просто чтобы по-настоящему вывести ее из себя, но бедная девочка может спонтанно взорваться или разрыдаться.

— Вот. Теперь ты можешь связаться со мной, когда я тебе понадоблюсь.

Она тянется за своим телефоном, и кончики ее пальцев касаются моей ладони, посылая искру… чего-то через тыльную сторону моей ладони. Она ахает, ее глаза встречаются с моими, и я знаю, что она тоже это почувствовала. Моя рука оказывается на ее локте, обхватывает его, мягко притягивая ее к себе. Ее ладонь ложится мне на талию, пальцы обвиваются вокруг меня, и внезапно мы остаемся на горе только вдвоем.

Я хочу притянуть ее еще ближе, приподнять ее подбородок и прижаться губами к ее губам. Я хочу знать, какая она на вкус, как пахнут ее волосы, издаст ли она какой-нибудь звук, если я потяну за одну из этих красивых косичек.

— Нам пора, — шепчет она, опуская руку. Смотрит на свой телефон, набирая сообщение, и две секунды спустя мой телефон жужжит у меня в кармане.

— Показывай дорогу.

Она катится на лыжах медленно ради меня, и даже если бы у меня не было скрытых мотивов, возвращение домой кажется разумной идеей. Несмотря на то, что я нахожусь в одном из самых волшебных мест, где я когда-либо бывал, трудно наслаждаться этим, когда мои бедра горят, а ноги отчаянно хотят выбраться из этих тяжелых ботинок.

— Уверен, что с тобой все будет в порядке, когда вернешься домой? — спрашивает она, когда мы добираемся до подъемника. Для женщины, которая все утро пыталась держать меня на расстоянии вытянутой руки, я задаюсь вопросом, хочет ли она, чтобы я попросил ее вернуться со мной. Но мне нужно избавиться от нее, если хочу, чтобы план сработал.

— Со мной все будет в порядке. Иди пообщайся со своей семьей, а я увижусь с тобой, когда ты вернешься домой.

— Наслаждайся своей работой, — говорит она, прощаясь со мной.

О, она понятия не имеет, насколько я буду этим наслаждаться. Это правда очень важная работа. Заставить ее признаться, как сильно она меня хочет.

Мак’и’Наслаждение

День стирки

О, черт, что ты делаешь?

Я не… я не это имел в виду…

Нет, мы не можем этого сделать.

Серьёзно? Прямо здесь, в подвале? Любой может войти.

Уверена?

Хорошо. Окей. Да, ты можешь его достать.

(Тяжело вздыхает)

Открой рот.

Господи, блядь. Ну, разве ты не подарок?

(Прикусывает губу и стонет)

Да, именно так.

Посмотри на меня.

Думаешь, сможешь взять его целиком?

Ты так охуенно красиво выглядишь, стоя вот так на коленях.

Ханна

Мы планировали встретиться с Райаном и моими родителями за обедом, поэтому, убедившись, что Кэмерон доберется домой на нужном подъемнике, я провожу остаток утра, бродя по городу в одиночестве.

Я не позволяю себе скучать по нему. Конечно, здесь немного тихо без его постоянной болтовни, но мне нужно отдохнуть от того, что я чувствую себя такой напряженной рядом с ним. Плюс, самостоятельно я могу кататься дальше и быстрее.

После короткой остановки за пиццей мы вчетвером садимся на подъемники и катаемся вместе, как в старые добрые времена.

— Как вы познакомились с Кэмероном? — спрашиваю я Райана на нашем последнем кресельном подъемнике за день. Это открытый двухместный подъемник, который доставит вас на самую высокую вершину, на которую вы можете подняться, не снимая лыж и не совершая пеших прогулок. Каждый год мы с Райаном участвуем в дурацком соревновании, кто быстрее доберется до конца деревни. Я знаю, что у меня преимущество, поскольку он не катался на лыжах три года, и это заметно.

— Мы учились в киношколе в одно и то же время. Мне нужен был звукорежиссер для короткометражки, над которой я работал, и наш общий друг свел нас. Потом мы оба стали работать в одной студии.

— И как получилось, что вы стали жить вместе?

— У обоих наших договоров аренды истек срок примерно в одно и то же время. У него была наводка на симпатичную квартирку с двумя спальнями рядом со студией, так что это имело смысл. Это лучше, чем каждому из нас искать новых соседей по комнате, которые окажутся подонками.

Интересно.

Либо Райан не знает о работе Кэма в области аудио-эротики, либо знает, но не находит ее жуткой.

Это не то, что я когда-либо обсуждала с кем-то еще, но определенно похоже на ту работу, к которой некоторые люди отнеслись бы осуждающе.

— И тебе нравится жить с ним?

— Да, конечно. Ты видела эту квартиру по видеозвонкам, она милая.

Можно было бы пнуть себя. Я видела их квартиру во время разговоров с Райаном и другие ее части в сториз Кэмерона в «Инстаграм», но стены обычные светло-серые. Откуда мне было знать, что они живут вместе?

— Эм? — говорит он, поднимая брови. — К чему все эти вопросы?

— Ни к чему, — пожимаю плечами. — Просто интересно, как у тебя сейчас жизнь. Она очень далека от моей.

— Что ж, если бы ты сделала перерыв хоть на пять минут и заехала в гости, ты бы тоже увидела сторону моего мира. Мы с Кэмом заметили Тимоти Шаламе в ресторане на прошлой неделе. Тебе бы понравилось.

Довольно забавно, что он предполагает, что я буду беспокоиться о том, чтобы заметить Тимоти, когда на самом деле я бы растеклась лужей при виде Кэмерона, точно так же, как я сделала, когда он вчера появился в моем чертовом доме без предупреждения.

Мы прерываем наш разговор, когда подъемник подъезжает к верхней станции. Я спрыгиваю и втыкаю палки в почти нетронутый снег, чтобы протиснуться мимо него. На вершине трассы мы занимаем позицию.

— Подождите нас, — слышу я крик папы позади нас.

— О, Марк, отпусти их. Я ни за что за ними не поспею. Увидимся дома, детишки.

— Встречу тебя у дома, лошара! — кричит Райан, упираясь палками и сильно отталкиваясь.

— Нет, если я встречу тебя первой!

У него может быть и была фора в полсекунды, но я быстро обгоняю его и оставляю в хлопьях снега от своих лыж. Дорога на лыжах отсюда обратно в деревню занимает не менее пятнадцати минут, хотя можно потратить на это столько времени, сколько захочется, если нравится кататься вокруг горы, останавливаясь, чтобы полюбоваться видами по пути вниз.